Широко распахнув дверцы, парни повыскакивали на тротуар и уверенно направились к ничего не подозревающей Ладе. Девушка щелкнула замком сумочки, чтобы достать деньги, но тут один из подошедших парней что-то шепнул ей на ухо. Она встревоженно подняла на него глаза, не обращая внимания на просыпавшуюся мелочь, и что-то быстро спросила. Парень энергично закивал и показал в сторону припаркованного «Мерседеса». Лада скорым шагом устремилась к машине.
Резван распахнул дверцу, а подошедшие громилы втолкнули девушку в салон.
– Что происходит?! – в отчаянии выкрикнула Лада. – Где Илья?!
– Что ты ей сказал? – спросил Резван у круглолицего парня, довольно разместившегося рядом с Ладой. В сравнении с хрупкой девушкой он выглядел несуразно огромным.
– Сказал, что там ее кавалеру стало плохо.
Мугаметов сдавленно хихикнул и покачал головой:
– Ай-яй-яй, нехорошо обманывать девушек. Тем более таких хорошеньких.
– Пустите меня! – зло выкрикнула Лада. – Я сейчас буду кричать!
– Кричи, – легко согласился сутенер, – лично меня это только возбуждает.
Мужчины громко расхохотались.
– Ладно, поехали, чего балаган разводить, – оборвал смех Шурков, сидящий на переднем сиденье. Когда машина выехала на магистраль, уверенно отвоевав в плотном потоке автомобилей пространство, он посмотрел через плечо на примолкшую Ладу и произнес с заметной укоризной: – А я по тебе, детка, скучал. Что же ты ушла, даже со мной не пожелала попрощаться? Мне было обидно, ведь я-то думал, что мы с тобой не чужие.
Губы Резвана дрогнули и застыли в снисходительной улыбке. Оказывается, Валерий Алексеевич способен на сентиментальность. Кто бы мог подумать!
– Почему я здесь?! – воскликнула Лада, испепеляя Мугаметова яростным взглядом. – Тебе заплатили за меня деньги! Ты обещал меня не трогать!
Глаза Резвана сузились в злые щелочки:
– Ты, подстилка дешевая! Если будешь орать, так я тебя выброшу сейчас из машины на полном ходу!
– Ну ты же дал слово! – в бессильной ярости воскликнула Лада, обхватив лицо руками, и горько заплакала. – Ну почему же со мной все так не по-человечески?! Господи, что же за судьба такая! – всхлипывала девушка, оставляя на щеках темные разводы намокшей туши.
– Ты должна млеть от счастья, что такой марой, как ты, уважаемые люди интересуются! – срываясь на крик, поучал ее сутер. – А ты тут еще нос воротишь!
– Хватит базар разводить, – негромко произнес Шурков, не поворачиваясь, но тон, которым была произнесена фраза, давал понять, что спорить не следовало. Валерий Алексеевич достал сигарету, воткнул в прикуриватель. – И так на душе тошно. – Щелкнул выскочивший прикуриватель.
Раздраженно выдернув его двумя пальцами, он прикурил. Салон «Мерседеса» наполнился сладковатым табачным дымом. Шуркову было хорошо в эту минуту, он напоминал кота, вдоволь объевшегося сметаны. Оставалось только умыться, взобраться на крышу да подремать на солнышке. Но вместо этого Шурков надавил на кнопку стеклоподъемника. Стекло медленно, с тихим шорохом поползло вниз. Выдув тоненькую струйку дыма в приоткрытое окно, он повернулся к водителю и распорядился: – Езжай ко мне. На дачу!
– Сделаем! – охотно отозвался водила.
– А вы уверены, что я не сбегу? – с вызовом спросила Лада.
– Уверен, – ответил Шурков. – Если ты, конечно, не хочешь, чтобы с твоим дружком произошла какая- нибудь серьезная неприятность.
– Господи, что же вы за люди такие! – в отчаянии воскликнула Лада. – Оглянитесь вокруг, ведь полно же красивых баб! У меня другая жизнь, я уже давно замужем, у меня родился сын.
Машина свернула на Минское шоссе. Дальше в лесной зоне располагался коттеджный поселок.
