или наложницам… До десяти лет – только в Крепости. Правда, сказку мне рассказали про Серого…
Рык вздрогнул.
– Что? – спросила Ласка, заметив, как изменился в лице ватажник.
– Про Серого Всадника?
– Да. Рассказывают, что ездит по свету Серый Всадник и куда приедет, там дети пропадают малые. Как ты двери ни закрывай, стражу ни выставляй, все равно украдет. И увезет в замок свой, стоящий между светлым миром и темным. Потому и Серым называют всадника, что не белый он и не черный. Зачем ему дети – никто не знает. В сказке говорится, что откупается он ими от тех, кто на темной стороне живет, – княгиня говорила очень спокойно. Морозом тянуло от ее спокойствия.
Рык не удержался, передернул плечами.
– И где его замок? – спросил побледневший князь.
Руки сжались в кулаки, костяшки побелели.
– В тридесятом царстве, – холодно улыбнулась княгиня. – Это же сказка.
– Сказка… – Рык потер лоб. – Сказка. Был тут именно Серый Всадник. Так его Молчун называл.
– Молчун? – встрепенулся князь. – Это он?
Теперь уже кровь бросилась Оплоту в лицо. Можно хоть что-то сделать. Можно вскочить на коня, кликнуть дружинников или кого из Ближней стражи, ураганом пронестись по улицам Камня, ворваться на постоялый двор и вытрясти из проклятого Молчуна все, что он знает, пытками заставить вспомнить все, что тот забыл.
– Остынь, Плотик! – осадил его Рык детским прозвищем. – Я Молчуна и слуг его казнил. Уж извини: не твоим именем, а своим. И постоялый двор спалил.
– Зачем?
– А чтобы ты лишнего не узнал, – за Рыка ответила княгиня. – Чтобы не выведал ненароком что-то для атамана важное.
Улыбка чуть тронула губы Рыка.
– Не скалься, говори! – потребовала Ласка. – Или ты никуда не торопишься?
– Что говорить? Серый Всадник приезжал специально за детьми. Ему приготовили шестерых, а в последний момент прихватили и вашу дочь… – Рык не называл девочку по имени, чтобы не сглазить, не привлечь к ней внимания тех, кого к ночи не поминают. – Пять мальчиков и две девочки. Никого старше пяти лет нету. Увезли на санях, в тепле, от мороза сберегая. О здоровье их беспокоился Серый Всадник.
– Я велю, чтобы Волк узнал, кто и у кого пропал в округе, – решила Ласка. – А ты дальше говори.
– Дальше… Дальше давай договариваться. Приметы Серого и тех, кто с ним, знаю я один. Так? Так, – сам себе ответил Рык.
– А огнем если тебя припалить? – ласково спросила княгиня. – Я сама лучину возьму, кабанчиков смалила – знаю, как держать, чтобы щетина горела, а шкура не портилась.
– Не стошнит тебя от сморода? Брюхастых часто выворачивает от самого пустяшного запаха, а тут – смаленый кабан… А кроме того… Ты кому еще доверить это сможешь? Сотника пошлешь? Он, может, и вынюхает чего – тут он мастер, но когда придется глотки резать, да ногти рвать, чтобы новые сведения получить, он справится?
– Нет, – спокойно ответила княгиня. – Что тебе нужно?
– Прощение, во-первых.
Княгиня усмехнулась, кивнула.
– Деньги, во-вторых.
Снова кивок.
– Землю на вечные времена мне и наследникам, в-третьих.
– Полкняжества? – продолжая усмехаться, уточнила Ласка.
– Нет. Два перегона поперек, да три вдоль. Где я укажу.
– В пустынном месте, – быстро сказал князь.
– В пустынном, в пустынном.
– И с тобой поедут наши люди, – добавила княгиня. – Это не обсуждается.
