светлых ботинках. Шнурки завязаны аккуратным бантиком. На круглом лице еще заметны остатки сна.
Почти одновременно с ним подъехала карета «Скорой помощи». Двое санитаров в несвежих белых халатах вытащили носилки. Лица непроницаемые, с выражением непроходящей скуки. По усталым глазам читалось – мы еще и не такое видели! Кто знает, может быть, так оно и было в действительности. Они зашли в подъезд и так же равнодушно вышли, прислонив носилки к стене. Команды забирать покойника пока не поступало, а потому можно было не торопиться: выкурить по сигарете, поглазеть на суету милиции и просто поговорить о своем. Собственно, служба-то нехитрая – загрузил труп, да и в «холодную» его.
Поздоровавшись с подошедшими Чертановым и Шевцовым, полковник Крылов покружил над убитым, словно ворон над добычей, а потом, нагнувшись, стал рассматривать его лицо.
– Похоже, что я его где-то видел, – наконец произнес он, распрямившись.
Пожав плечами, Чертанов произнес:
– Возможно, и сталкивались, он ведь работал в администрации. Курировал бизнес.
– Ах вот оно что, – протянул Крылов, – тогда понятно. Был я не так давно в мэрии, вместе сидели на одной конференции, посвященной борьбе с коррупцией. Я так и не досидел до конца. Ушел! Дел невпроворот, а он, помнится, даже с докладом выступал. Лицо у него запоминающееся. Породистое! Да, прибавил он нам головной боли. Теперь отовсюду будут звонить. Итак, какие соображения, господа офицеры? – посмотрел Крылов на Чертанова.
Полковник уже по телефону объявил Михаилу, что намерен бросить его на это дело, а сейчас, узнав, что убитый был заметным чиновником, еще более укрепился в своих первоначальных намерениях.
– Убийство совершено где-то между двумя и тремя часами ночи, – доложил Чертанов. – Две раны: одна – выстрел в голову, другая – удар ножа в пах. По существу, оба ранения смертельные. Похоже, что убийство заказное.
– Если заказное, то зачем ударили в пах? – тут же перебил его Крылов.
Полковник всегда умел выбирать самые слабые места в докладе и спрашивал так, будто бил наотмашь. Сейчас был как раз такой случай. Об этом Чертанов и сам успел уже не однажды подумать и теперь решил поделиться своими соображениями с начальством:
– У меня нет однозначного ответа на этот вопрос. Я могу только предположить. Может быть, Шурков появился как-то неожиданно или, скажем, узнал своего предполагаемого убийцу, набросился на него. Завязалась борьба. Киллер, обороняясь, ударил его ножом в пах. А когда Шурков и не мог больше сопротивляться, добил его пулей в голову.
Несмотря на ранний час, в подъезде появились зеваки: три бабки сo встревоженно-любопытными лицами. Два сержанта сдержанно, но неуклонно отжимали старушек к выходу. Странное дело, какими-то неведомыми путями, но старушки всегда первыми узнавали о случившемся.
Тоненький старушечий голосок, срываясь на дребезжащий фальцет, нервно поинтересовался:
– Что случилось, сынок?
– Убийство, бабуля, только вы, пожалуйста, закройте дверь. Мы с вами позже поговорим, – удрученным под стать случаю голосом сказал Шевцов.
– Какой кошмар! Какой кошмар! – запричитала старуха.
Чертанов с улыбкой подумал о том, что жизни в ее голосе заметно прибавилось, словно старушка зараз сбросила десяток лет. Но дверь закрылась – мягко щелкнул замок.
А внизу санитары укладывали на зеленые носилки убитого. Действовали они слаженно, такое впечатление, что за время своей работы перетаскали уже целое кладбище покойников. Вот один из них положил на живот свесившуюся руку покойника и буднично прикрыл простыней его застывшее лицо.
– Может быть, так оно и было, – после некоторого раздумья проговорил Крылов. – Ты вот что, Михаил, займешься этим делом вплотную, сходишь на работу, поговоришь с его коллегами, выяснишь, что и как. Возможно, там какие-то концы высветятся. Потом мне доложишь.
– Хорошо, Геннадий Васильевич, сделаю, – кивнул Чертанов.
