– Так вот, господа мои. Если уж я буду набирать новый экипаж… да-да, новый экипаж. И абордажников и команду – пора поменять этот сброд, – Падальщик кивнул в сторону мостика, – если хотите служить со мной, то есть предложение. По прибытии на Акмон я сдаю груз гетайрам, расплачиваюсь с командой по контрактам и выгоняю всю эту шушеру к чертовой матери. После этого набираем новых людей. Вы, ребята, будете старшими абордажных отделений с соответственной долей прибыли. Ну как? По рукам?
– А Светоч? – спросил остроносый пират с редкой бородой, растущей, казалось, прямо из кадыка.
– А Светоч мы с вами загоним, когда закончится наш договор с Александром. Сдается мне, на Таире или в Содружестве за него дадут гораздо больше, чем здесь.
– Это не по правилам, капитан, – подал голос Лэнс, – все добытое в рейде делится между…
– …всеми членами экипажа согласно долям, обусловленным в контракте, – закончил за него Падальщик. – Я не хуже тебя знаю наш устав. Тебе хочется поделиться с этими бездельниками, которые просиживали штаны, когда вы проливали кровь? Ты считаешь, что это честно?
– Я согласен, Росс, – сказал остроносый пират и оглянулся на приятеля – лысого здоровяка, – мы согласны. Бродяга, ты что, не хочешь бросить это ремесло и зажить, как король? Сколько тебе надо было бы ходить в рейды, чтобы заработать хотя бы двадцатую часть от стоимости Светоча? Ну, – в его голосе послышалась угроза, – ты с нами?
Лэнс нерешительно посмотрел на Касьяна. Полубой уверенно кивнул.
– Я тоже согласен. Только моя доля будет не меньше, чем у всех, капитан.
– Доля всех будет одинакова, – торжественно сказал Падальщик.
– Ладно, согласен, – хмурясь, сказал Лэнс, – но все-таки это неправильно.
– Наплюй и забудь! – Падальщик снова наполнил бокалы. – Ну, парни, за нас, за новый договор, за Светоч.
Захваченные транспорты сцепили силовыми каркасами в одну длинную гусеницу и корабли взяли курс на систему Лотар. Пиратские корабли шли в авангарде, Неарх прикрывал образовавшийся караван с тыла и с флангов.
В кубрике, укладываясь на ночь, Лэнс задумчиво посматривал на Полубоя. Наконец тот спросил, в чем дело.
– А ты не думал, что если Падальщик так легко кидает команду, с которой летал последний год, то так же легко он может и нас кинуть?
– А мы не позволим, – самоуверенно сказал Касьян, – смотреть за ним будем. Чуть что не так – я из него душу выну.
– Если успеешь, – многозначительно сказал Лэнс и отвернулся к стенке.
Спал Палубой, как всегда, чутко, но даже он впоследствии удивлялся, каким образом он расслышал, как кто-то остановился за дверью каюты, он даже слышал тихое дыхание тех, кто осторожно приоткрыл дверь. Их было двое: один прошел к койке Лэнса, второй склонился над Полубоем.
Касьян не стал ждать, что будет дальше – вряд ли они пришли пожелать ему доброй ночи. Он наотмашь ударил кулаком в голову неизвестного и соскочил с койки. Лэнс-Бродяга тоже не подвел – из его угла донесся сдавленный стон, что-то рухнуло на палубу. Полубой включил свет. Возле койки лежал лысый громила; Лэнс с кинжалом стоял над остроносым пиратом, который, корчился на палубе, держась за живот. Оба пирата были без обуви. Лысый все еще сжимал в руке длинный стилет.
– Говорил я тебе – дело нечисто, – сказал Лэнс, – они сговорились с капитаном помимо нас, понял. Что делать будем?
– А я сейчас пойду и спрошу Падальщика: что будем делать.
Полубой вытащил из ножен саблю и выглянул из кубрика. Коридор был пуст.
