голову сталкера, но он резко остановился и я спрятал пистолет за спину. Он молчал. Мы стояли на небольшом холме, позади возвышались редкие деревья окраины Рыжего леса, а впереди расстелились бескрайние равнины с очертаниями деревушек и силуэтом ЧАЭС вдали.
-Ты пришёл убить меня, - неожиданно произнёс он.
Я был шокирован и не знал, что сказать. Но всё же убрал пистолет из-за спины и, выпрямив руку, нацелил ствол в голову Сизого.
-Да, - уверенно ответил я.
-Тогда почему же ты не стреляешь, - спокойно, почти шепотом произнёс сталкер.
Я и сам был поражен. Я наёмник, который всегда выполнял заказ, а теперь почему-то медлю. Словно держит меня что-то.
-Ты спас мне жизнь, я сомневаюсь, что поступаю правильно, - честно ответил я.
Он не двигался и, кажется, даже не дышал, неужели он хочет смерти.
-Тебе решать, что правильно, а что нет.
Я представил, к чему приведёт невыполненный заказ – перспективы очень неприятные. А затем в голове вспыхнула картинка моего благополучия и богатства в случае выполнения последнего заказа. Я решил. Буду стрелять. Пусть кто-то умрёт, зато я буду жить красиво!
-Ты принял решение? – без капли волнения спросил Сизый.
-Да.
Я нажал на курок и улыбнулся довольный выполненным заказом, но пуля ушла в пустоту. Там, где только что стоял сталкер, не было ничего. Я и понять ничего не успел, как за спиной мелькнула тень.
Хотел обернуться, но к горлу прижался блестящий на солнце клинок, а за голову ухватилась чья-то рука в белой окровавленной перчатке. Пистолет выпал из рук. Страх перед смертью окутал разум. Я забыл все приёмы и навыки, что знал. Как вдруг он заговорил:
-Ты продал свою душу, наёмник, продаааал, - шипящим голосом проговорил он.
-Я не хотел, я не виноват, не хотел, нееет, - голос мой дрожал и руки тоже.
- Я рождён был человеком на земле проклятой этоооой. Я останусь здесь на векииии. Прячусь я в тени от светаааа. Я владею смерти ядом. Я Хозяин Зоны-ада, - от его слов в голове всё хаотично закружило. Я взглянул на руки. Они были покрыты тысячами мелких червей пожирающих моё тело. Я почувствовал дикую боль, взвыл, застонал. Клинок исчез от горла, и я пал на землю в муках, истекающий кровью. Черви пробрались к лицу. Они были во рту, грызли глаза, губы, нос. Они окутали моё тело, медленно пожирая его. Я пытался сбросить их, скинуть, но тщетно. Последним что я видел, это силуэт, закрывающий свет солнца, он произнёс мне последние слова в моей жизни:
- Ты получил то, что заслуживаешь…
А потом тьма. Вечная. Беззвучная. Одинокая тьма. И я в ней.
Сталкеры прозвали эти места Червятником, и сюда редко кто заглядывал, а если уж оказывались случайно, пытались быстрей уйти. В этом месте бродило подобие человека. Полусгнившего и покрытого смертельной заразой. Его нельзя было убить или ранить
потому, что он проклят, и вечность будет слышен его боли стон в окраинах Рыжего леса.
Сергей Семёнов - «Дедов подарок»
Из серии «У костра».
Сиделось нам втроем, у костра, просто отлично. Невысокое пламя потрескивало, иногда стреляясь искрами, освещало наши не слишком чистые, но довольные лица, и мы отбрасывали длинные, размытые лунным светом тени. Живой огонь костра согревал, окутывая нас волнами теплого воздуха, вымывая усталость, и создавалась иллюзия оcобой защищенности нашей временной стоянки, как будто освещенное огнем пространство существовало где-то очень далеко от всех ужасов Зоны.
На самом деле, безопасность обеспечивали стоявшие в боевом охранении товарищи по ходке – новичок Щуплый и присматривающий за ним Вано Носатый, опытный сталкер и отличный боец, участник нескольких войн группировок.
Думать о таких сложностях, как предстоящая ранним утром смена постов, не хотелось совсем. А хотелось впитывать в себя живое тепло огня, прихлебывая из простых солдатских кружек крепкий горячий чай, да поддерживать неспешный разговор о том да об этом, наслаждаясь минутами отдыха.
