званию. А вы, аррум, будьте любезны перейти к самой сути вопроса.
Эгин напрягся. Мысленно он уже скатывался прочь со своего кресла, выхватывал меч, выкрикивал боевой клич и крыл последними словами пока еще невидимых противников.
– К самой сути… – вздохнул Багид. И, заискивающе улыбнувшись, добавил: – Именно к самой сути мне бы хотелось переходить меньше всего. Ну, впрочем, ладно. Как говорится, назвав Алд – назови Хок. Сейчас положение таково, что нам не удастся своими силами сдержать скверну, которая затопляет Медовый Берег. А, учитывая особую опасность шардевкатранов, скверна должна быть уничтожена полностью, причем сделать это надо в ближайшие пять недель. Я бы очень хотел, аррум, чтобы вы, как официальный представитель Свода в уезде, составили обстоятельное письмо гнорру. Вам он поверит. Мне, после всего того, что произошло, – едва ли. Я бы хотел, чтобы перипетии произошедших здесь событий дошли до гнорра как можно позже, когда шардевкатраны и беглые Переделанные Человеки будут уничтожены. Истинный размах наших бедствий таков, что без личного вмешательства гнорра и пар-арценцев трех основных Опор – не говоря уже о «лососях» – справиться не удастся. Итак, вы пишете письмо, отправляете его и остаетесь под защитой моих людей вплоть до появления здесь основных сил Свода. Возможно, вы сможете оказать мне помощь в поимке Прокаженного. За его голову гнорр наверняка простил бы и меня, и вас. Мы ведь вместе не смогли удержать в руках ситуацию на Медовом Берегу, не так ли, аррум?
А вот теперь Эгин удивился.
«Это что же получается, милостивые гиазиры? Этот подозрительнейший тип, который держит лапу на тайных нитях всех здешних зловещих событий, хочет того же, чего хочу и я, аррум Опоры Вещей? Появления здесь гнорра и пар-арценцев? Он хочет жара всеиспепеляющих молний, посвиста Поющих Стрел, жужжания змееживых бичей, рыка животных-девять и трепета голубых штандартов морской пехоты? Очень и очень странно. Это значит по меньшей мере, что гнорру и пар-арценцам здесь на самом деле лучше бы не появляться. Это значит, что письма гнорру не видать. По крайней мере письма, составленного под дудку Вакка. Но что же делать?»
– Я рад, что между нами установилось полное взаимопонимание, аррум, – с деловитой миной заявил Эгин. – А теперь я хотел бы в качестве знака вашей доброй воли увидеть Лорму и Сорго. Здоровыми и невредимыми.
– А не являются ли пока достаточным знаком доброй воли одиннадцать казненных смердов, уличенных мной в прямом или косвенном покушении на вашу жизнь, аррум?
Эгин вспомнил обнаженные окровавленные тела на башнях Серого Холма и его передернуло.
– Нет, аррум, – твердо сказал Эгин. – Сорго и Лорма. Здоровые и невредимые.
– Не было бы ничего проще… – протянул Багид, как показалось Эгину несколько разочарованно. – Однако, пока мы вели с вами эту приятную беседу, мне сообщили, что Лорма и Сорго бежали.
«Ну все, аррум хренов. Теперь ты точно покойник, – сцепив зубы едва ли не до хруста челюстных суставов, подумал Эгин. – Я – покойник. Но и ты покойник тоже».
– Вот как? – Эгин иронично заломил правую бровь. – Это не есть очень хорошо, как говаривал один мой приятель из «Голубого Лосося». И как же вы, аррум, надеетесь снискать прощение у гнорра, если из-под вашего носа умудряются бежать слабая девушка и придурковатый учитель изящной словесности? Неудивительно, что Переделанные Человеки разбрелись из-под вашей заботливой опеки по всему Медовому Берегу!
– Вы остры на язык, аррум, – прошипел Багид, пришедший, судя по всему, в состояние слепой ярости. – Но я бы посмотрел на вас, если бы пол вашего родного пиннаринского кабинета был изъеден шардевкатранами, а за стеной разгуливал Прокаженный. Я не сомневаюсь в том, что побег Сорго и Лормы – это его рук дело.