– Не обсуждается так не обсуждается, – весело засмеялся Рык. – Завтра с утра я выступаю. С утра. Так, чтобы к вечеру попасть к переправе. На следующий вечер – к заставе, ну, и к концу недели – уже быть возле Базара. Людей твоих буду ждать возле пожарища на месте постоялого двора. Ждать буду недолго: не успеют – поеду без них.
– Когда вернешься?
– Ты спросил… Откуда я знаю? От Базара-на-Протоке рукой подать и до островов, и до свободных городов. Волоком если – так всю землю можно пересечь, до самого океана. Думаю, я там только новые сведения получу…
– Я… – начала Ласка, быстро глянула на мужа и поправилась, – мы тебе письма дадим к правителям соседним. Грамоты, чтобы ты при нужде мог послом назваться. Деньги… Денег тоже дадим. Лошади, снаряжение, оружие – нужно что-нибудь?
– Карты, планы, хоть какие-нибудь, хоть из летописей, хоть из небывальщин. Остальное у меня есть. Коней я княжеским именем на Перевозе возьму, подготовьте подорожную. И много народу не посылайте со мной, не нужно… Лишние глаза и уши ни мне, ни вам не нужны. Так ведь? Если вдруг кто чужой из-за этого девочку захватит? Деньгами не отделаетесь. Так?
– Так, – ответила княгиня.
– Вот и славно, – Рык встал с лавки, пригладил волосы. – Совсем я тут у вас в хоромах спарился, как вы тут живете? Пойду я… и это…
Рык почесал в затылке.
– Никого за мной сейчас не посылайте. Увижу – придушу.
– Хорошо, – ответил задумчиво князь. – Я прикажу.
– Вот и прикажи. И еще. Ты не забыл, я ведь на княжеском суде был. Ты своих дружинников накажи, чтоб другим пример был. Где это видано: вдвоем одного не побили, а потом еще мальчишка пятнадцати лет здоровенного парня одним ударом уложил. Видел бы это старый князь… Позор!
Рык, не оборачиваясь, вышел из трапезной, кликнул Кривого и Хорька, и все трое, продираясь сквозь злые взгляды дружинников, вышли со двора.
Настроение Кривого сильно улучшилось, а когда оказалось, что любимый кинжал так и лежал в сугробе, никем не замеченный, совсем обрадовался ватажник. Даже напевать что-то стал.
На площади Рык прошелся по рядам, поговорил с торговцами, с двумя или тремя ударил по рукам и пошел к кузням.
Хорек и Кривой двинулись следом.
– Это он зачем? – спросил Хорек.
– Завтра в дорогу. Он припасы закупает. Договорился, купцы все к гостевому дому привезут. Сейчас пошел к Хитряю… Значит, не просто так поедем, гостинцы брать будем. – Сколько Хорек ни расспрашивал Кривого, тот так и не объяснил, какие гостинцы можно взять у кузнеца и для кого.
Пока ждали они Рыка перед кузней, Кривой купил Хорьку пирог с требухой да ковшик кваса. Сам хлебнул медовухи, что еще больше улучшило настроение.
– Загостились мы у князя, – сказал ватажник, – солнце вон уже книзу пошло. И поесть пора, и выпить. Наши небось уже по второму разу кушать изволят.
– Мы за княжной поедем? – спросил Хорек, доев пирог. – Вызволять?
– Кто поедет, а кто и нет, – ответил Кривой, прищурив единственный глаз и глядя на красное солнце. – Сегодня совет, не забыл?
Хорек не забыл. Он помнил, как Рык обещал, что каждый сам выберет, ехать ему за девочкой или нет. Стоит ли искать Серого Всадника или пусть тот и дальше шныряет по земле.
Для себя Хорек уже решил: если Рык поедет, то и он с ним. Вдвоем так вдвоем. Лучше, конечно, чтобы все вместе. Всей ватагой. За два года у них в ватаге никто не погиб. Разве что Рыбья Морда прошлой осенью получил стрелу в грудь – думали, помрет, ведь он уже и пузыри кровавые пускать начал, – но Рыбья Морда выжил благодаря своей силе и снадобьям Деда.
