Мы вошли в гостиную. Молодая женщина медленно осмотрела комнату. Она молчала. Казалось, она размышляет о чем-то серьезном, ищет слова, чтобы начать важный разговор.
– У вас уютно, – сухо сказала она и натянуто улыбнулась.
Женщина выпрямила спину и расправила плечи, чтобы ощущать себя увереннее.
– Чай, может быть? – продолжала я любезничать.
– Не хочу, спасибо, – ответила она сухо.
Я заметила, что левая бровь черноволосой незнакомки нервно дергается, видимо, леди-холод была напряжена. Откуда мне знакомо ее лицо – я так и не вспомнила. Я молча уставилась на молодую женщину, подыскивающую слова к началу диалога. Она опустила голову и сосредоточилась, словно что-то вспоминала. Я посмотрела на часы, затем на нее. Теперь меня пробила нервная дрожь, как будто я, а не она навязчиво приперлась в чужой дом в выходной день.
– Не могу вспомнить ваше имя. – Я устала ждать начало разговора.
– Мы с вами и не знакомы. То есть заочно я вас знаю, но вот воочию – никогда не виделись. Меня зовут Анжелика.
– Красивое имя.
– Спасибо. Папа постарался.
Женщина с прекрасным именем Анжелика немного помешкала, после чего вдохнула полной грудью и вымолвила, испытующе глядя в мои глаза:
– А вы, кстати, знакомы с моим папой. Хотя, с другой стороны, совсем некстати вы с ним знакомы.
– А кто ваш папа?
– Мой папа очень хороший человек, и я его очень люблю. Мало того, я еще очень люблю свою маму, а ей нужна помощь. А помочь может только один человек – это вы, Алена! – протараторила гостья, будто зазубрила эти слова.
– Чем же я могу помочь вашей маме? Я не медик, не знахарь, не целитель.
– Но у вас есть шанс стать и медиком, и знахарем, и целителем.
– Не понимаю…
– Максим – это мой отец. Из-за вас он хочет бросить семью. Моя мама сейчас лежит в больнице, у нее нервный срыв. Понимаете? Удар произошел, когда отец сказал, что разводится с ней.
Все встало на свои места! Вот откуда я знала ее лицо – дочь дяди Максима предстала предо мной. Мне хотелось рассмеяться ей в лицо и проорать, что я счастлива такому нелепому знакомству с отпрыском моего любовника. Теперь мне была понятна причина странного поведения Максима. Он действительно решился уйти от старой жены, чтобы приобрести новую. И новость о разводе, которую он сообщил в ночь после похорон моей матери, не была выдумкой.
– Я не хочу потерять маму, – продолжала повествование Анжелика. – Скажу больше, я не позволю ей уйти. Она мне нужна. А ей очень нужен папа. Отпустите его. Алена, вы молоды, красивы. У вас все впереди, зачем ломать жизнь другим людям. Я готова дать вам денег столько, сколько вы попросите, или, если хотите, будете получать каждый месяц определенную сумму.
– Получать сумму? Из ваших карманных расходов? – съязвила я.
– Нет, у меня своя юридическая фирма. Я сама зарабатываю на жизнь и не нуждаюсь в содержании ни родительском, ни каком-либо другом. Мы назначим вам сумму, которую вы будете получать, а взамен вы подпишите кое-какие документы. Все очень просто.
– Действительно, так просто. А что будет, если об этом узнает Макс?
– Папа об этом ничего не должен знать. Боже мой, ну подцепите себе другого! Сколько их в рестораны ходит.
Беспечность дочери моего экс-любовника меня бесила.
Я решила продолжить поединок:
– А может, я люблю вашего отца.
– Простите, но я вам не верю. Я ведь пришла не просто заключить сделку, а кое в чем убедиться.
– И в чем убедились?
– Что папа вам не нужен – это видно.
Прозорливая дама, предлагающая отступные, смотрела на меня уничижающе. Мне нечем было крыть! Анжела была права: я не любила ее отца.
