Однажды проснулся гончар утром. В доме жареной свининой пахнет. Кажется, нет на свете запаха лучше на голодный желудок, а в доме все равно скучно, темно, уныло.
Огляделся Гончар и не увидел веселого Глиняшку. Вместо него стоит уродец, которого он вчера разбить забыл.
— Где Глиняшка? — спрашивает гончар.
— В углу стоит! — отвечает старуха.
— Это не Глиняшка! — говорит гончар. Взял уродца, вышел во двор и разбил об угол дома. Чтобы никому больше настроение не портил. Зашел гончар к соседу, а у того в доме словно праздник. В углу стоит его Глиняшка, и от этого весь дом веселым кажется.
— Верни Глиняшку, — говорит гончар.
— Не верну! Я за него свою свинью отдал. Гончар схватил Глиняшку — сосед бросился отнимать. Возились, возились — упал Глиняшка на пол — и разбился на мелкие кусочки.
— Эх! — сказал в сердцах сосед. — Ни себе ни людям. Что ты за мастер, если двух глиняшек не можешь одинаковых вылепить.
Гончар собрал в передник все осколки Глиняшки и отнес домой. Он заметил, что даже осколки Глиняшки продолжают светиться радостным светом.
И снова гончар засел за горшки да чашки. Только теперь он делал посуду особенную. На базаре она шла нарасхват.
— Веселая у тебя посуда, — говорили покупатели, — вроде такая, как и у всех, но и не такая.
Гончар только улыбался в усы. Один он знал, что в каждом горшке и чашке — маленький кусочек веселого Глиняшки.
По морю гуляли волны.
Гребни их доставали до неба, берега содрогались от ударов, а корабли разлетались в щепки. Стальным молотом били волны в скалы. Казалось, еще немного — и скалы рухнут, превратятся в пыль. Хлынет на берег торжествующее море.
Но случилось так, что одна Капля, что вместе с пеной поднялась очень высоко в небо, сказала:
— Я самая главная и самая важная! Я выше всех капель моря!
Другим каплям стало обидно.
— Мы не хуже тебя! Мы все важные и все главные. Мы — единое море.
— Я выше всех, — ответила Капля. — Я мчусь на гребне волны. Я венчаю самую высокую волну. Без меня волна — не волна.
Тогда каждая капля сказала, что тоже хочет быть на гребне волны и считаться самой главной.
Нижние капли перестали поддерживать верхние, а стали карабкаться наверх. И сразу исчезли на море волны. Оно стало похожим на закипающий суп и беспомощно плескалось, едва вороша маленькие песчинки. И ни одной капле не удавалось и на сантиметр подняться над поверхностью.
А скалы стояли, готовые сдерживать удары волн, и каждая песчинка их крепко держалась друг друга. Они знали, что только вместе они — скала, а по отдельности — сыпучий песок.
Комариный страх
Щенок с Котенком обнюхались и стали друзьями.
Потом Котенок говорит:
— А ты мяукать умеешь?
— Умею, — сказал Щенок.
— Лазать по деревьям умеешь?
— Умею, я все умею. Котенок взял и залез на дерево.
— Теперь ты, — говорит он Щенку.
Щенок походил вокруг дерева, потявкал и говорит:
— А я летать могу!
Котенок даже зашипел от удивления.
— А как ты будешь летать?
— На ушах, — сказал Щенок и, закрутив головой так, что его лохматые уши замахали, как крылья большой птицы, стал с громким лаем бегать по траве. Казалось, еще немного — и Щенок подымется в воздух.
— Ay меня глаза светятся, — сказал Котенок. А у меня, а у меня... — начал Щенок, — а у меня ошейник.
Котенок не знал, что ответить, и с завистью посмотрел на ошейник. Хотел похвастаться усами, но, увидев гордо поднятый нос Щенка, подумал, что ошейник, наверно, лучше. А больше он ничего не знал.
— Теперь ты со мной и дружить не будешь? — спросил грустно Котенок.
Щенок молчал, яростно вращая хвостом. Делать нечего, Котенок грустно заковылял по тропинке.
Иногда он оглядывался. Может быть, Щенок еще согласится дружить?
Но Щенок стоял на бугре, задрав нос, и даже не смотрел в его сторону.
Так и кончилась их дружба.
Черепаха с Зайцем нашли зеленый капустный лист.
— Делить его не будем, — говорит Заяц, — давай так: кто быстрее добежит до своего дома, а потом вернется к листу, тот его и съест.
— Согласна, — говорит Черепаха.
— Тогда я лист беру себе, — обрадовался Заяц, — тебе ли, Черепахе, тягаться в беге со мной, Зайцем!
— Нет, — сказала Черепаха, — лист я беру себе. Мне и бежать никуда не надо. Ведь я всегда у себя дома.
Жила под камнем Стреконожка.
Она любила греться на солнышке и мечтать.
А мечтала она о том, как завтра будет греться на солнышке. Однажды прилетела к ней Стрекоза и рассмеялась:
— Разве стреконожки бывают? Стреконожка обиделась и прогнала Стрекозу. Некоторое время она жила спокойно, но однажды приползла к ней Сороконожка и тоже стала смеяться:
— Разве стреконожки бывают? Стреконожка прогнала Сороконожку, но успокоиться не могла.
«А вдруг и правда стреконожек не бывает?» — подумала она.
Стреконожка так переживала, что перестала есть, высохла и умерла.
Это была последняя на свете стреконожка, и теперь никто не знает, как она выглядела и была ли на самом деле.
