принимается ставить их на стеклянную этажерку: одного за другим, удерживая за ушки, ряд за рядом, следя, чтоб смотрели в одну сторону. И вот куб стеклянный похож становится на пенёк, увитый песочно-рыженькими опятами, тем не менее, это мышата, а не опята; городок, занесённый снегом по подоконник — проросшее льдом окно оплыло в сугроб, — а не март, где сосновые щепки медовые вдоль дороги, равноденствие — воздух, ликующий над головами нашими. Как продавщица мышат, старательно и упрямо каждому дню проставляю одну лишь цену: равноденствие, равноденствие, равноденствие, равноденствие. * * * Совсем неотличима от крыла, внизу запруда встала, толща снега её — столбом — укутала до дна: дном, глядя с неба, кажется поверхность её. Снег, самолёт пока летят в непротивоположных направленьях, вода, смыкаясь с воздухом, твердеет и обрастает инеем-пером: вдохнула вместо воздуха лишь пух. * * * Мамина эсэмэска: «На улице сильный ветер». Сильный ветер раскачивал между двумя домами, как в гамаке, бумагу или пакетик, от четвёртого этажа до девятого этажа, приземистая старушка стояла у выцветшего куста, вино полыхало, как щёки, в сужающемся бокале. Не ненавидь — ему это не поможет, левым плечом пожми, отгоняя беса, вспомни, как охраняют, как окружают горы тропу, на которой выходит за корнем корень из твёрдой сухой земли, и тропа выводит. Озеро распахнулось, бьются в лицо стрекозы, божьи коровки ягодками брусники падают с неба, которое тоже спасают горы. Видно с балкона четвёртого этажа, как наклоняются вправо деревья рощи, в доме напротив — стемнело — обнявшись, докуривает пара, я возвращаюсь — действительно сильный ветер — в комнату, полную света, дыханья книг, быстро сажусь, пишу: «Да, спасибо, мама». * * * Когда-нибудь договорим — наговоримся до прощенья, до угасающего, — Рим четвёртый — всё же возвращенья. Мне больно, но не виновата, не знаю, что ещё сказать, кого ещё подушкой мятой, забывшись, поутру прижать к охладевающему — ровно стучит постылое «прости» — сердечку, яблочку, подробно, сквозь пальцы, вслух произнести. * * * Видишь слово, оканчивающееся на «е»? Сердце, кашне, налегке, канапе, буриме, брекеке — птицы в руке, в реке. (Утром открыла форточку — отчётливым голосом Беллы Ахатовны Ахмадулиной: «Славься, славься!» Оцепенела, вылезла посмотреть — никого, только люди шумят да отцветшие ветви глаза отводят.) Молчание? Любование? Упоение? Питие? Пение? Зрение? Удивление? Неостановимые чтение и течение?
Вы читаете Голоса на воде
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату