размахивая кривыми мечами. Линто тут же выстрелил. Один орк свалился, как подкошенный. Остальные тут же упали и уползли под защиту прибрежных камней.
– Эй, Двалин, прекращай их дразнить, – неожиданно сердитым голосом прикрикнул Гэндальф. – Лучше берись за весла. Пока ты тут выхвалялся, мы почти не продвинулись вперед.
Гном виновато крякнул, поскреб бороду и взялся за весло и с такой яростью налег на него, что «Молния» сразу рванулась вперед. Затем усилился ветер, который до этого словно совсем обленился, и ладья за два часа преодолела опасное место. Дальше Андуин снова расширился, да так, что берега разошлись так далеко друг от друга, что не стало слышно ни криков орков, ни свиста и ни гула их стрел.
– Вот теперь можно и дух перевести и подготовиться к завтрашней встрече, – сказал Торонгил. – Интересно, сколько их там будет встречать нас?
– Да уж не меньше трех сотен, – вздохнул Гэндальф. – Пока мы плыли, я пересчитал факелы.
– Три сотни против семерых? – покачал головой воин. – Неплохо. Даже если учесть, что они будут сражаться в воде, сравнение не в нашу пользу.
– Нам может помочь только скорость, – сказал Гэндальф.
– Может быть, ты устроишь ураган? – обратился к магу Балин.
– Если ты поможешь собрать все эти тучи воедино, я это сделаю, – ответил Гэндальф. – Так как?
– Но ведь ты же волшебник, а не я.
– С ураганами лучше не шутить, – покачал головой маг. – К тому же это больше пристало Некроманту, но никак не Гэндальфу Серому.
– Жаль, – вздохнул Балин.
А ночью началась буря. Неожиданно с востока налетел сильнейший ветер. Только что спокойный и величественный Андуин вспенился и забурлил волнами, которые очень скоро стали походить на морские. Вот только ладья была речная, и ее мотало из стороны в сторону словно ореховую скорлупу. Чтобы не перевернуться, пришлось свернуть парус и взяться за весла. Но и от этого было мало толку. Веслами нельзя было удержать судно на прежнем курсе.
– Надо грести к берегу! – закричал Феномир. – Иначе мы тут все потонем, как котята в ведре!
– Нельзя! – закричал ему в ответ Торонгил. – Там орки. Они только этого и ждут и перебьют нас еще до того, как мы высадимся на берег.
– Что же мы так и будем болтаться? – возмутился Феномир. – Я уверен, что эти грязные выродки удрали в горы и попрятались в пещерах, как только вспыхнули первые молнии.
Феномир говорил так убедительно, что ему поверили. Ладья направилась к левому берегу, на котором накануне орков было несколько меньше. Но когда до берега оставалось футов четыреста, вспышки молний озарили сушу, и те, кто был в ладье, увидели, что весь берег почти на лигу был заполнен орками, которые на грозу просто не обращали внимания. Когда они увидели, что ладья идет к ним в лапы, то не смогли сдержать крик радости.
– Поворачивай назад! – закричал Торонгил, оборачиваясь к Доргу.
Кормчий невозмутимо кивнул и повернул рулевое весло. В этот же миг сквозь темноту ночи мелькнули длинные змеи. Это несколько орков, войдя в воду чуть не по пояс и рискуя быть смытыми бешеными волнами, бросили веревки с кошками на концах. Три упали в воду, зато четвертая упала на нос и тут же вцепилась в судно намертво. Торонгил попытался разрубить трос, но тот вдруг неожиданно оказался крепче стального, и меч отскакивал от него, рассыпая яркие искры.
Орки целой толпой вцепились в трос и словно муравья стали тянуть ладью к берегу. «Молния» стремительно приближалась к врагам. Феномир и Торонгил стояли на носу, готовые встретить врага градом ударов. Балин и Двалин готовили свои секиры. Они поняли, что орки накинутся на них со всех сторон.
– Подождите! – среди грохота бури раздался громовой голос Гэндальфа.
Он встал между Торонгилом и Феномиром и поднял над головой посох. Раздался грохот, покрывший собой даже рев бури, и с конца магического жезла вырвалась белая молния. Она ударила в трос, и по нему словно белая змейка пробежала вперед и рассыпалась в толпе орков. Те так и шарахнулись в стороны, вспыхнув перед этим словно факелы. Ночь пронзили дикие крики и рев.
