собственной правоте, ни страха, ни угрызений совести. Поэтому, юноша, подумай и реши все для себя сам. Окончательный ответ сообщишь своему учителю.
Засим мы расстались, а через час, крепко обмозговав означенное предложение, я сообщил Митрофанычу, что согласен. Нет, я ничуть не сомневался в правоте Владыки, и перспектива убийства Архонта не тревожила мою совесть. Я решал, справлюсь ли с поставленной задачей, не подведу ли тех, кому обязан всем, что умею и имею, и за кого с радостью пошел бы не только на любые муки, но и на смерть.
Уютное кресло, легкое поскрипывание пера (Учитель до сих пор предпочитал изливать свои мысли на бумагу посредством гусиных перьев – ретроград замшелый) подействовали убаюкивающее. К тому же сказалась бессонная ночь. Короче, в ожидании дальнейших распоряжений я банально уснул. Вообще-то, основательно прокачать свой организм адреналином и прочими гормонами, чтобы привести его в порядок, я мог в любой момент, но все-таки не стал этого делать – такой прокач чреват большим расходом жизненной энергии и колоссальным стрессом, а силы, как я понимаю, мне еще пригодятся в самом ближайшем будущем.
– Аристарх, очнись! Пропустишь самое интересное! – громкий голос Митрофаныча привел меня в чувство. Кажется, я умудрился проспать пару часов, даже сон приснился какой-то. К сожалению, Учитель своим криком обломал весь кайф, и теперь, как я ни старался, не мог вспомнить, что такого приятного было в этом моем сне.
Выскочил как ошпаренный из кресла и начал недоуменно озираться по сторонам. Наконец до моего сознания дошла причина переполоха. В кабинете присутствовали Учитель и парочка парней из аналитического отдела. Ребята разложили на столе какую-то аппаратуру. Из всего разнообразия опутанных проводами ящичков мне были знакомы лишь ноутбук, лазерный принтер, куча клавиатур, мышек и штук пять жидкокристаллических мониторов. Все трое буквально впились взглядами в огромный плазменный экран трехмерного телевизора, в обычное время скрытого за раздвижными панелями, чтобы не отвлекал Митрофаныча своей глубокой чернотой.
– Здорово, мужики! – поприветствовал я аналитиков.
– Здоров, мастер новоиспеченный! – дружно ответили те. – Наши тебе поздравления, коллега.
– Почто кипеш? – поинтересовался я.
– Смотри, Аристарх, – Учитель указал рукой на экран.
Вообще-то я уже и сам сообразил, что тут вызывает столь бурный интерес, и повернулся лицом к плазменной панели. На первый взгляд ничего особенного. Усыпанная яркими звездами темная пропасть, кусочек слепящего, но не затмевающего звезды солнца в нижнем левом углу, а в центре земной шар.
– А чего тут смотреть-то? Типа Земля в иллюминаторе, типа видна, – попытался схохмить я.
Но Учитель зло зыркнул на меня и прошипел:
– Пасть закрой и наблюдай! Сейчас начнется.
Вот тут-то до меня наконец дошел смысл одного сакрального выражения: «Учителя бывшими не бывают». Я прикусил язык и замер в ожидании того, что должно вот-вот начаться.
Тем временем висящий в пустоте глобус стал потихоньку приближаться. Теперь можно было явственно различить вращающиеся вокруг него по разным орбитам корабли «инопланетных захватчиков».
– Синтезированная картинка на основе данных, полученных со спутников и наземных станций наблюдения, – с гордостью пояснил один из аналитиков, будто эту самую «картинку» нарисовал лично он.
– Не отвлекайся, коллега! – одернул его второй, по всей видимости старший в их группе. Вот она, оборотная сторона власти, – сегодня бухаешь с человеком, задушевные разговоры разговариваешь, а завтра как в той песенке: «The sergeant calls: stand up and fight»[8]. Поэтому я никогда не рвался в начальники, но и подчиняться всяким дуболомам желания не возникло. Яркая индивидуальная личность, склонная к авантюрам, напорист, амбициозен, самолюбив – вот так меня охарактеризовал Учитель в случайно подсмотренном мной досье, как-то ненароком забытом им на рабочем столе.
