болтать тут со мной, спрашивайте, что вас интересует.
– Ну, что меня интересует? Многое… Еще одного человека на тот свет отправили в этом вашем «Аль- Магрибе». Официантку Воробьеву, ту самую, что стол ваш обслуживала в тот вечер. Слышали об этом – нет?
– Слышала. Мне Потехина Марьяша звонила. Все рассказала, – Аврора говорила очень тихо.
– Мы установили, что был использован один и тот же яд. Эти убийства связаны между собой.
– И Потехина мне то же самое сказала. Она тоже так думает.
– А как вы, Аврора, думаете?
– Я не знаю. Макса… Студнева убили, эту девушку тоже… Это ужасно. Я не знаю, при чем тут я, при чем тут мы все?
– Вот вы не были на похоронах Студнева. Почему? – спросил Колосов.
– У меня ребенок заболел.
– Только по этой причине?
– Я просто не могла, не хотела. У меня не было сил!
Колосов смотрел на нее: Аврора отвечала отрывисто, резко, даже, пожалуй, зло. Но вот что удивительно, сейчас в словах ее о Студневе не было не только «избытка любви», так раздражавшего Никиту, но даже и просто печали, чисто женской жалости и сочувствия. И в то же время – Никита это чувствовал – Аврора сейчас казалась гораздо более искренней или, быть может, менее фальшивой, чем тогда, в первый свой визит в управление розыска.
– Я читал ваше последнее интервью, – заметил Колосов после небольшой паузы, – о вашем браке с Гусаровым. Вы его совсем не щадите, своего мужа.
– Я правду рассказала. Репортер меня спрашивал, вот как вы сейчас, а я ему говорила то, что было.
– Все говорили?
– Нет, не все, конечно.
– Значит, было в той вашей жизни что-то еще похуже, чем побои, оскорбления, о которых вы твердите.
– А с чего бы я тогда была вынуждена развестись? – Аврора нервно щелкнула зажигалкой, закурила. – Он меня довел, понимаете? Репортеру этого тогда не сказала. Хорошо, скажу вам, если вас это так интересует. У меня минуты были там, в доме моего мужа, когда мне только два пути оставалось – или в петлю, или в пруд с камнем на шее.
– Неужели Гусаров такой негодяй? Я его как-то видел по телевизору в шоу каком-то. Ничего, нормальный мужик, даже приятное впечатление производит: умный.
– Вы не жили с ним под одной крышей. Вы вот все меня спрашиваете… Да я сама себя спрашивала сотни раз: что с нами произошло, почему у нас с мужем получился такой ад, а не жизнь? Ответа либо совсем не существует, либо он очень простой.
– Какой же?
– Он меня возненавидел. Разлюбил и возненавидел. Я ему стала мешать, – Аврора курила, – и поэтому он меня выживал всеми возможными способами. Сначала из своего дома. А теперь, мне кажется, что и вообще… – Она вдруг умолкла, закашлялась от дыма.
Никита терпеливо ждал, потом спросил:
– Гусаров знал о вашем романе со Студневым?
– Да не было никакого романа! Слово-то какое-то бредовое… Вы поймите, между нами не было ничего серьезного, точнее, это не стало серьезным, потому что… Ну как все начиналось? Я одна осталась, все кувырком катится: жизнь, гастроли, поездки – все срывается. А тут дети, квартиру надо искать, покупать, развод, дрязги с имуществом, алименты – короче, полный финиш и жизнь с чистого листа. Вдруг появляется он. Милый, молодой, стильный, обходительный Макс. Вроде бы со средствами, вроде бы даже любит. Язык здорово подвешен, образование приличное. Ну что тут любая женщина, в том числе и я, могла подумать? Ура, улыбка фортуны – вот то плечо, мужское, крепкое, надежное, на которое можно опереться, перевести дух. Мы ведь и раньше со Студневым были знакомы. И он мне всегда казался таким. Одним словом, другим, непохожим на моего мужа, на Дмитрия. А оказалось, что… В общем, я в Максе сильно ошиблась. И как только это поняла, я с ним рассталась.
– И когда это случилось, – спросил Колосов, – прозрение и разрыв?
– Да вы не иронизируйте.
– Извините. Сорвалось… глупость. Вы расстались со Студневым почему? Что, была замешана другая женщина?
– Женщина? – Аврора презрительно подняла брови. – Нет, конечно. У Макса вечно было полно каких-то девиц. Он с кем-то постоянно сходился, расходился, выяснял отношения, спал. Меня это не касалось. Я никогда, понимаете, никогда не строила на его счет никаких планов. И замуж за него я не собиралась. Мне и одного брака вот так хватило. Макс был для меня просто как якорь, понимаете? Плечо, опора – вот что я от него хотела получить. А оказалось…
– Опору ищут как раз в браке. Но я, наверное, ошибаюсь. Значит, Студнев не оправдал даже таких надежд?
– Он ничего не оправдал и оправдывать не собирался.
– А вот я слышал, что он, напротив, был в вас очень сильно влюблен.
– От кого вы слышали? Ну признайтесь, – от Марьяши Потехиной, – Аврора грустно усмехнулась, – она такая. Добрая, сердечная, простая. И о других так же думает. И потом, она читает огромное количество
