наиболее заметна, уязвима и плохо маневренна. Держать в электронном капкане китобойное судно, а тем более корвет, долго не получится. А как только американский боевой корабль оправится от невидимой атаки, наладит системы вооружения и жизнеобеспечения, накрыть залпом беспомощную на поверхности субмарину ему будет проще простого. Даже если субмарина успеет отойти на несколько миль, ракетные комплексы ее достанут. Так что подводникам следовало быстро добраться до ледника, найти какое-нибудь укромное местечко, разобраться с батискафом, бросить выпотрошенную железяку и быстренько нырнуть на спасительную и безопасную глубину.
Частично, конечно, Морской Волк уповал на то, что все-таки его мини-субмарина детище передовых технологий и остается невидимой для радаров не только под водой, но и на поверхности моря. Однако это проверять на собственной шкуре Илье Валентиновичу не хотелось. Тем более что корвету ничего не стоило догнать тихоходную лодку, подойти на расстояние визуального обнаружения и потопить. Да и картинку со спутников они наверняка запросят. От вездесущего космического глаза укрыться можно только под водой. Вот и получается, что балансировать приходилось на лезвии бритвы…
– Товарищ командир, ожили корвет и китобойное судно, – доложил старший помощник, указывая на экран монитора с пульсирующими красными точками. – Идут в нашу сторону и быстро приближаются.
– Невеселая картинка, – озабоченно вздохнул Морской Волк, наблюдая за перемещениями противника.
– Их спасательное судно и подводная лодка также изменили курс и движутся в нашу сторону, – еще раз обрадовал командира капитан третьего ранга, – правда, значительно медленнее. Может, лупанем по их электронике еще раз? – предложил старпом, но Морской Волк отрицательно качнул головой:
– Отставить. Не для того мы американцев спасали, чтобы сейчас загубить. Кто знает, какие на лодке повреждения? Если мы выведем из строя их электронику, откажут и помпы. Возможно, что на плаву они держатся только благодаря им. И потом, ледяное поле ушло от них недалеко, и если корабли останутся без приборов и возможности маневрировать, то, боюсь, спасать придется уже не только экипаж субмарины. Излучением мы накроем все корабли, – пояснил Макаров, – действовать узким пучком не получится. Да и расстояние до них приличное. Вряд ли наша атака будет эффективной. Только время на развертывании потеряем.
– Илья Валентинович, – старпом удивленно глянул на Морского Волка, – я вас что-то не понимаю. Они же прут на нас явно не с поздравлениями по случаю успешного захвата батискафа. Я так понимаю, что у них просто свербит от нетерпения потопить нас. Тем более что поводов предостаточно: неизвестная лодка совершила дерзкое нападение…
– Точно, старпом, – согласился Морской Волк, – повод у них есть. Я так понимаю, что американцы нас засекли, если так уверенно движутся в нашем направлении. Значит, часа через два догонят. И выход из этой ситуации только один, – командир на секунду задумался, – надо уходить под воду.
– А батискаф?
– Он-то для их радаров и есть верная наводка, – предположил Морской Волк, – поэтому под воду уйдем вместе с ним. Давай, живо посылай на глубоководный аппарат команду водолазов, пусть малость притопят посудину. Когда исчезнем с радаров, поменяем курс. Пойдем прямо им навстречу, в ледяное поле.
– Зачем так рисковать? – не удержался от вопроса капитан третьего ранга.
– Затем, Николай Давыдович, что курс наш они знают, – пояснил командир, – и когда они нас потеряют, пойдут в прежнем направлении – на ледник. А уж там нам будет тяжело от них скрыться.
– Ясно, товарищ командир, – старпом взял под козырек, – разрешите выполнять?
– Выполняйте.
