— А может быть, даже выиграю? — с надеждой спросила Дженнифер.
Мэри Энн подумала о совместных прогулках, посещениях кафе и прочих мест, которые так ничем и не кончились. Она сочувствовала позвонившей девушке и в то же время ощущала свою бесполезность. Зачем она согласилась на это? Как можно давать советы в подобных вопросах, как вообще можно советовать что- то другим?
Следующая позвонившая назвалась Шерил.
— У меня такой же вопрос, как у Анны. Почему Мэри Энн считает себя экспертом по свиданиям? Я вот не думаю, что мы должны первые приглашать мужчин. Может быть, им этого и хочется, но такое поведение девушки только тешит их самолюбие. Мужчины не влюбляются в женщин, которые приглашают их на свидания, звонят им или их преследуют. Я думаю, из-за биологических причин, как сказал Грэхем. Мужчины предпочитают быть активной стороной, хотят, чтобы женщина пассивно принимала их знаки внимания.
— Вам не кажется, что подобные взгляды устарели? — усомнилась Мэри Энн.
— Нет, я считаю, что природа не может устареть, — отрезала Шерил. — И Грэхем явно согласен со мной. Скажите, Грэхем, ведь вам едва ли понравится женщина, которая станет вас приглашать?
— Вообще-то, — он едва заметно смутился, — я сейчас вспомнил, что моя покойная жена сама пригласила меня на наше первое свидание. Она позвала меня поужинать с компанией своих друзей.
— Выбрать мужчину — это привилегия женщины, — твердо сказала Мэри Энн. — Даже если они приглашают, делаем выбор все же мы.
Грэхем вроде бы слегка удивился ее словам, и Мэри Энн засомневалась, правильно ли вспомнила прочитанное где-то о женской привилегии выбирать партнера.
— Спасибо за звонок, Шерил, — заключил он.
Когда передача подошла к концу, Мэри Энн, к своему ужасу, почувствовала, что ее шелковая блузка намокла под мышками от пота. Хорошо, что под пиджаком этого не видно ни Грэхему, ни кому-либо другому на студии, да и передача не обернулась полным фиаско, но все же…
— Они все правы Грэхем, никакой я не эксперт! — воскликнула она.
— Как и я, — сказал Грэхем. — Вы прекрасно справились. Я заказал нам столик на семь. Заехать за вами без пятнадцати?
— Спасибо, — ответила она с облегчением, предвкушая, как дома встанет под душ.
Камерон Макалистер лежала на своей кровати с Марайей, ее кроссовки и гольфы валялись на лоскутном коврике. Передача с Грэхемом Корбетом закончилась, начались новости, и она выключила радио. Мэри Энн не пошла в поход, целью которого был сбор трав с Кларой Курье. Причина была уважительная — ей предстояло стать гостьей передачи «Жизнь» с доктором Грэхемом Корбетом. Мэри Энн все сделала как надо. И Грэхем флиртовал с ней даже в эфире. Впрочем, он и так давно уже делал это.
Там, в горах, Камерон спросила Клару:
— Что, если человек уже находится под воздействием одного приворотного зелья, а ему дают другое?
Камерон и сама не знала, верит она или нет в любовные снадобья, но она хотела бы, чтобы они действовали. И чтобы интерес Грэхема к Мэри Энн был вызван исключительно воздействием зелья. И хотела излечить его от этого интереса.
— Ты кого имеешь в виду? — спросила Клара в своей деловитой манере.
Сначала Камерон решила, что Клара боится, как бы она не опоила Пола, а потом — что Клара хочет, чтобы она полюбила Пола.
Камерон рассказала ей все.
— Он тебе не подходит, — была категорична Клара. — Это ее мужчина. — И закрыла тему, продолжив рассказывать экскурсанткам о свойствах лекарственных трав.
И теперь Камерон лежала на кровати в депрессии. Во-первых, потому, что в поход пошли всего три женщины — занятия по самообороне, как и экскурсии в пещеры, привлекали больше приверженцев. И конечно, потому, что предстоящим вечером Мэри Энн встречалась с Грэхемом Корбетом.