– Сиди здесь с ними. Если начнут вякать – сам сообразишь.
Пробежав жилую палубу, Касьян ворвался в лифт, взлетел к мостику. Вахта сонно пялилась в мониторы.
Миновав рубку связи, Полубой подошел к каюте капитана. Дверь была закрыта. Он осторожно нажал на ручку. Внутри было темно, едва слышно шумел голографический водопад, шелестели листья, какая-то пичуга робко пробовала голос.
Полубой вошел и прикрыл за собой дверь. Зрение тотчас адаптировалось к темноте, и он сразу увидел тело, лежавшее поперек кресла, еще одно скрючилось в углу. Можно было не таиться. Полубой включил свет. Капитан Росс по кличке Падальщик смотрел мертвыми глазами в потолок – на рубашке на груди, напротив сердца, темнело бурое пятно. В углу с разбитой головой замер боцман. Шкатулка стояла на столике, жемчужины в ней не было.
Быстрым шагом Полубой вернулся к мостику, под удивленным взглядом вахтенных прошел к креслу капитана, откинул крышку предохранителя и кулаком ударил по красному грибу сигнала тревоги.
Баззеры взревели, выбивая людей из коек и бросая по боевым постам.
– Ты что, спятил? – крикнул навигатор. Полубой, не обращая на него внимания, нажал кнопку громкой связи.
– Внимание, экипажу собраться на жилой палубе, повторяю…
– Да что случилось-то?
– Скоро узнаете, – мрачно пообещал Полубой. Еще до того, как коридор жилой палубы наполнился людьми, он успел заскочить в свой кубрик.
– Лэнс, они убили Падальщика, и Светоч пропал.
– Не пропал, – Бродяга откинул одеяло и показал лежавшую в койке жемчужину, – у этого был, – он кивнул на остроносого. – Ты поднял тревогу?
– Я. Через пять минут выводи ублюдков в коридор. Дай-ка мне этот камешек, – Полубой сунул Светоч за пазуху. – Делай, что я скажу, и помалкивай. Иначе и нам не выбраться живыми. Понял?
Лэнс кивнул.
Стоя возле лифта, Касьян оглядел обращенные к нему лица. Здесь были все, кроме дежурного техника при энергетической установке. Даже вахтенные, оставив на мостике одного человека, пришли узнать, в чем дело.
– Какого черта подняли?
– Где капитан?
– Убивец, ты чего там встал? Речь толкать будешь?
Полубой поднял руку. Важно было огорошить их с первой фразы, заставить слушать себя, иначе начнется бардак, все начнут искать виноватых, объявится несколько вожаков, а там недалеко и до драки.
– Капитан Росс убит!
Голос Полубоя покрыл гул и выкрики, и когда смысл фразы дошел до всех, установилась такая тишина, что стало слышно, как потрескивают озонаторы воздуха под потолком.
– Кто? – выдохнули сразу несколько глоток.
– Вот эти ублюдки. – Касьян протянул руку к своему кубрику, откуда Лэнс с натугой вытащил лысого и остроносого абордажников. Остроносый уже дергался в агонии, лысый мотал головой, все еще не отойдя от удара Полубоя. – Они и нас с Бродягой хотели кончить! Они убили капитана Росса вот за это!
Гул голосов разом стих, когда Светоч Галактики засиял перед толпой.
– Они хотел присвоить его!
Коридор взорвался разъяренными криками:
– Смерть убийцам!
– За борт сволочей!
Несколько человек вырвали абордажников из рук Лэнса и поволокли к шлюзу. Падальщика вряд ли кто-то любил из команды, кроме боцмана, но он был капитаном, а капитан на корабле – фигура, почти равная богу. Росс сам принизил значение своей должности, позволяя Утконосу и его компании сомневаться в правильности своих приказов, однако большинство уважали его хотя бы за то, что он подписал с ними контракт.
Лэнс пробился к Полубою и встал рядом с ним.
– Ну, а дальше-то что?
