– Ну что ж, – подытожил Неарх, – с этим мы разобрались. Думаю, договор мы с тобой подпишем в ближайшее время, а сейчас подсчитаем, сколько твоей команде причитается за взятый транспорт.
Неарх не поскупился – он предложил даже больше, чем хотела получить команда «Божьей заступницы». Ненамного, но больше. Касьян спросил, есть ли возможность набрать на Акмоне новых людей, на что гетайр развел руками.
– Сам понимаешь, свободных людей здесь немного. Впрочем, что тебе мешает перекупить из других экипажей. Денег у тебя теперь достаточно.
Полубой сделал вид, что задумался, потом, отчаянно махнув рукой, выложил про Светоч Галактики и прямо спросил, сможет ли гетайр предложить приемлемую цену, добавив, что его положение капитана во многом зависит от положительного решения этого вопроса.
Неарх удивленно поднял брови.
– Однако везет, так везет, – сказал он, – не успел ты появиться на борту, как стал капитаном, да еще в придачу получил уникальную драгоценность. Честно скажу, я не знаю, сколько мы можем заплатить за жемчужину. Думаю, завтра я тебе дам ответ, а пока Алекс познакомит тебя с городом. Не так ли, Алекс?
– С удовольствием. А какое прозвище ты получил у команды, капитан?
– Убивец, – самодовольно ответил Полубой. О’Доннел хмыкнул, Неарх тонко улыбнулся.
– Ну что ж, принимая во внимание обстоятельства, при которых ты стал капитаном, вполне оправданное прозвище. На мой вкус, несколько грубовато, но если тебе нравится…
– Нравится.
– Очень хорошо. Деньги на счет «Божьей заступницы» переведут немедленно, так что можешь обрадовать команду, – Неарх приподнялся и наполнил чаши вином. – Рад нашему знакомству, капитан. Думаю, такие люди, как ты, нужны любому правителю, любому государству. Опора власть имущих – без этого любое общество скатится к анархии и хаосу. Но ты ведь никому, кроме себя, служить не хочешь?
Полубой поднял чашу, задумчиво посмотрел, как переливается в серебре рубиновый напиток.
– Неохота ни под кого стелиться, – медленно сказал он, – у всех в глазах деньги, а власть нужна только для того, чтобы хапнуть еще больше и оставить такую возможность своим детям. Нету таких, кто бы подумал о народе не как о средстве для достижении цели, а как о тех, кому ты должен принести счастье своей силой, своими деньгами, данной тебе властью. Суки они все, – неожиданно закончил он угрюмо и залпом выпил вино.
– Думаешь все? – гетайр сделал небольшой глоток, поставил чашу на стол и наклонился вперед. – А если я скажу тебе, что есть правители, которые достойны того, чтобы править не только отдельно взятыми народами, но всеми разумными существами? Если цель таких правителей – всеобщая справедливость? Философы Древней Греции ставили справедливость превыше всего, во всяком случае те, кто был истинным философом, а не беспринципным софистом. Если ты помнишь историю, то даже на Александра Македонского оказали влияние некоторые философские воззрения. Я, гетайр Неарх, служу живому воплощению древнего повелителя мира, и я знаю, что работаю на будущее человечества, которое будет жить в справедливом мире. Надо только помочь людям подняться из хаоса и достичь вершин духа. Нам нужны такие, как ты, капитан. За тобой идут люди, ты умеешь убеждать, и я могу помочь тебе подняться над толпой еще выше, ибо только с высоты можно разглядеть достойных, которые имеют право на мир и благоденствие.
Полубой причмокнул губами и нерешительно покосился на кувшин.
– Что-то я тебя не слишком понимаю, Неарх. Ты бы говорил попроще, а?
Гетайр быстро взглянул на Алекса. Тот едва заметно пожал плечами – мол, а что ты хотел? Простой мужик, ему все разжевывать придется.
– Что ты скажешь, если я предложу тебе пройти курс подготовки, необходимый для интеграции в наше общество?