– Сын – это хорошо, – устало произнес Шурков. – Поздравляю! У такой красивой женщины, как ты, Лада, обязательно должны быть дети.
– Отпустите меня! Неужели на мне свет клином сошелся?!
– Значит, сошелся, – задумчиво ответил Валерий Алексеевич.
«Мерседес» остановился около огромного особняка, огороженного высоким каменным забором. Последний раз Лада была здесь больше года назад.
– Я готовился к нашей встрече и сделал ремонт, – сообщил Шурков, будто бы угадав мысли женщины. – Мне очень хочется, чтобы ты его оценила. Не беспокойся, Лада, твой муженек о нас не узнает. Для него все останется по-прежнему. Это будет нашей маленькой тайной. Вот что, вы все свободны! Сегодня Лада останется ночевать у меня. – И, улыбнувшись притихшей девушке, добавил: – Для мужа найдешь какую- нибудь подходящую причину. Нам есть о чем поговорить.
Водитель понимающе кивнул и заглушил двигатель. Пошел уже восьмой год, как он был личным водителем Шуркова. И за это время он сумел узнать того гораздо больше, чем его собственная жена. Кроме прямой обязанности водителя, он исполнял при нем еще и роль евнуха и раз в неделю привозил в его загородную резиденцию проституток. Редкую из них Шурков желал видеть дважды, а вот Лада сумела зацепить его крепенько. Он даже показывал ее своим приятелям, чего никогда не делал с другими женщинами.
Валерий Алексеевич распахнул дверцу, и тотчас в салон дохнуло свежестью.
– А если она не поймет вашей доброты? – предположил Резван. – Ведь Лада у нас девушка с характером.
– Тогда придется ее мужа завалить, – не стесняясь присутствующих, произнес Шурков, – а у тебя на одну проститутку станет больше. Для Лады это дело знакомое, так что не надорвется, – заметил Шурков. – Вот что, – повернулся он к шоферу. – Отвези ребят и возвращайся завтра утречком.
– Хорошо, Валерий Алексеевич, – бодро отозвался водитель.
– Ну что, моя хорошая, – обратился он к Ладе, – дом ждет тебя. Надеюсь, ты отметишь в нем добрые перемены.
– Как же я тебя ненавижу! – процедила сквозь зубы Лада, направляясь в сторону дома. – Когда-нибудь я убью тебя!
Валерий Алексеевич распахнул калитку и галантно пропустил ее вперед, отмечая, что она чуток поправилась, что ничуть не портило ее фигуры, а даже наоборот, Лада приобрела еще большую женственность.
– Надеюсь, я не буду мучиться? – хмыкнул Валерий Алексеевич.
Уже закрывая калитку, Шурков оглянулся. Парни еще не уехали и, продолжая стоять около машины, о чем-то негромко разговаривали, временами посматривая в его сторону. На губах у Резвана блуждала усмешка, которая Валерию Алексеевичу не понравилась.
Протянув руку, Шурков нащупал у стены шнур и несильно потянул его вниз. Торшер вспыхнул, осветив бледно-красным светом неподвижно застывшую женщину.
– Ты меня сегодня разочаровала, – пожаловался Валерий Алексеевич.
– Разве? – холодно откликнулась Лада, глядя в потолок.
– Ты никогда не была такой холодной, как будто бы я трахал не живую женщину, а мраморную статую! Что с тобой? – не сдержавшись, воскликнул Шурков.
– И ты еще спрашиваешь? Мало того, что ты изломал мне всю жизнь, так ты еще заставил меня изменить любимому человеку. Как я ему теперь в глаза посмотрю? Ведь он же мне поверил!
Шурков скривился:
– Странно слышать об изменах от проститутки.
– А кто меня такой сделал, если не ты?!
– Ты о прошлом? Девочка желала сниматься в кино, и я предоставил ей эту возможность, – довольно улыбнулся Шурков.
Вспомнив свой первый год проживания в Москве, Лада невольно передернула плечами.
Спать на вокзалах ей не пришлось – в Подмосковье у нее проживала тетка, но с изнанкой жизни ей