Когда голубовато-белесоватый шар занял практически всю поверхность экрана, что-то неуловимо поменялось вокруг. Как будто на голову надели железный обруч и начали сжимать с помощью хитроумного винта. Вслед за этим из обоих полюсов Земли ударили два золотистых фонтана. Бьющая из недр планеты субстанция начала очень быстро растекаться от полюсов к экватору по верхней границе атмосферы, накрывая собой Северное и Южное полушарие. Примерно через пять минут оба полога сомкнулись на нулевой параллели, заключив Землю в прозрачный золотистый кокон.
– «Сфера Абсолюта Эмарга», – еле слышно прошептал все тот же неугомонный аналитик, – читал о ней, но даже не мечтал, что когда-нибудь увижу воочию.
– Все, приступаем к обработке данных, – скомандовал начальник.
– Давайте, сынки, не подведите! – Таким возбужденным Митрофаныча я видел, пожалуй, в первый раз. И не мудрено – на кон поставлена не только его честь, но и сама жизнь, причем не его одного.
Парни тут же уставились в экраны мониторов, на которых заплясали какие-то графики, цифры, диаграммы, картинки, и начали периодически обмениваться непостижимыми для моего понимания комментариями. Загудел принтер и стал выбрасывать из своего чрева листок за листком. Один из аналитиков принялся бегло просматривать распечатки, другой со скоростью метеора застучал пальцами по клавиатуре компьютера.
Пока суд да дело, Земля на экране вновь начала удаляться. Теперь было хорошо видно, как корабли шеддов в панике срываются со своих орбит и, наращивая скорость, пытаются уйти как можно дальше от планеты. Однако сделать им это не удалось. Окутывавшая Землю золотистая сфера сначала скачкообразно увеличилась в объеме раз в пять, затем так же скачкообразно переместилась, заключив внутрь себя все бегущие прочь корабли пришельцев. И в конечном итоге начала сжиматься, сбивая флот отважных пиратов в одну огромную груду.
Как всякий маг, я имею представление о том, что такое «Сфера Абсолюта Эмарга», и даже сам могу пользоваться этим крайне сложным заклинанием, составленным из более чем сотни базовых формул. Поэтому прекрасно понимал, чем все закончится и что станет с огромным пиратским флотом. Откровенно говоря, волосы на моей голове начали подниматься дыбом, поскольку я не хотел бы разделить с обреченными жуками их участь.
– С нашими друзьями все будет в порядке, – будто в ответ на мои мысли, сказал Митрофаныч. – Мы предполагали, что Архонт применит именно «Сферу Абсолюта», и не ошиблись. Маг успеет вывести в Межмирье все до одного корабля задолго до начала реакции аннигиляции, а чтобы не разочаровать Владыку Владык, поместит туда какое-нибудь массивное тело.
От слов Учителя у меня буквально с души камень свалился. Мне как-то не очень хотелось, чтобы погибли десятки тысяч, в общем-то, ни в чем не повинных и вполне симпатичных (исключая источаемый ими запах) жуков.
– Аполлинарий Митрофанович, – я рискнул побеспокоить Учителя, – мне все-таки кажется слишком сложной и громоздкой вся эта каша, что мы заварили.
Митрофаныч, как это ни странно, не осадил «умника» в обычной солдафонской манере, а, уставившись на меня своими добрыми-предобрыми глазками, все-таки снизошел до беседы.
– Ты это насчет инопланетного вторжения намекаешь?
– Ну да.
– Тоже мне стратег выискался, – он задорно ухмыльнулся и, пошкрябав ногтями небритую щеку, сказал: – Мы особо не распространяем кое-какую информацию, но теперь можно. Предыдущий Магистр Просвещенных замутил одну хитроумную комбинацию в начале шестидесятых годов прошлого века. Это с Фиделем и советскими ракетами на Кубе. Тоже пытался обнаружить логово Архонта. Помнишь, чем все закончилось? – И тут же сам ответил: – Карибским кризисом и началом Третьей мировой.
– Как началом? – отвлекся от экрана компа один из аналитиков. – Война же тогда не началась.
– М-да. – Митрофаныч недовольно покачал головой. – Молодежь, молодежь: прописных истин не знаете, кроме компьютеров, ничем не интересуетесь. А ведь информация в открытом доступе, для своих, разумеется. Так вот, бестолочи, ракеты и стратегические бомбардировщики уже находились в воздухе, и вот-вот боеголовки и мощные водородные бомбы должны были упасть на крупные города Америки, России, а
