скажу Лодру!
— Договорились. А теперь — вперед!
Все вместе они двинулись к Крепости.
Там уже шел бой на стенах. Зарфхаанцам легко удалось проникнуть туда, но теперь за каждый шаг они платили кровью и жизнями. Вот когда Обращенные показали все, на что способны. За каждого своего они убивали дюжину врагов: Но неприятель все прибывал.
Нападавшие спрыгивали внутрь Крепости и, стараясь не вступать в ближний бой, разили Обращенных стрелами. А несколько солдат выбивали тараном дверь.
«Еще несколько ударов, и всадники ворвутся в Крепость», — подумал Кулл.
— Ты видишь солдат у ворот? — обратился он к жрецу.
— Не слепой.
— Убей их. Или отгони. И поторопись. А то скоро тут жарко будет.
Какое-то мгновение жрец стоял неподвижно, а потом решительно полез в мешок, вытащил оттуда жезл в виде стержня, обвитого двумя змеями, косо посмотрел на Кулла и направил жезл на солдат с тараном. Атлант не понял, почему вдруг удостоился такого взгляда, и списал все на недавнюю перепалку.
Какое-то время ничего не происходило, а потом в рядах конных зарфхаанцев началось нечто странное.
Одна лошадь взбрыкнула и чуть не сбросила всадника, затем затревожились еще несколько.
Вскоре весь отряд пришел в движение. Окрики солдат, истошное ржание лошадей слились в нестройный гул. Как будто бы в самую середину отряда влетел рой ос.
То одна, то другая лошадь вдруг стремглав уносилась прочь. Несколько всадников свалились на песок. Пехотинцы, ломавшие тараном ворота, остановились, чтобы выяснить, что происходит. Очень скоро в войске, стоявшем у ворот, началась паника. Обращенные мгновенно воспользовались этим. Из Крепости на зарфхаанцев выплеснулась черная лавина.
Это оказалось как нельзя вовремя. Зарфхаанцы полностью захватили одну из стен и сверху засыпали Обращенных стрелами. А вырвавшиеся на простор слуги Лодра теперь уничтожали врагов со всех сторон.
Нападавшие дрогнули. Они еще попытались сплотиться и отступить с наименьшими потерями, но когда их знамя без видимых причин вспыхнуло, а в руках у солдата осталась обугленная палка, медленное отступление превратилось в бегство.
Обращенные не преследовали их, зато проявили зверскую жестокость, добивая еще живых.
Однако тех, кто получил небольшие раны, связывали и уводили, чтобы те потом могли пополнить ряды слуг Лодра.
Кулл с усмешкой посмотрел на жреца:
— Ну вот. А ты боялся. Как видишь, совсем необязательно бежать сломя голову под крылышко Лодра, увидев первый же вражеский меч.
Жрец опустил голову: Лодр мог такого и не простить.
— И еще, — продолжил атлант. — Остальные жрецы погибли, можно даже сказать, по твоей вине. И ты теперь у нас один остался. Справишься в одиночку с утренними молениями?
Жрец ничего не ответил, и они поехали к Крепости. К тому времени, когда отряд варвара въезжал в ворота, мертвецов уже стащили в общую кучу, а воины стали расходиться по своим местам, опять равнодушные ко всему.
Кулла встретили только командиры. К нему подошел Зурих:
— Вы вовремя успели. Я уже думал, нас перестреляют, как дичь на охоте. Толковая была атака.
— Да, — усмехнулся Кулл. — Если бы не этот герой, — он хлопнул по плечу жреца, который пошатнулся и едва устоял на ногах, — нас бы сегодня клевали стервятники.
Зурих с удивлением посмотрел на жреца: он видел, как тот удирал из Крепости. Но ничего не сказал.
— Надо перевязать раненых. И доложить обо всем Лодру. Я думаю, нужно направить к нему небольшой отряд. Поедешь ты, Кулл. Утром.
— Да? — удивился Кулл. — Теперь ты у нас командир?
Он посмотрел на руки Зуриха и увидел меч Хагена. Неужели удача отвернулась от тех, кто им владел?
— Все верно, — кивнул Зурих. — Тангор погиб. Зарфхаанцы, оценив его силу и ярость в бою, всадили в него не меньше дюжины стрел.
— Ага, — только и ответил атлант.
Глава восьмая
Колдун Черон выяснил, что отряды, посланные за ним и Джузом, именовались Руками Лодра. Маг, входящий в отряд, звался Кистью, а пять солдат — Пальцами. Пальцы Руки дрались как единый организм. Каждый из солдат в любой миг знал, что происходит с другими. И во время боя, если один хоть на мгновение освобождался, использовал эту возможность, чтобы помочь товарищам.
Черон предположил, что солдат Руки объединяет маг, ухитряясь при этом не попадаться на глаза противникам, для чего использует отводящее взгляд заклинание.
«Куллу сильно повезло», — подумал чародей. Когда остатки одной Руки настигли Черона, то вражеский маг пожелал лично расправиться с ним, и потому трое солдат остались без поддержки своего колдуна и пали, сражаясь трое против одного. А так называемая Кисть оказался довольно слабым магом.