Она потянулась к лежащей рядом стопочке бабулиных книг и вспомнила, как они с Мэри Энн обсуждали однажды, на какую из литературных героинь больше похожа каждая из них. Мэри Энн сказала, что находит в себе сходство с Эммой.
— С этой инфантильной любительницей вмешиваться в чужие дела, которая считает себя умнее других? — спросила Камерон.
— Мне Эмма представляется иначе, — сказала Мэри Энн.
Камерон же считала, что сама она похожа на Ребекку. И втайне обрадовалась, что Мэри Энн понадобилось два дня, чтобы понять: Камерон имела в виду саму Ребекку, а не главную героиню книги, вторую жену мистера Де Винтера.
Она перебрала книги и взяла роман «На облаке», «трогательную и волнующую историю о красивой девушке, которая оказалась одна с мужчинами на аляскинской авиабазе». Камерон плохо помнила сюжет. Вроде бы героиня там выходит за героя, чтобы спасти репутацию недостойной родственницы, и так потрясена поступками этой родственницы, что даже забывает о предстоящей церемонии. Девушка с нетерпением открыла книгу, стараясь не думать о том, кто, по мнению Клары, подходит ей.
Тем же вечером Грэхем остановил «лексус» перед домом Жаклин Биллингам и, торопливо подойдя к двери, позвонил в звонок. Собираясь в ресторан, он надел темный пиджак и галстук. «Рик», названный так в честь ресторана из фильма «Касабланка», был одним из двух логанских ресторанов, куда было принято приходить в вечерних нарядах. Он видел однажды, как метрдотель тайком передал посетителю галстук — это был, кстати сказать, Джонатан Хейл. Дверь открыла Люсиль:
— А, здравствуйте, мистер Грэхем!
Грэхем отметил, что уже успел стать для Люсиль мистером Грэхемом, а не мистером Корбетом. Очевидно, это знак одобрения. Интересно, что сказала бы по этому поводу его мать? Отец умер два года назад, но мать по-прежнему жила в Мемфисе в свое удовольствие. Она собиралась приехать к нему на День благодарения, но он подумывал о том, чтобы еще до праздника самому съездить повидать ее.
Мэри Энн спустилась вниз. Вид у нее был сказочный. Черное платье выше колен с вырезом, заканчивающимся фестоном в виде сердца. И сзади глубокий вырез, открывающий гладкую спину. Грэхем невольно проглотил слюну.
— Спокойной ночи, Люсиль, — попрощалась Мэри Энн. — Я взяла с собой ключ.
— Желаю хорошо развлечься, — ответила Люсиль.
Они вышли на крыльцо, и Мэри Энн захлопнула за собой дверь. Она на ходу надевала черное пальто, и Грэхем помог ей.
— Вы выглядите необыкновенной красавицей, — не преминул отметить он. — Я вам никогда не говорил, что считаю вас красавицей?
— Никогда, — усмехнулась она.
Грэхем открыл дверцу и придерживал ее, пока она усаживалась. «Ноги у нее роскошные», — подумал он, одобрительно глядя, как она пристегивается ремнем безопасности. Он осторожно захлопнул дверцу, и едва сел за руль, как на другой стороне улицы остановился автомобиль с логотипом местного цветочного магазина. Они оба с любопытством взглянули на него. Грэхем намеренно медлил, вставляя ключ в зажигание. Мгновение спустя из машины выбрался рассыльный и заспешил мимо них к двери дома бабушки Мэри Энн. В руках он нес вазу, содержавшую никак не меньше двух десятков пунцовых роз.
— Это для вашей бабушки? — спросил Грэхем.
— Понятия не имею, — ответила Мэри Энн.
— Вы пользуетесь успехом, правда? — усмехнулся он.
Мэри Энн что-то пробормотала, и, судя по всему, флористическое подношение не доставило ей удовольствия. Напротив, ее ощутимо сковала неловкость.
— Это не от меня, — сказал Грэхем.
Она покосилась на него и поняла, что он сгорает от любопытства, желая узнать, кто прислал ей цветы. Ей тоже было интересно, и беспокоила мысль, что цветы эти могут быть от Джонатана.
Но нет. Глупо. Ведь он помолвлен с другой. Он просто не может прислать ей цветы…
— Все в порядке? — спросил ее Грэхем.
