С разгона Элан вылетел в небольшой зал и едва сумел остановиться: прямо перед собой он почувствовал холодное дыхание древней пропасти. Торопливо выхватив Кристальный Пепел (темные твари, пытающиеся его догнать, сразу замедлили свой бег, а иные и вовсе повернули назад), он глянул вперед и увидел, как каменный мостик, построенный тысячелетия назад хозяйственными гномами, медленно и неуклюже заваливается вниз, делая переход через древнюю трещину невыполнимой задачей. Хранитель, не дав себе времени на раздумья, торопливо прыгнул вперед, в полете оттолкнувшись от остатков рассыпающегося моста, метнулся вверх, кинув перед собой Меч, и ухватился рукой за острые края остатков моста – но уже на другой стороне.
Он тяжело перевалился на землю у трещины, положил руку на тускло светящийся Кристальный Пепел, и глухо, с трудом переводя дыхание, произнес:
– Ты не говорил мне о трещине.
– А я о ней и не знал. Впрочем, она не стоит внимания – разлом невелик, и поднимающаяся из глубин лава заполнит его за пять минут.
– Черт! – Элан втянул воздух, в котором уже носились кусочки пепла, и торопливо двинулся вперед.
– Нам нужно добраться до врат народа Молотов. Старушка никогда не причинит вреда своим любимцам, и извержение остановится, не нанеся им вреда. Но до ворот все будет уничтожено.
– А то я не понимаю!
Резь в спаленных бегом легких не давала дышать, мышцы одеревенели и не хотели слушаться, темные совсем ошалели и то испуганно прыскали в стороны, то наваливались с бесшабашностью отчаяния, заставляя работать ставшим неподъемным Мечом. Ни один человек не выдержал бы такого сумасшедшего бега в темноте, постоянно ожидая нападения, под уклоном, ведущим неизменно вверх. Пожалуй, его не выдержал бы и гном. Последние метры Элан бежал на автомате, не открывая залитых потом глаз, убрав Меч в спину и не пытаясь уворачиваться от атакующих тварей. Еще спасала защита, восстановленная Кристальным Пеплом глубоко в недрах горы, она еще держалась, заставляя мелкую живность скользить и помогая хозяину выиграть драгоценные секунды. Он не помнил, как, вывалившись на нижний ярус гномьей цитадели, упал ничком, выдохнув:
– Закрывайте ворота! Скорее!
Как гномы торопливо боролись с массивными створками, поливая огнем из своих диковинных машин пытающихся убежать от извержения темных, как запертые гигантским стальным брусом массивные ворота дрогнули, но выдержали ослабевающий напор глубин – лишь на петлях появились крохотные пузырьки лавы, – он ничего этого не видел. Он спал.
Зеленая трава легко колола подушечки лап, туманя голову ароматами леса. Было так приятно трусить по подлеску, оглядывая нижние ветви деревьев, слушая пересвист птах, беззаботно чирикающих о чем-то своем, не обращая внимания на скользящую внизу тень. Солнечный свет, проникая сквозь кроны, залитые легким туманом, бросал на землю узорчатые тени, создавая диковинные узоры. Где- то поблизости встала на след его стая, и ему не терпелось присоединиться к ней, почувствовать зов крови, ощутить сладость упоения добычей.
– Элан! – Фиолетовый силуэт призрачного человека сгустился перед мордой огромного волка, преградив ему дорогу.
Зверь зарычал, оскалив клыки.
– Приди в себя! Хватит расслабляться. Да, ты здорово напрягся и заслужил сон, тем более что несколько темных тебя достали, и народ Молотов, обрабатывая твои раны, щедро напичкал тебя сонным зельем – но ты мне нужен!
– Как? Я не в подземельях! – Элан остановился, не удивляясь, что может говорить в облике волка.
– В подземельях, но ты спишь. И я не могу до тебя дотянуться. Ты зачем-то выхватил меня, и теперь я покоюсь в трех метрах от тебя, на узорчатой, покрытой тончайшей чеканкой подставке – очень торжественной и совершенно неудобной. Так что разбудить тебя я не могу, а сам ты будешь спать еще минимум часов десять.