Ладья, подхваченная бушующей рекой, устремилась назад. Люди и гномы с трудом сдерживали равновесие, потому что она сильно раскачивалась, каждую секунду рискуя быть затопленной водой. К счастью этого не случилось. Дорг смог удержать ладью и выровнить ее ход. Балин и Двалин бросили секиры себе под ноги и схватились за весла. Люди пришли гномам на помощь, и все вместе они вывели «Молнию» на середину бушующего Андуина.
Буря продолжалась еще несколько часов. Все смертельно устали и замерзли. Всю ночь приходилось вычерпывать воду, чтобы ладья не затонула. Только под утро ветер стих, дождь перестал лить, молнии отсверкав на западе, скрылись за горизонтом. Рассвет осветил уже совершенно успокоившуюся реку. Вода в ней стала спокойная, словно поверхность зеркала. Трудно было представить, что творилось совсем недавно.
Путешественники поставили парус, поймали попутный ветер, и судно вновь пошло вверх по реке. Кормчий сидел у руля, Гэндальф пристроился на носу и смотрел вперед. Остальные вповалку лежали на дне ладьи и спали.
Гэндальф был задумчив и хмур. Он смотрел, как нос корабля разрезает поверхность воды. За его спиной послышались шаркающие шаги. Маг обернулся и увидел, что в его сторону через спящих пробирается похожий на больного старичка Бильбо. Хоббит проспал все последние события. Он даже понятия не имел о том, что его жизнь подвергалась страшной опасности. Впрочем, ему было все равно. Гэндальф понял это по пустому взгляду хоббита.
– Бильбо! – окликнул он его.
Хоббит даже не поглядел в его сторону. Ладья сделала легкий крен, после чего он вдруг нелепо взмахнул руками и вывалился за борт.
– Тревога! – закричал Гэндальф. – Хоббит свалился! Хоббит за бортом! Эй, вы, гномы-засони, хватит дрыхнуть!
Гэндальф так сильно разволновался, что чуть было сам не прыгнул в воду за Бильбо. Но этого ему делать не пришлось. Не успел он докричать, как Торонгил уже был в воде, затем он пропал, только черные длинные волосы мелькнули под водой. Через несколько секунд он снова появился. Вынырнул он не один. Рядом с ним был Бильбо, и Торонгил держал его за шиворот. А хоббит, словно этого не замечал. Глаза у него были закрыты, а лицо безмятежно.
– Получайте своего хоббита, – деланно ворчливым, на самом же деле довольным голосом прокряхтел Торонгил передавая друзьям Бильбо.
– Да это наш хоббит, наш друг, наш Бильбо, – согласились Балин и Двалин, затаскивая несчастного друга в ладью. – И мы очень тебе благодарны, Торонгил, за его спасение.
– Мы все благодарны тебе, – согласился с гномами Гэндальф. Лицо волшебника было очень озабоченным. – Как он? Не утонул часом?
– Это Бильбо-то? – усмехнулся Балин, хотя у него самого на лице все еще оставалась тревога. – Да он в воде не тонет, так же, как и в огне не горит.
– Не плохо сказано, – согласился с гномом Бильбо и открыл глаза. – Что тут происходит? И почему я такой мокрый?
– Вот тебе на! – братья-гномы, да и все остальные даже рты пооткрывали. – Неужели ты не знаешь, что только что ты чуть не утонул? Скажи спасибо Торонгилу, что он вовремя тебя из воды вытащил, да Гэндальфу, что тревогу поднял, а не то кормил бы ты сейчас щук и сомов.
– Надо же? – удивился в свою очередь Бильбо. – А мне привиделось, что я у себя в Хоббитауне, в своей норке, встал с постели и иду на голос Мунни, которая зовет меня завтракать.
Все засмеялись. Даже Гэндальф улыбнулся, хотя тут же поспешил спрятать свою улыбку в кулак.
– Ты меня напугал, – сказал он хоббиту, когда все успокоилось. – Постарайся больше так не делать.
Плавание продолжалось, и с каждым часом становилось все тревожней на душе у каждого. Бильбо не спал, то ли речная ванна способствовала этому, то ли его напугали рассказы гномов, которые ему поведали о ночных происшествиях, но только он переживал вместе со всеми. Однако в тот день больше ничего не случилось, и даже ночью орки не давали о себе знать. Берега по обе стороны оставались темными и