При этом, не на шутку беспокоил меня мой приятель Саня Шмель, на отдыхе обычно такой живой и разговорчивый до назойливости, но в последнее время задумчивый, почти не участвующий в общих беседах. Мыслями Саня явно был не с нами, а где-то там, где товарищам не было места. А ведь мы с ним давние приятели, совместно побывали во многих ходках и через многое прошли. Выручали мы друг друга столько раз, что взаимно должны, что называется, «по жизни». Я многое готов был для него сделать, но Саня не просил о помощи, не рвался рассказать, что за беда с ним приключилась, а молча, про себя, обдумывал неведомую мне думу, видно что-то всерьез для себя решая.
Сейчас момент был подходящий – я подмигнул Каленому, и тот пустил по кругу армейскую флягу со спиртом. По первой – за удачу, по второй – за тех, кого с нами нет, и еще по одной, для души. Норму мы держали, и лишнего себе не позволили, но все же спирт – штука забористая. Шмель постепенно отмяк лицом, и видно, душой тоже, перестал хмуриться и наконец мы услышали его историю :
-В ту ходку я Рыжий лес прошел на удивление легко – начал Шмель – с собаками не встретился, снорка одного только подстрелил, и уже было расслабился, стоя на краю леса и высматривая проход через поле аномалий, когда вдруг повалили на меня зомби.
-Зомби, в Рыжем лесу? –недоверчиво хмыкнул Каленый.
-Да уж, я и сам никак не ожидал. Видно, гнал их на меня контролер, или я уж и не знаю, откуда они взялись. В общем, я на этих уродов несчастных весь боекомплект извел, они ж прут, не сворачивая, как игрушки заводные. Прижали меня в конце концов вплотную к ядовитой луже, ну из тех, токсичных, с зеленой дымкой, даже штык-ножом одного пришлось сработать. И это я того, который ближе всех подошел, а за ним еще подтягиваются. Ну, я последней РГД-шкой крайних положил, свой калаш с пустым рожком за спину, шприц антидота прямо через рукав комбеза воткнул, выдавил, и ходу.
-Что, прямо по токсичным лужам?- не выдержал я.
-Да-а, прямиком. А что делать было – через «Электру» я бы не прорвался, а ножичком от зомбаков долго не поотмахиваешься. А так что – в голове гудит, датчики трещат, перед глазами круги разноцветные, но худо-бедно дорогу различаю, иду, хотя на психику все это давит неимоверно. Зомби, кажется, за мной вообще не полезли, я как через лужу перешел, оглянулся – за мной никого.
Значит, выбрался я оттуда, дошел до места, где датчики радиации трещать перестали, и под елочкой прилег – потому что сидеть я уже не мог. Поначалу мне совсем плохо было, но отлежался я часок-другой, полегчало, на башку давить перестало.
И тут, гляжу, прямо на меня из кустов дедок выходит – в ватнике, на голове шапка-ушанка – малахай какой-то невообразимый, ну вылитый дед Макар, который в деревне у моих родителей коров гонял. Правда, вместо кнута у него ружьишко было за плечами, тулка древняя, одноствольная. В общем, только красной партизанской полосы на шапке ему не хватает.
- Насчет немцев не интересовался?- ехидно так влез с вопросиком Каленый.
- Нет, про немцев он ничего не говорил, - спокойно ответил Шмель, - а вот насчет зомби сообщил, что бы я не беспокоился – химера, мол, их отсюда отгонит, да и всяких других тоже. Каких еще других, я уже не стал и спрашивать, и насчет химеры-то не поверил. А дедуля, значит, мне руку свою показывает, и давай жаловаться – что поцарапал об кусты, царапины не заживают, гноятся, и просит он, поэтому у меня шприц мой с антидотом. Ну я, братцы, сам в жутком виде был – комбез в двух местах порван, голова кружиться, тошнит меня, сил встать нет. И шприц с антидотом, из тех, что мы с тобой, Серега, у военных с таким трудом и расходами выменяли, у меня последний. Вообще, остался я без всяких припасов. Штык-нож, автомат без единого патрона и последний шприц в аптечке – вот и все мои припасы. До ближайшей базы – пару дней