Взгромоздив на плечи подчиненных черновую работу, на этом этапе полковник Крылов считал свою миссию выполненной. Наверняка сейчас пойдет досматривать прерванные сны, прикупив в ближайшем ларьке пару бутылочек пива. Но зато в отчетах не преминет упомянуть, что и сам не чужд оперативной работе и лично выезжал на место убийства. Высокое начальство подобное рвение ценит.
Ладно... Хуже нет, когда в затылок дышит начальство. Чертанов посмотрел на часы. Без трех минут шесть. Время, когда многие люди уже начинают спешить на работу.
На ближайшие двенадцать часов проблемами он завален по самое горло. Нужно будет опросить соседей по подъезду, по дому, поговорить во дворе, может быть, там кто-то заметил подозрительных людей, а уж потом отправиться на место службы покойного. И нечего даже и мечтать о том, что представится возможность заскочить домой и спокойно выпить чашку крепкого кофе.
Глава 14
ДЕЛА, ЗА КОТОРЫЕ УБИВАЮТ
Не было ничего удивительного в том, что об убийстве Валерия Шуркова в администрации уже знали. Подтверждалась старая истина – дурные вести способны распространяться со скоростью мысли. Убийство шефа ввело его сослуживцев в полнейшее уныние. По словам подавляющего большинства сотрудников, трудно было поверить, что нечто подобное могло случиться именно с ним. Более жизнелюбивого человека встретить было трудно. Как выяснилось, он был необычайно легок в общении, сыпал анекдотами и прибаутками, а оптимизма в его характере было столько, что его вполне хватило бы на целую роту юмористов.
Врагов у него тоже вроде бы не было, он обладал талантом разряжать самую острую ситуацию.
Если его в чем-то и можно было обвинить, так это в некотором легкомыслии.
В общем, обыкновенный мужик, который любил не только выпить, но и поволочиться за женщинами, и, судя по тому, что о нем рассказывали, любовных приключений за ним водилось немало. Но, как правило, они носили случайный характер, так сказать, ничего обязывающего.
Ближе других покойного Валерия Шуркова знал некто Федор Абрамов, его однокашник, с которым они проработали в одном отделе последние три года.
Беседа состоялась в небольшом, но уютном кабинете. Устроившись в мягком кресле, Чертанов задал первый вопрос:
– Как давно вы знали Валерия Алексеевича Шуркова?
Легкая, почти незаметная улыбка.
– Со студенческих лет.
– Вы с ним были друзьями?
– Скажу так: мы были очень дружны в студенчестве. Потом как-то так получилось, что мы долго не поддерживали тесных отношений. У каждого своя жизнь, знаете ли, семья, дети. В общем, плотно мы стали общаться только три года назад, когда Валеру неожиданно перевели в наш отдел.
– Вы были рады этому назначению? – спросил Чертанов.
Михаил заметил, что на мгновение в глазах Абрамова мелькнуло смятение. Или все-таки показалось? Уже в следующую секунду губы чиновника разошлись в смущенной улыбке.
– Как вам сказать...
– Как есть, – мягко подсказал Чертанов.
– Хорошо, попробую объяснить. Постараюсь быть откровенным. Представьте себе ситуацию, когда вдруг освобождается очень хорошее место, и у тебя имеются все шансы для того, чтобы занять его. – Абрамов неожиданно умолк, после чего продолжал с некоторым вызовом: – И, в общем-то, заслуженно, потому что я проработал здесь не один год. У руководства на хорошем счету и прекрасно разбираюсь в своем деле. И вот неожиданно на это место назначают человека со стороны. Да еще к тому же которого ты очень хорошо знаешь еще с института. И все это после того, как чуть ли не все сослуживцы уже поздравили тебя с новым назначением. По меньшей мере, это неприятно. А ведь я знаю его, как никто другой. Сами понимаете, что такое студенческие годы. Вместе съели не то что пуд соли, целый мешок! И вот представьте себе такую ситуацию – вашим начальником становится человек, который не блещет какими-то выдающимися административными способностями, да при этом еще и пытается поломать весь налаженный механизм работы, сложившийся до его прихода. Признаюсь, я хотел уйти!
Абрамов любил дорогие вещи и умел носить их, это было понятно с первого взгляда. Темно-синий в
