– А в чем именно?
Ищенков не ответил.
– Ты следователю заявил, что являешься ее клиентом, что курс ей валютой оплатил по какому-то там тренингу.
– Холистическому аутотренингу.
– Скажи по-русски, что это.
– Работа над собой. Коррекция личного опыта для изучения и осознания своей личности, своего подсознания, своих внутренних резервов. Умение управлять своими эмоциями, желаниями, контролировать свою душу. Чтобы тем самым приблизиться к попытке избавления от мешающих жить зависимостей. Но Хованская работает с клиентами не только в этом направлении. Там еще много всего. Политики, астрологии там бредовой с предсказаниями по гороскопам, ясновидения она не касается. Ее профиль – брак, семья, внутренний мир клиента.
Колосов слушал его с усмешкой.
– И охота тебе, парень, было «зелень» тратить на такие сеансики? Ну, вольному воля. Выходит, деньги лишние есть. Значит, платят тебе в твоем центре неплохо. Что ж, дамочка-то экстрасенша – вещунья у нас, получается? Приворожу с гарантией, так, что ли? Ну и как, помогли тебе ее чары? Управляешь ты уже своими эмоциями? Что молчишь? Я тебя спрашиваю: помогла тебе вся эта ересь болотная?
Ищенков поднял голову. И снова в глазах его было что-то такое, отчего у Колосова опять-таки появилось ощущение: они никак не подойдут в этой беседе к самому главному. «К убийствам?» – спросил он себя. Но нет, чувство было такое, что убийства в этой их беседе с Ищенковым как раз дело десятое.
– Она помогла тебе? – уже тише, спокойнее спросил он.
– Нет. То, что она предлагает, я не хочу. Не могу себя заставить. Так будет только хуже. Я боюсь.
– Чего ты боишься? Что она предлагает?
– Тебе это объяснять бесполезно. – Ищенков скрестил руки на груди. – Я и не собираюсь этого делать, все равно что бисер перед свиньями метать. А если тебя интерес мучает, спрашивай у нее сам.
По его виду было ясно, что он поставил крест на этой теме. Но Колосов не хотел так быстро сдаваться. Он далеко еще не обо всем переговорил с Ищенковым.
– Ты вчера у соседей был? – спросил он.
– Был. Днем.
– Во сколько ушел?
– После обеда, около четырех.
– Вчера у вас был сеанс с Хованской?
– Нет. Она устала, просила перенести. Там соседской девчонке было плохо, она с ней колготилась.
– А вечером ты заходил к ним?
– Нет.
– Дома сидел, значит, безвылазно?
– В Старо-Павловск на машине за продуктами ездил. Вернулся около восьми вечера. В половине десятого спать лег.
– А в четыре поднялся? Режим строго соблюдаешь?
– Я всегда очень рано встаю. У меня в центре в половине восьмого уже первая группа. Да обо всем этом я уже следователю говорил!
– Когда ты днем уходил с дачи Чебукиани, кто там оставался?
– Все.
– А Смирнов? Что с ним? У него что, правда припадок какой-то был?
Ищенков медлил с ответом.
– Он приехал к Юлии, – сказал он наконец. – У них свои дела. Я не в курсе, что там.
– Что, тоже холистические сеансы?
– Н-нет, скорей это дело иного сорта, – Ищенков медленно подбирал слова. – Он весь день был наверху, даже к обеду не спустился. Она объяснила: не стоит его беспокоить. Он готовится к инициации, это такая стадия ритуального очищения.
Колосову вспомнилась вонь, доносившаяся из комнаты Смирнова, – ничего себе очищеньице. Терминология, употребляемая Ищенковым, его раздражала.
– Что еще за очищение, перед чем? – спросил он.
– Я не знаю. Хованская никогда особо не распространяется о делах своих клиентов. Это не принято.
– Ну да, вещий профессиональный секрет, – Колосов хмыкнул. – Вы же взрослые люди, Ищенков, а все в игрушки мистические никак не наиграетесь. Доигрались уже вон черт знает до чего. Человека, который косил на участке вчера, ты видел?
– Да. Но я не знаю его, клянусь. Это его убили? Как… как это произошло?
«Так я тебе и выложил подробности, – подумал Колосов. – Если у нас с тобой, несмотря на эту
