– Да, вижу себя в духовном сане, – ответил Рейф. – Мисс Уиллитс, надеюсь, от вас не потребовали работать в саду в обмен на комнату и стол в Бэнкрофт-Хаусе?
– Я люблю заниматься садом, – сказала она в свою защиту.
– Вы – роза среди сорняков, – с пафосом произнес он, забирая у нее ведро.
– Спасибо. – Мэдди улыбнулась.
– Не обращайте на него внимания. Он любит пофлиртовать, – сообщил ей Куин, хмурясь.
– Это приятно, когда с тобой флиртуют, – застенчиво призналась Мэдди, взмахнув ресницами. – Со мной этого давно не случалось.
Рейфел фыркнул.
– Тогда вас, должно быть, окружали идиоты. Уверен, что в конце светского сезона вы захотите, чтобы все вас покинули, и можно было заняться садом.
– У меня на этот счет есть идея, – признался Куин.
Выражение ее лица менялось – от удивленного до смущенного, потом недоверчивого – так быстро, что Куин не был уверен, что действительно видел это.
– Относительно работы в саду или того, чтобы меня оставили одну?
Рейф поднял руки:
– Не хочу прерывать ваш разговор. Пойду и дам льву еще один повод порычать.
Беспечным движением он бросил ведро помощнику конюха и зашагал к дому.
Мэдди повернулась к Куину и скрестила руки на груди.
– Так какова ваша идея?
– Вы должны научиться оскорблять, – с удовлетворением произнес он.
– Простите?
– Оскорблять. Вы позволили Ламли оскорбить себя и уйти с этим.
– Я ударила его, – возразила Мэдди, вспыхнув.
– Это не считается. Вы не должны поступать подобным образом, ведь может попасться кто-то, кто ударит вас в ответ. Не говоря уже о том, насколько это нецивилизованно. Вам надо убивать их так же, как они вас, – словами.
– Что мне следует отвечать, когда… мужчина называет меня шлюхой и предлагает стать его любовницей?
– Именно это мы и должны придумать.
– Вы сошли с ума, – заявила Мэдди и повернулась к нему спиной.
Куин усмехнулся:
– Теперь вы понимаете.
Пожав плечами, она снова повернулась к нему лицом.
– Что?
– Что вам необходимо иметь ответ на все – на любое оскорбление, которое вам могут бросить.
– И как же я должна это делать?
– Мы будем практиковаться. Мы назовем это… курсом борьбы против повес и распутников. – Куин старался не рассмеяться, наблюдая за подозрительным выражением ее лица. – Мы превратим это в состязание.
– Курс борьбы… Вы сумасшедший.
Но чем больше он думал об этом, тем заманчивее ему представлялась его идея.
– Нет, я не сумасшедший. Это блестящая мысль! Когда мы подберем подходящий ответ для каждого неподходящего замечания, вы станете непобедимы и неуязвимы для оскорблений.
– Ладно, а теперь оставьте меня одну, Уэрфилд.
– Почему я – единственный человек в Лондоне, который этим занимается? – спросил Куин.
Он увернулся, и ее кулак угодил ему в плечо. Куин схватил ее за руку и притянул к себе.
– Драться не разрешается, – предупредил он. – Уничтожьте меня своим умом, девочка.
Она освободилась.
– И что хорошего из этого выйдет? Вы же знаете, как быстро распространяются слухи здесь, в Лондоне.
– Когда повесы с сомнительной репутацией поймут, что именно они будут выглядеть дураками, они перестанут оскорблять вас. И начнут уважать. Или – бояться.
Мэдди прищурилась.
