поста и должен быть помещен под стражу.
– Ваше сияние? – бесстрастно переспросил офицер. – По какому обвинению?
– Неважно. Сговор с врагами человечества.
– Но… но, ваше сияние, он с большим успехов ведет Пещерную войну с недочеловеками…
– Это часть его плана. – Тоа-Сителл раздраженно вздохнул. Как мог этот тип столь высоко подняться в рядах Глаз Божьих, если по скудоумию не видит дальше собственного носа? – Он сговорился не с эльфами, не с гномами или огриллонами. Он сговорился с
– Я… э-э… с позволения вашего сияния, мне трудно в это поверить, – проговорил офицер. – Герцог бросил Кейна в Яму.
Тоа-Сителл пригладил редеющие волосы мокрыми от пота ладонями.
– Именно туда Кейн и стремился, как не ясно?
– Не вполне, ваша святость.
Тоа-Сителл раздраженно отмахнулся. У него не было времени объяснять очевидное.
– Я уверен, что герцог вполне вам верен, ваша святость, – осмелился проговорить офицер.
Патриарх отвернулся от окна. Глаза болели, но перестали слезиться, так что даже сморгнуть было больно. Поэтому он больше не моргал.
Глазу Божьему было определенно неловко.
– Да? – переспросил Тоа-Сителл. – Уверены?
– Я… я полагаю…
– Правда?
Офицер сглотнул и не ответил.
– Арестовать герцога, – повторил Тоа-Сителл, и в этот раз офицер не спорил.
– Э-э, а официальное обвинение, ваше сияние? – спросил он робко.
Патриарх пожал плечами.
– Кейнизм, наверное.
Далеко-далеко внизу бурлила и билась в русле река, словно тоже кипела от жара.
Глаз Божий повернулся к двери, но Тоа-Сителл остановил его. – Нет, обождите. Рано. Мы покуда не знаем, что замыслил Тоа-М’Жест. Следите за ним. Распознайте его соратников. Наблюдайте и ждите. Когда он сделает шаг – взять.
Офицер кивнул с явным облегчением.
– Да, ваше сияние.
– А вот Кейн… – пробормотал патриарх. – Кейн. Это предатель известный. Довольно нянчиться со Врагом Божиим.
Он оскалил желтые клыки. Глаза его налились кровью.
– В Шахту его.
7
Я не замечаю, как подходит Делианн, пока тот едва не падает. Один из зэков придерживает его за плечи, но чародей отталкивает его и ковыляет дальше.
– Орбек, – шепчу я. – К нему. Кажется, бедолаге нехорошо.
Преуменьшение редкостное: что Делианну сейчас нужно, так это провести пару недель в реанимации под капельницей с антибиотиками широкого спектра действия. Ему удается проползти по одной из расчищенных ребятами дорожек.
– Я знаю, что ты делаешь, – хрипит он, шатаясь надо мной.
Я подаю Орбеку знак, и тот, кивнув, поднимается на ноги и обходит Делианна, чтобы поддержать, если бедняга все же повалится. Если чародей и замечает его, то виду не подает.
Пот катится с него градом, кожа напоминает мокрый фарфор, вокруг глаз красно-лиловые круги. Он пытается пригладить волосы, но руки трясутся.
– Ты учишь их убивать стражников Донжона, – говорит он.
– А погромче ты об этом сказать не мог? – ворчу я. – Твою мать, Крис…
– Я уже видел такое, – пьяно шепчет он. – Ныряешь под дубинку, чтобы принять удар на плечо, а не оголовок – теменем. Ломай ему руку, потому что кольчуги не защищают суставов. Я вижу, что ты делаешь.
– Крис, приятель, сядь. – Я стучу по скамье рядом. – Давай. Пока ноги еще держат.
– Нет. – Он мотает головой. – Нет, тяжело. Стоя… легче думать. – Он стискивает зубы и кулаки и цедит: – Это ошибка. Ты все не так делаешь. Наизнанку.
– В твоем одобрении я не нуждаюсь, – напоминаю я.
– Неправильно…