И что самое удивительное, их воины почему-то пренебрегали луками и арбалетами, рассчитывая, быть может, на свою ловкость.
Черону пришлось долго убеждать Совет в своей правоте, и в конце концов все согласились, что один крупный зарфхаанский отряд нужно снабдить луками и арбалетами.
Один раз кто-то — кажется, то был жрец Черного Змея — сообщил, что послал в армию Лодра своих лазутчиков, но не получил от них никаких вестей. Помедлив, в этом же признались еще несколько жрецов и магов. Всем стало ясно, что лазутчики провалились.
На следующий день рано утром Черон вышел в город.
Присмотрев небольшой постоялый двор, он уединился в тесной комнатке. Тщательно закрыв дверь, маг попытался найти Кулла.
Амулет, который маг дал атланту, должен был не только помочь перенести книгу и прикрыть разум варвара от колдунов Лодра. Как оказалось, тот, кто его носит, мог принимать мысленные послания.
Разыскать атланта оказалось не так-то просто. Черон все глубже погружался в мир мыслей, напряженно нащупывая знакомые пульсации амулета.
И когда он уже решил, что сегодня удача не улыбнется, все получилось. Одновременно чародей вдруг увидел сущность Кулла.
Раньше он проводил подобные поиски, но никогда ничья личность не поражала его так сильно. Как правило, ему являлись серые силуэты, говорящие о никчемности людей. Несколько раз он разыскивал тех, кто прославился своими злодеяниями. Их души пылали черной злобой и ненавистью. Чистые белые души, как правило, принадлежали детям и праведникам.
Кулл же, судя по всему, обладал потрясающей силой воли и был необычайно удачлив. Именно таких людей боги любили использовать для своих целей. Они всегда доводили до конца задуманное.
Не важно,/было это стремлением отомстить обидчику или завладеть женщиной. Причем не силой, а любовью. Люди, подобные атланту, не творили насилие ради насилия, но никогда не терпели и не прощали насилия над собой. Черон даже заподозрил, что этого варвара послали ему именно боги, как-то сумев преодолеть стену, воздвигнутую Лодром.
— Кулл, — позвал он мысленно. — Кулл, это я, Черон.
Кулл молчал, но маг чувствовал, что атлант внимает.
— Как у тебя дела?
— Я уже зачислен в войско. Десятником.
— Отлично. Ты узнал, что происходит?
— Еще нет. Знаю только, что тех, кто не отказывается от своего бога, заколдовывают. Одного из тех, кто пришел со мной, уже заколдовали, и он сильно изменился.
«Вот. Так я и знал», — с удовлетворением отметил маг.
— Сколько там человек?
— Тысячи полторы. Полтора десятка жрецов. Вот что удивительно — у них почти нет луков и арбалетов.
— Надо же! Слушай меня внимательно, Кулл. У нас мало времени. Сегодня утром на Крепость нападут. Войско будет маленькое, так как эти идиоты не верят в опасность. Но постарайся отличиться. Удачи тебе.
В это мгновение Черон почувствовал, что кто-то прислушивается к его словам. Раньше он даже не подозревал о том, что такое возможно. Если они все-таки одолеют Лодра, это ценное знание может ему пригодится. А сейчас лучше всего на всякий случай прервать связь.
Через несколько дней перед Советом предстал смуглый воин в порванной кольчуге, сквозь дыры которой виднелась окровавленная повязка. Руку он неловко прижимал к телу, взлохмаченные волосы частично прикрывали большую ссадину на лбу.
По указанию Шонгирия ему поставили стул. Воин тяжело опустился на него и вздохнул. Маги недоуменно переглянулись. Наконец Шонгирий сказал:
— Знакомьтесь, это наш человек из зарфхаанских войск, участвовавших в штурме крепости Лодра. Они намеревались взять ее с наскока. И, если не ошибаюсь, им это не удалось. — В голосе Шонгирия прозвучала ирония, и воин с негодованием взглянул магу в глаза. — Опытные, проверенные в боях воины не смогли справиться со всяким сбродом, составляющим войско Лодра, — не дал ему что-либо сказать чародей. — Как нужно было драться, чтобы от трех тысяч осталось не более пяти сотен?
— Мое почтение к тебе безгранично, — нахмурился воин, — но лучше бы тебе не рассуждать о том, в чем ты ничего не смыслишь. Тем более о битве, которую ты даже не видел. Мы сделали все, что смогли. Следуя вашим советам, мы взяли множество луков и арбалетов, но нас никто не предупреждал о магах, способных разом убить полтысячи всадников. Где были вы, господа волшебники? Здесь. Сидели под надежной охраной, попивая винцо… — Воин горько рассмеялся.
Услышав о магах, присутствующие заерзали, с тревогой переглядываясь. Никому не надо было говорить, что это нарушало все общепринятые законы. Ни один волшебник не имел права вмешиваться в битву, тем самым влияя на ее исход. Да и не бывало такого никогда. Если хоть один чародей позволял себе вмешиваться в отношения простых людей, то, как правило, другие маги объединялись и совместными усилиями уничтожали
