– Это не я. Вон тот с крыльями сбросил меня на ваш шалашик. Прошу прощения, уважаемая, но свернуть в сторону я не успел.
Ахрим приземлился рядом и снова попытался воспользоваться клювом. На этот раз он попал. Правда, не в меня, а в какое-то корытце болотной тетки. Кухонная утварь так и застряла на клюве тукреба, и тому пришлось немало потрудиться, чтобы с помощью когтей освободить свой нос.
– Ах ты, окаянный! Ты зачем посуду ломаешь?
– Отстань ты со своей посудой! Видишь – у меня беда!
– Он мне коттедж развалил, и еще жалуется! Беда, видите ли, у него! А мне, значит, счастье привалило? – Остроносая уперла руки в боки. – Сейчас я им с тобой поделюсь!
– Мне кто-нибудь объяснит, почему я не могу с этим типом разделаться? – Ахрим совсем по-человечески обхватил голову крыльями и принялся горестно раскачиваться из стороны в сторону. Казалось, он разговаривает сам с собой. – Кем я только не был: и собакой, и змеей, и сколопендрой, и тигром. Все без толку! Ты кто – чародей, шаман или дух нечистый?
– Я? Разрешите представиться – Алексей Рябцев, страховой агент второй категории. Ну как, тебе стало легче?
– Нисколько. Вот если бы ты шею себе свернул или утонул, тогда другое дело. Но ты живуч, как сто кошек! А я ведь магический зарок дал и теперь не смогу обернуться человеком, пока не свершится месть. Ты хоть понимаешь, что это значит? – Ахрим пребывал в тихой панике. И ОН жаловался МНЕ, что не может МЕНЯ убить. Уму непостижимо! Прямо хоть бери и делай самому себе харакири.
– Бедненький. – Мужик все-таки нашел сочувствие у подошедшей к нему кикиморы. Морщась от зловонного запаха, тетка погладила птицу по голове, для чего ей пришлось подняться на цыпочки. Присмотревшись внимательнее, остроносая наклонилась и сдернула что-то с лапы тукреба. – Вот причина всех твоих бед.
На ее ладони лежал знакомый браслет и невесело переливался огоньками.
– Ты где это взял?
– Вон тот гад подарил, – хмуро буркнул Ахрим.
– Стало быть, оборотный амулет его. – Остроносая поднесла вещицу ко мне, и тусклые огоньки заиграли ярким светом. – Точно, его. Вон он как обрадовался! Забирай свой подарок, чтобы птичка больше не мучалась.
– Эй! – заволновался Ахрим. – Отдай обратно.
– Но ты же хотел расправиться со своим обидчиком?
– Хотел.
– Так действуй. Теперь тебе ничто не помешает. Пока амулет при тебе, он не позволит причинить вред своему настоящему хозяину. А без браслетика у тебя полная свобода действий.
Я понял: кикиморы не только гостеприимные, но еще и добросердечные старушки – птичек жалеют. Правда, на людей их доброта почему-то не распространяется.
– Точно?
– Да не будь я кикиморой! – подтвердила остроносая. – Правда, когда ты его убьешь, браслетик сразу уснет.
– А я? – насторожился Ахрим.
– Ты? – Казалось, хозяйку порушенного домика удивил такой вопрос. – Будешь до конца дней своих большой вонючей птицей. Чем не жизнь?
– Не хочу!
– Что значит «не хочу»? А кто тут рыдал горючими слезами? Ты сначала разберись в себе, а потом желания высказывай. Амулет ведь тебе теперь вряд ли вернут, – авторитетно сказала болотная тетка, подмигнув мне левым глазом.
– А то! Браслет мой. – Я слегка воспрянул духом.
– Я хочу снова стать человеком! – Это уже был крик отчаяния. – Пожалуйста…
– А ты им хоть когда-нибудь был – человеком-то? – прищурилась бабулька. – Браслетик-то не у каждого дурацкий зарок принять может. Тебя он, видать, наказать решил.
– И как мне быть?
– А я почем знаю? – кикимора пожала плечами. – Если правду сказывают и труд действительно создал человека, то попробуй поработать.
Нет, этот мир не устает меня удивлять! Она что, труды Дарвина читала? Или ей это тоже соседская кикимора рассказала? Очуметь!
– Поработать?! – опешил летун. – Как? На кого?
– Да хотя бы на этого ушастого, – кикимора указала на меня. – Если он, конечно, возьмет тебя в помощники.
Тукреба такая перспектива явно не устраивала.
– На него?! Да я лучше… Что я, другого хозяина себе не найду? Любой будет рад дармовой силе. – Птичка стрельнула в меня испепеляющим взглядом. – А с тобой мы еще увидимся! Погоди, вот верну себе прежний облик – ты у меня попляшешь!
Ахрим взмахнул крыльями и улетел.
– Он и вправду не сможет превратиться в человека?
– Пока ты не прикажешь амулету – нет. Но ты не спеши, пусть чуток помучается. Не будет в следующий раз чужие дома ломать, – мстительно погрозила небесам бабулька.
– Да пусть полетает. Мне не жалко.
– Это кто ж тебя так? – Кикимора указала на мои плечи. Следы от серебристых оков к этому времени стали ярко-фиолетовыми.
– Инфоры какой-то цепью опутали, а она давить начала. Если бы не этот пернатый – точно бы кости переломало.
– Что ж ты молчишь? – заволновалась спасительница. Она принялась разгребать развалины дома и докопалась до сундука. – Поди-ка сюда.
Она извлекла банку с синей жидкостью и помазала следы от цепи. Боль заметно ослабла.
– Магия инфоров имеет дурной характер. Ты не смотри, что цепей не видать – пока целительным эликсиром организм не обработаешь, их чары все равно будут душить живую плоть. А теперь глотни.
Я подчинился и хотел сразу вернуть банку обратно.
– Оставь себе. Сгодится еще.
– Спасибо, уважаемая. Как вас величать?
– Касапытиха я. Давеча ты у моей лучшей подруги гостил.
– Очень приятно. Подруге при случае мой нижай-ший поклон – ее лекарство мне здорово помогает. А вы не окажете еще одну услугу?
– Смотря какую…
– Мне к Кварычу надо. Срочно.
– Так попробуй на себе силу амулета.
– Я не знаю как.
– Тут большого ума не надо. Прислони его к сердцу и представь зверя или птицу.
Попробовал. Не получилось.
– Не выходит.
Кикимора и сама это прекрасно видела. Она принялась в задумчивости чесать свой острый нос, словно подтачивая его.
– Странно… А вот скажи мне, лукавый: ты отродясь такой красивый, али беда стряслась какая? – Касапытиха кивнула в сторону улетевшего тукреба, намекая, видимо, на его магический зарок.
– Таким меня в Стангаре сделали. Какое-то заклинание.
– Ну, тогда все ясно: одно заклинание (видать, очень сильное) оберегает тебя от других. Я-то еще удивлялась, почему тебя инфоровская удавка одолеть не смогла? Это любимая забава лобастых – душить простых людей.
– Значит, амулет мне не поможет?
– Почему же? В чем-то и он содействие окажет. К примеру, теперь тебя ни одна зверюга не обидит.