– Откуда вы обо мне узнали? – спросила я безразлично.
– Папа сказал. Мы с ним самые большие в мире друзья.
– А мой адрес тоже он сказал?
– Нет, адрес пришлось искать. У меня есть связи. Это не составило особого труда.
– А ваш самый большой друг на свете не сказал, что мы расстались?
– Нет.
Анжелика облегченно вздохнула.
– Странно. Между нами все кончено. Надо было вам пораньше прийти. Эх, такая сделка сорвалась.
– Если вы нуждаетесь в деньгах…
Голос в моей голове прокричал, я вторила ему, глядя на дочь Макса:
– Я нуждаюсь в любви!
Я подошла к ней вплотную и несколько секунд молча смотрела в ее большие серо-зеленые глаза. Ни один мускул на ее лице не дрогнул. Анжелика взирала на меня с вызовом. Думаю, именно так выглядела Зоя Космодемьянская на допросах: с гордо поднятой головой, готовая на все ради правды. Я придвинула свое лицо к ней очень близко, она не отстранилась. Наши дыхания соприкасались, я тонула в ее глазах, которые стали ярко-зеленого цвета. Я поцеловала прекрасную Анжелику. Страстно и нежно. Она ответила на мой поцелуй. «Бедная девочка, ты на все готова ради своей матери», – прошелестели мысли в моей голове.
Отстранившись от ее горячих губ, я посмотрела на нее многозначительно и холодно произнесла:
– Вы целуетесь так же хорошо, как ваш отец. Она опустила глаза. Щеки ее вспыхнули.
– Это самый экзотический комплимент из всех, когда-либо слышанных мною, – ответила леди-закон высокомерно, но голос ее дрогнул.
«Ты проиграла!» – говорила я ей взглядом.
«Я буду бороться», – отвечала она безмолвно.
– Уходите, – отрезала я и отошла к окну, встав к гостье спиной.
– Я оставлю вам свою визитку – мало ли что, – пролепетала дочь Макса испуганно.
– Я же сказала: мы с Максом расстались.
– Юридические услуги вдруг понадобятся. В наше время…
Я повернулась, быстрыми шагами подошла к ней, выхватила визитку из ее руки и проорала: «Пошла вон!» Дочь моего любовника вздрогнула и попятилась назад, завороженно глядя на меня своими зелеными глазищами.
Мне было тяжело дышать. Дождавшись звука захлопнувшейся входной двери, я улеглась на многострадальный диван.
Как-то в детстве меня решили закалять, и после бани облили прямо сверху холодной водой… Никогда не забуду это ощущение! Я и не представляла, что холодная вода может так больно обжигать. Я тогда заболела воспалением легких и месяц пролежала с бабушкой в больнице. Мне было лет пять… Я думала, это конец, но нет, я выжила… Выжила, чтобы все это увидеть и чтобы все это рассказать, ведь тяжело держать внутри боль. Это невыносимо!
Комната вращалась очень быстро. Я вцепилась руками в диван, чтобы удержаться. Горло пересохло, я боролась за каждый глоток воздуха. Голос внутри меня кричал… Голос верховодил… Мне казалось, я рассыплюсь на мелкие кусочки и навсегда исчезну на радость всем… Я крепко зажмурила глаза и зашептала: «Хватит! Прекратите! Остановитесь!» Голос мой усиливался с каждым новым витком вращающейся комнаты. Наконец я услышала крик. Это был мой крик. Все остановилось… Я открыла глаза и медленно оглядела комнату. Все было на своих местах, как бы по-прежнему, но вот краски исчезли – картинка была черно-белая.
– Из моей жизни уходит цвет, – испугалась я.
Кожа болела, будто меня опять облили ледяной водой. Я снова закрыла глаза. «Не бойся», – прошептали голоса. Мне показалось, что чья-то рука ласково провела по моему лицу. Я резко уселась на