– И зачем в таком случае ты мне докучаешь?
– Эти коротышки решили закончить начатое тобой и возродить грибницы! И при этом не выяснили состав воды, понадеявшись на заверения рунных магов об отсутствии в ней постороннего влияния.
– Но разве этого мало?
Фиолетовый силуэт устало вздохнул.
– Конечно. Да, если в воде нет магических примесей, большинство гномов сможет на вкус определить состав воды. Но, тем не менее, есть мизерные взвеси, которые не могут быть замечены, зато влияют на молодую грибницу, изменяя ее, делая ядовитой, уничтожая листья меллорна, повреждая астралит…
– Так что же мы сидим! – Элан в возбуждении вскочил, принявшись описывать круги по влажной траве. – Нужно что-то делать!
– Нужно! Вот только я ничего сделать не могу – а ты спишь и проснуться сам не сможешь.
– Так что все напрасно? Тогда зачем ты здесь?
– Как ты уже понял, решение есть. Твой Дух уже выходил из тела, а во сне это сделать даже проще. Вот только… Ты не в облике человека.
– Пусть тебя это не беспокоит! – Элан вновь оскалил клыки, мечтая о предстоящей схватке. – Я вполне способен поработать и в своем втором облике. Что нужно делать?
Фиолетовый силуэт пожал плечами.
– Все просто – выйти из тела, найти зал грибниц, сгуститься до видимого состояния и остановить церемонию. А потом заодно и определить, что стало с водой. Справишься?
– Надеюсь. Вот только… – Элан обвел глазами туманную дымку леса. – А куда мне идти?
– Прочь из сна. Почувствуй накал страстей поблизости – и двигай в ту сторону.
Фиолетовый призрак растаял, а Элан остался один на один с лесом и новой проблемой.
Церемония возрождения грибниц была в самом разгаре. Все необходимые для этого ингредиенты присутствовали, Хранитель, не пригласить которого было бы неудобно, а пригласить – значит, нарушить древнюю традицию, запрещающую чужакам видеть святая святых народа Молотов, спал, и ничто не могло помешать празднику.
Огромные подземные ярусы, заполненные проточной водой и дикими спорами ядовитого гриба из местного семейства, были готовы принять листья меллорна и кристаллы астралита, преобразующие их суть и дающие силы для роста. В подземном зале набилось множество гномов, приглашенных на торжественную закладку, и еще больше просочилось по служебным переходам. Официального запрета для гномов присутствовать на церемонии не было, так что любой мог прийти и лицезреть чудо возрождения…
Старейшины народа молотов, выслушав торжественную речь хранителей грибниц, поклявшихся защищать сокровища гномов больше жизни, передали им собранные раритеты – и величественная процессия, под сотнями пар взволнованных глаз, двинулась на самый верх ярусов, где светилась неярким светом специальная ниша…
И в этот момент, когда множество гномов затаили дыхание, перед идущими наверх поднялось облако пыли. Воздух помутнел, став темным в свете чадящих факелов, внутри него закрутились маленькие вихри, взметая частицы земли, и огромная фигура черного волка появилась на ступеньках верхних ярусов. Он небрежно переступил лапами, полностью перекрыв дорогу идущим, и в его глазах зажглись насмешливые фиолетовые огоньки.
Старейшины напряглись, готовясь ценой своих жизней защищать святыню народа Молотов, рунные маги подняли свои посохи, готовясь испепелить дерзкую тварь – однако помедлили секунду, преодолевая внутренний запрет на применение магии в зале грибниц. И тут раздался истошный вопль:
– Стойте! – вперед, путаясь в торжественной одежде, выбежал Видящий народа Молотов, почтенный Бланд, и ужас осознания собственной ошибки застыл на обычно невозмутимом лице гнома.
– Стойте! Я видел его! Пусть не здесь и не сейчас, но – видел! Это не враг! – Рунные маги опустили посохи, и волк, ухмыльнувшись, опустился на голый камень, устроившись поудобней, но по-прежнему загораживая проход.
Бланд, решительно раздвинув старейшин, бестрепетно подошел к призраку зверя и заглянул ему в глаза.
