Вопрос насчет обезьян Колосов шепотом задал Пухову и, получив отрицательный ответ: «Не привозили, что вы, зачем?», облегченно вздохнул и вернулся на место происшествия.
– Самое удивительное, что деньги целы, – сказал Стрельников. – У них же день зарплаты сегодня, поэтому тут так много народу. Когда нам сообщили о случившемся, мы думали – налет, разбойное нападение с убийством. Но оказалось, все на месте. Часть денег уже раздана – мы по ведомостям проверили, часть в сейфе целехонька. Денег почему-то не тронули. А ведь именно погибшая была тут вторым после бухгалтера материально ответственным лицом, у нее и дубликаты всех ключей хранились, в том числе и от сейфа.
– Ему деньги не нужны, он бессребреник. – Никита опустился на колени рядом с телом Балашовой.
Ей размозжили череп. Седые волосы растрепавшейся прически стали красными. Тут и там белели осколки костей.
Осмотр трупа проходил под руководством судмедэксперта. Колосов совещался с ним по каждой обнаруженной мелочи. Особое внимание просил обратить на возможное удаление у потерпевшей мозгового вещества.
– Нет, сейчас ничего пока по этому поводу сказать не могу, – хмурился эксперт. – Вскрытие покажет.
– Удар ей нанесли сзади?
– Видимо, так. Она стояла у окна. Кто-то подошел и ударил ее тем камнем или рубилом, как вы говорите. Странный предмет. Странное место. И странное убийство, – эксперт был мрачен. – Ведь он перевернул ее и нанес удары в лобный отдел, затем бил по лицу. Видите, куда кровь брызнула?
– А на него при этом кровь должна была попасть?
– Несомненно. Судите сами – сила удара, затем он поворачивал тело, разорвал платье. Натекло на пол, брызнуло на подоконник, на стену. На убийце тоже должны были остаться видимые следы.
Колосов встретился взглядом со Стрельниковым, едва заметно кивнув на запертые двери зала, за которыми ожидали сотрудники института.
– Пойдем-ка поговорим, – шепнул муровец. – По этому как раз кое-что есть.
Они уединились в соседнем пустом зале, сев на стоявшие напротив друг друга бархатные банкетки.
–
Он вытащил из кармана куртки рацию и настроил канал:
– Седьмой ответьте. Что, готово? Есть? А группа? Совпадает с потерпевшей? А у
– На ком обнаружена кровь? – спросил Никита, чувствуя, как во рту у него пересохло.
– На некоем Константине Юзбашеве. Это их бывший сотрудник, уволен в мае по…
– На ком?! – Колосов с грохотом отшвырнул банкетку. – Как он тут оказался?!
– Как и все, явился за деньгами. Говорит, при увольнении его не полностью рассчитали.
– Он же под стражей содержится!
– Под стражей? У кого?
Никита метался по залу в поисках телефона.
– Кровь обнаружена на его брюках. Правда, в очень небольшом количестве. Группа совпадает с группой крови Балашовой – второй. Правда, у него самого тоже вторая группа. – Стрельников косился на своего экстравагантного коллегу, который изъяснялся какими-то ребусами и вел себя очень непоследовательно, как-то все суетился. – Он что, действительно был арестован?
– Да, да, я с ним неделю назад в камере в Спасском ОВД общался. Сам его туда определял. Он кражу совершил. Черт, где же телефон?
– Тут нет, не ищи. Наверное, где-нибудь в кабинетах, пошли. Так он сбежал, что ли?
Колосов ринулся в коридор, дернулся в дверь первого же кабинета. Оказалось, открыто. Схватил со стола телефон и набрал код и номер Спасска. Дежурный соединил его с начальником ОВД Соловьевым.
– Где у тебя Юзбашев? – загремел Колосов в трубку.
– Никита Михайлович, тут такое дело… Я хотел тебе звонить по нему, докладывать, жаловаться…
– Где Юзбашев?!
– Выпущен. Выпущен из-под стражи под подписку о невыезде.
– Кем?!
– Судьей нашей. Под залог по его же ходатайству.
– Кто внес залог?!
– Гражданка Иванова. Десять миллионов, копеечка в копеечку.
Никита отнял от уха трубку, подержал на весу. Страшные ругательства вот-вот готовы были сорваться с его уст.
– Когда его выпустили? – прошипел он.
– Во вторник, позавчера то есть. Никита Михайлович, ты погоди, Никита… такое дело… Судья молодая, но своевольная! Она и прежде такие нам фортели выбрасывала. Возьмет и выпустит под залог – а он