– Э-э… интерга… это чего?
– Ты хочешь стать одним из нас? – теряя терпение спросил Неарх. – Нам нужны талантливые самородки, а ты несомненно талантлив.
– Ну, – Полубой сделал вид, что смущен похвалой, – это стать гетайром, что ли? Это я бы мог. Да, пожалуй, это по мне.
– Впоследствии, может быть, и гетайром, – удовлетворенно кивнул Неарх, – вот и отлично. Я вызову тебя, когда придет время. Ну а пока – удачи, капитан.
Понимая, что разговор закончен, Касьян поднялся, коротко поклонился гетайру и посмотрел на Алекса.
– Ну, пойдем, Убивец, – сказал О’Доннел, – уверяю, в городе есть на что посмотреть.
Неарх проводил их взмахом руки, не вставая с ложа, впрочем, в этом не чувствовалось пренебрежения к собеседникам, а вполне соответствовало обстановке, в которой проходила встреча.
Спустившись по ступеням на брусчатку улицы, Полубой непринужденно раскинул руки и потянулся.
– Эх, красота! И деньги есть… ну что, Алекс, оторвемся?
– Ты еще не был на Афродите, капитан, – сказал О’Доннел, – вот где красота.
Полубой широко улыбнулся.
– А что, и там побываем, – уверенно заявил он. – Говорить спокойно здесь можно?
– Лучше это сделать в каком-нибудь заведении, капитан.
– Понял.
Глава 35
Алекс повел Полубоя по улицам, рассказывая об образе жизни на Акмоне, о наиболее модных кабаках и увеселительных заведениях. К удивлению Полубоя, здесь невозможно было купить наркотики ни под каким видом. Выпивка не поощрялась, но и не запрещалась, причем крепкие напитки были не в ходу, поскольку стоили втридорога. В основном продавали сухое вино лучших сортов по умеренным ценам и пиво. Не было никакого ханжества в отношениях полов – для встречи с женщиной можно было снять номер в любой гостинице хоть на сутки, а хоть и на полчаса, и вообще проституция если и не поощрялась, то относились к ней спокойно. Возле стриптиз-баров не было крикливых зазывал, отрывающих прохожим рукава в надежде затащить в заведение, реклама поражала ненавязчивостью и Касьян не увидел ни одного объявления, рекламирующего секс с мутантами, что было довольно обычно для портовых районов любой планеты.
– Насчет этого строго, – объяснил Алекс, – считается, что человеческое тело само по себе прекрасно, чтобы украшать его перьями, невозможных размеров грудями или имплантированными драгоценностями. Стимуляторов, кроме естественных, ты здесь тоже не найдешь, капитан.
– До сих пор обходился, – буркнул Полубой.
– Рад за тебя. Вот и пришли. На Акмоне найдешь кабаки на любой вкус, но поскольку ты русский, я выбрал этот.
Над входом висела аляповатая картина, изображающая, по всей видимости, богатыря на распутье. Вместо копья у богатыря имелся в руке плазмобой устрашающих размеров, вместо кольчуги он был одет в блистающий скафандр, из-под шлема которого торчала сивая борода. Вместо коня богатырь восседал на стандартном армейском гравилете, но вместо седла была попона. «Трактиръ Подорожник». Видимо, в виду имелось – «Путник».
Полубой хмыкнул.
– Кто бы им сказал, что подорожник – это трава.
– А зачем? – возразил Алекс. – Ты не вздумай окрошку заказать. Такую отраву принесут, что с горшка неделю не слезешь.
Внутри «трактиръ» был разделен пластиковыми плетнями с торчавшими на них колбами из-под термосов, обозначавшими, должно быть, крынки. Посетителей не было, только за стойкой скучал бармен, явно латинских кровей, наряженный в зипун на голое тело.
Алекс провел Касьяна за дальний столик, подождал, пока кривобокий кибер примет заказ – две кружки