«Ага, клюнул!» – мысленно возликовал Эгин.
– Хорошо, аррум. В таком случае докажите мне, что вы сделали все от вас зависящее, дабы уберечь своих невольных пленников от посягательств Прокаженного. Докажите – и в письме гнорру не будет ничего о ваших проступках. Клянусь Князем и Истиной.
– Идемте! – рявкнул Багид, исчезая из зеркала. Судя по грохоту кресла, неторопливые речи Эгина разозлили его не на шутку.
– Да, аррум. Теперь я вижу, что вы не солгали мне.
– Я запер их здесь для их же собственной безопасности, – развел руками Багид. – Они пугались буквально каждого шороха и производили впечатление невменяемых. Проклятые шардевкатраны!
Добротный и, на удивление, сухой каменный погреб, в котором стоит едва уловимый запах меда. При прежних Вакках здесь была кладовая. При нынешнем – тюрьма.
Куча соломы, две овчины в углу. В другом углу – два порожних кувшина, в которых еще жив слабый запах дешевого вина, и две миски, измазанные жиром. А в центре погреба самое интересное – аккуратная квадратная дыра в каменном полу. Просто не хватает одной плиты. Будто бы она взяла и вместе со всем грунтом, бывшим под ней, устремилась в хуммеровы бездны.
Лога рвался внутрь, лаял, но Есмар, крепко придерживая его за холку, что-то нашептал псу в ухо. Пес вроде бы успокоился.
Эгин покосился на пса и, отобрав факел у одного из охранников Багида, переступил порог погреба.
Он переворошил солому и не нашел в ней ничего интересного. Он пощупал овечьи шкуры и убедился в том, что одна из них действительно хранит очень слабый, но сравнительно свежий След Лормы, и подошел к квадратному провалу.
Эгин лег на живот, просунул руку с факелом в дыру, перегнулся через край. Толщина плотно утрамбованной глины под ним не превышала одного локтя, и ему удалось-таки заглянуть внутрь подземного лаза.
«Сорок Отметин Огня на мой хрен, если я когда-нибудь видел нечто подобное!»
Лаз, или, правильнее было бы сказать, туннель, имел в поперечнике около двух человеческих ростов, что в точности отвечало представлениям Эгина о шардевкатранах. Но вот стенки туннеля были сплошь покрыты каким-то совершенно неизвестным Эгину веществом. Темно-серым, чуть шероховатым, твердым. Вроде как яичным раствором, на котором строят особо важные мосты и самые новые северные крепости. Эгин ковырнул ногтем потолок туннеля, из которого сейчас торчала неожиданным украшением его голова. «Да, так и есть. Твердый, как камень».
И вот в этом-то очень прочном, с точки зрения Эгина, веществе было проделано, мягко говоря, немаленькое квадратное отверстие, в которое провалилась каменная плита пола! И притом провалилась совершенно бесшумно – люди Вакка, по их уверениям, ничего не слышали. А провалившись, плита исчезла совершенно бесследно. «Разумеется, ее унесли Сорго и Лорма. Не поленились».
Учудил ли все это пресловутый Прокаженный, шардевкатран или кто еще – Эгину было разбираться совершенно недосуг. Самым насущным вопросом сейчас был такой: переживет ли он, Эгин, аррум Опоры Вещей, эту долгую ночь?
Глава 10
Хозяева Серого Холма
– Скажите, Багид, ваши люди не пытались спуститься в этот лаз и обследовать его?
– А что толку? Встретить там, внизу, шардевкатрана – все равно что лягушке повстречаться с голодным ужом. Никаких шансов.
– А как же Прокаженный?
– Полагаю, Прокаженный через свою связь с Люспеной пользуется у тварей неким особым расположением.
– Зачем, интересно, Прокаженному Сорго и Лорма?
Этот пустой разговор происходил довольно необычно. Багид Вакк и Эгин подымались по крутой лестнице из подземелий наверх, в центральный коридор дома. Когда они шли к погребу, Эгин определил свое местоположение довольно точно – вперед и направо по коридору находился выход из дома во двор, охраняемый двумя алебардистами. Вперед и налево была лестница, ведущая на второй этаж. Там, в частности, был расположен оружейный зал, где они вели переговоры.
