— Столик на двоих? — К ним подошел официант. — Кофе?
— Будьте добры меню, — попросил мистер Кэссиди. — У моей супруги аллергия.
Взяв карту, Холт вместе с Карли подошел к вешалке у окна, откуда просматривался уличный перекресток.
— Прекрасно, — проговорила она. — Что дальше? У меня никогда не было аллергии на кофе или корицу.
— Мы пришли сюда не на чашку кофе, — произнес Холт. — Пока я делаю вид, что просматриваю меню, удостоверьтесь, что за нами нет хвоста.
— Есть, сэр!
— Близко не подходите. Они тоже высматривают нас.
— Верно. — Карли разглядывала пешеходов, переходящих улицу. Увидев лыжную шапочку, она схватила Холта за руку. — По-моему, я вижу его. Он говорит по сотовому телефону.
— Ищите синий автомобиль, — промолвил Холт. — Если найдете, запомните его номер.
— Они уехали, — проговорила девушка.
Холт повел ее через зал к запасному выходу.
— Быть может, они рыщут вокруг, надеясь отыскать нас. Следуйте за мной.
Она беспрекословно последовала за ним. Они прошли через небольшой проулок и остановились посреди многолюдной улицы.
— Китайская или итальянская кухня? — осведомился Холт. — Выбор за вами.
— Итальянская. Они придумали кофе «эспрессо».
— Вас не постигнет разочарование, — пообещал он, ведя Карли в ресторан.
— Надеюсь, — промолвила она.
— Что вам принести? — официант выжидательно посмотрел на Карли Карпентер.
— Выбор за вами, — мягко проговорила девушка, глядя на Холта.
— Вегетарианскую пиццу? — предложил он.
Карли состроила ему рожицу:
— Я подавлюсь, если там будет брюссельская капуста.
— Тогда сами заказывайте, — усмехнулся Холт.
Она отрицательно покачала головой.
— Есть я не хочу. А впрочем, так и быть. Пиццу, пожалуйста.
— Что из напитков? — спросил официант.
— Две чашки чая из целебных трав. «Весеннее наслаждение», продукция компании Карпентера, если есть. — Холт вопросительно посмотрел на нее.
— Во что верую, то и делаю, не так ли? — спросила Карли.
— Простите?..
— Даже в итальянском ресторане вы заказываете здоровую пищу. Я смотрю, компания для вас не просто деловое предприятие.
— Это, несомненно, деловое предприятие, приносящее хорошие доходы.
— Но ведь дело не только в деньгах?
— Не придумывайте меня, Карли. Я предупреждал вас, что я вовсе не милый.
«Милый» слишком невыразительное определение для характеристики Холта Кэссиди.
— Я еще не пришла на сей счет к определенному выводу. Одно ясно: вы не только прекрасный управленец. Вы столь искусно избежали встречи с ребятами из синей машины, словно всю свою жизнь занимались этим…
— Чай будем пить? — перебил ее Холт.
— После того сока из сельдерея и спаржи, полагаю, с меня вполне хватит напитков из трав.
Покачав головой, Холт подозвал официанта:
— Принесите даме кофе со сбитыми сливками.
Карли изумленно посмотрела на него.
— Это подкуп, — промолвил Кэссиди. — По окончании трапезы я хочу отвезти вас домой к отцу.
— Ну, уж нет! Мой черед делать выбор. И я заявляю: мы вместе посетим квартиру Ланса.
— Речь идет о вашей безопасности, и вы согласились…
— Прекрасно. Давайте о ней и побеседуем. Вы же сами заявили, что с вами я в большей безопасности.
— Вас чуть не задавили!
Карли махнула рукой:
— Вы уже во второй раз говорите об этом. Мы улизнули от преследователей. Вспомните список подозреваемых — все они в здании компании. Я и там не буду в безопасности, пока мы не узнаем, в чем дело.
А ведь Карли права, подумал Холт. Когда ее загоняют в угол, она сопротивляется с той же яростью, что и ее отец. И такие же, как у Калвина, неотразимые, разящие доводы. Интересно, известно ли ей, как она похожа на своего отца?
— Хорошо, пойдем на компромисс, — предложил он. — Мы отправимся к Лансу на квартиру, но прежде я пошлю двух человек из службы безопасности к нему на работу. Хотелось бы знать, кому было известно, что мы собираемся зайти в оздоровительный клуб, где бывала Дженна?
— Сьюзан Мастерсон. Она знала также, что я намерена заглянуть к отцу Финелли. Она даже помогла мне найти его телефонный номер.
— Секретарше вашей сестры не стоило большого труда узнать, с кем у Дженны роман, — кивнул Холт. — Ваша сестра ей доверяла?
Карли отрицательно покачала головой.
— Сьюзан не из той породы женщин, что располагают к откровенности. Она неприветлива и бесстрастна. Однако она, не исключено, кое-что заметила. — Девушка нахмурилась. — Но мы же не можем отправиться к ней и прямо спросить ее об этом.
— Кто еще знал, куда мы идем?
— Я столкнулась в лифте с Марком, Томом и Дэнни, когда спускалась вниз. Они расспрашивали про Дженну, и я сказала, что иду в спортзал на назначенную сестрой встречу. Единственный человек, кому я ничего не сболтнула, — это Сэм Уотерман. И все равно я не исключаю его из списка подозреваемых. Кто- нибудь мог ему сообщить. — Карли вздохнула. — С равным успехом я могла дать объявление в «Нью-Йорк таймс».
— Ваш отец и я тоже знали, куда вы идете, Карли.
Она уставилась на Холта.
— Не полагаете ли вы… — Подождав, пока официант поставит пиццу на стол, она склонилась к мистеру Кэссиди. — Вы не можете подозревать моего отца.
Ни один его мускул не дрогнул под ее взглядом.
— Вы слишком доверчивы. По-моему, следует подозревать всех подряд.
Задумавшись, девушка медленно жевала свою пиццу.
— Вы и отец у меня вне подозрений. Ваши домыслы противоречат здравому смыслу. Если б отец только захотел, чтобы вы взяли управление корпорацией в свои руки и женились на Дженне, ему совершенно не нужно было похищать собственную дочь… А вы не желаете гибели корпорации. Вы хотите, чтобы она и в двадцать первом веке благоденствовала. Скверно, конечно, жениться на моей сестре, когда нет к этому желания.
— Возможно, это я организовал похищение или устроил побег Дженне с любовником, чтобы стать главой компании, — промолвил Холт. — Я не мог предвидеть, что она уговорит вас занять ее место. Теперь только вы стоите на моем пути. Вам не следует слепо верить мне, Карли.
От его бесстрастного тона у нее по спине пробежал озноб. В его глазах даже появился ледяной блеск. Вот где опасность, та беспощадность, которая присутствовала в нем с их первой встречи. Вот он, хищник! Охотник. Ему свойственно насилие, но он обуздывает себя.
Подняв чашку, Карли отпила кофе. Нет, все-таки в Холте самое главное — это доброта, хоть он и пытается ее скрыть. И он нисколько не напугал ее.