Через десять минут субмарина «Адмирал Макаров» стала медленно погружаться, а вслед за ней почти параллельно уходил под воду и батискаф. Спустя еще пять минут поверхность моря была абсолютно чистой. Теперь предстояла самая сложная часть операции. Подводная лодка вместе со взятым на буксир батискафом, уходя от погони, резко свернула вправо – под углом в девяносто градусов. Через час машина застопорила ход, тросы сняли, погруженный на десять метров под воду батискаф оставили на месте, а сама субмарина вернулась к преследователям и занялась прослушкой переговоров, пытаясь выяснить цели и задачи янки. Хотя мертвый глубоководный аппарат и не производил никаких шумов, но все же Морской Волк решил не рисковать своим экипажем. Мало ли какая аппаратура есть на корвете? Услышать неподвижный батискаф, может, и не услышат, но вдруг запеленгуют его каким-нибудь сканером? Не песчинка же, а несколько тонн металла. Поэтому находиться рядом с научно-исследовательским аппаратом Морской Волк не рискнул. Если все пройдет нормально и американцы проследуют к леднику, тогда можно спокойно вернуться и, не всплывая на поверхность, отбуксировать подводное судно к ледяному полю. Там и затеряться легче, и не всякий рискнет туда сунуться, и можно спокойно потратить несколько часов на демонтаж оборудования.
– Ну, о чем там лопочут американцы? – поинтересовался Морской Волк у оператора радиосканера. – Выдают военную тайну?
– Никак нет, товарищ командир, – откликнулся офицер, – сохраняют почти полное радиомолчание.
За время всех предыдущих маневров картинка на мониторе изменилась. Из преследователей осталось только двое – корвет и спасательное судно. Корвет, очевидно, должен был накрыть русскую субмарину огнем, а спасательное судно – забрать ее на борт. Для исследования. Китобойное судно и ракетоносец погоню прекратили и повернули обратно.
– Раскусили, заразы, что мы их слушаем, – ехидно усмехнулся Морской Волк, – не дураки. Ладно, продолжай. Может, чего и скажут. А мы сейчас их пропустим, подождем, пока отойдут подальше, и вернемся за батискафом. – Макаров удовлетворенно щелкнул пальцами.
– Товарищ капитан второго ранга, – оператор радиосканера обернулся к Морскому Волку, – русская речь. Открытым текстом. Сигнал очень слабый.
– Где? Откуда? – Илья Валентинович надел наушники. Среди электрического потрескивания и шумов до Макарова донеслось слабое, едва уловимое бормотание. Откуда и каким образом экипажу батискафа удалось выйти в радиоэфир – командир не знал. Но то, что это были именно члены экспедиции, в этом сомнений не было.
– Координаты, координаты давай, – скороговоркой выпалил Макаров, – направление засеки, что-нибудь сделай. – Морской Волк повернулся к старшему помощнику. – Это они, – сообщил он, – экипаж батискафа.
– Есть координаты, – радостно сказал офицер, и все уставились на экран с данными.
– Как они в эфир вышли? – поинтересовался старпом. – Их что, кто-то подобрал?
– Не думаю, – медленно проговорил командир, – похоже, они обосновались на одном из айсбергов в ледяном поле. А вот откуда у них передатчик – понятия не имею.
– Это не передатчик, товарищ командир, – доложил офицер, – точнее, передатчик, но не в том виде, в каком мы привыкли.
– А точнее? – не понял витиеватой речи Морской Волк.
– Вероятнее всего, это – диктофон, – пояснил офицер, – а та речь, что мы запеленговали, обычный разговор. Запись на пленку. Головка при записи на ленту испускает сильные электромагнитные импульсы. Их мы и приняли.
– Знал, что наша лодка – чудо техники, но такое… – командир восторженно развел руки в стороны. – Что там с американцами?
– Идут прежним курсом, к леднику, – доложил старший помощник.
– Ну, и пес с ними, пусть идут, – весело отреагировал Морской Волк, – а нам в другую сторону. Прекратить прослушивание, убрать антенну, – приказал он и добавил: – Сейчас вернемся, заберем батискаф и к ледяному полю, за учеными. Видишь, Николай Давыдович, как замечательно вышло, – капитан второго ранга бодро хлопнул старпома по плечу, – все оказалось как раз по пути!
– Только бы не сглазить… – встревоженно ответил Пивоваров, отдавая распоряжения.
Глава 32
Командир американской ядерной подводной лодки Сайрус Ричардсон вовсе и не собирался преследовать, а тем более атаковать русскую подводную лодку. Во-первых, в существование таковой никто, кроме самого Сайруса, не верил. А во-вторых, он просто не получал никакого приказа. После возвращения с корвета на борт субмарины командир связался по закрытому каналу со штабом, подробно доложил о
