что пенсия кадрового дипломата составит около 80 процентов всего его денежного содержания на последней должности.
— Не кисло, — радостно прокомментировал это решение один из членов коллегии министерства. — Служить можно.
Примаков завоевывал сердца подчиненных тем же способом, каким ему уже удалось расположить к себе сотрудников Службы внешней разведки: улучшая условия их жизни и работы. В первый же год работы Примакова в министерство пошла молодежь.
В мае 1998 года в Министерство иностранных дел приехал сам президент Ельцин — это редкое событие в жизни МИД. Он прочитал доклад, написанный для него в самом министерстве, и особо отметил роль Примакова.
— Наша дипломатия обретает новое дыхание, становится активнее, проявляет все больше принципиальности и умения добиваться поставленных целей, — говорил президент. — Внешняя политика России сейчас имеет большой авторитет в мире, и с ней считаются. Со своей стороны могу гарантировать: сделаем все, чтобы помочь вам закрепить и усилить высокопрофессиональный коллектив МИД.
Борис Ельцин повторил, что мир должен быть многополярным, призвал оценить важность нестандартной президентской дипломатии без галстуков и обещал, что Россия не ляжет под Соединенные Штаты. Эта эротическая формула российско-американских отношений была, пожалуй, самой яркой в речи президента. Ельцин вручил орден самому Примакову и еще нескольким дипломатам. Помимо коробочек с орденами он привез в МИД нечто более весомое. Он дал поручение управляющему делами президента заняться социальными проблемами сотрудников министерства, министру обороны — не призывать в армию молодых дипломатов. Ельцин согласился с просьбой Примакова платить дипломатам надбавки за сохранение государственной тайны.
Кроме того, Ельцин подписал указ о введении почетного звания «заслуженный работник дипломатической службы Российской Федерации». Эта награда вручается ветеранам, послам, прослужившим всю жизнь в Министерстве иностранных дел.
НЕПЬЮЩИЙ ПОСОЛ ПЛОХО СЛУЖИТ РОДИНЕ
Вершина дипломатической карьеры — должность посла. В министерстве трудится сто пятьдесят дипломатов в ранге посла. Но и это место не так привлекательно, как прежде.
— С трудом подбираем послов, — несколько лет назад жаловался мне один из руководителей Министерства иностранных дел. — А подыскать посла в такую страну, как Бирма или Непал, совсем трудно. Тот, кто по своим знаниям, опыту и способностям может стать послом, находит более привлекательное и высокооплачиваемое место в сфере бизнеса или в международных организациях.
Я просмотрел списки послов, назначенных в те годы. Основная масса послов — кадровые дипломаты. Практически не оказалось людей со стороны, политиков, пожелавших стать дипломатами. Поехал было послом в Ватикан бывший пресс-секретарь президента Вячеслав Костиков, но у него дипломатическая карьера не заладилась. Закончив Высшие дипломатические курсы, бывший глава Чечни Доку Завгаев уехал послом в Танзанию. Понятно, что его просто надо было убрать подальше от его горячих соотечественников. Отправился представителем в Европейский союз бывший главный законодатель Татарии и первый заместитель председателя Совета Федерации Василий Лихачев. Представителем в ЮНЕСКО уехал бывший министр культуры Евгений Сидоров, но это не совсем дипломатическая должность, так что Сидоров, известный литературный критик, был вполне на месте. Послом в Данию ненадолго отправился Николай Бордюжа, бывший секретарь Совета безопасности и руководитель президентской администрации.
В крупных странах послы — только карьерные дипломаты. Несколько лет послом во Франции был академик Юрий Рыжов, добрый знакомый Бориса Ельцина по межрегиональной депутатской группе, но и Рыжова заменил кадровый дипломат.
Те, кто работает на Смоленской площади, убежденно говорили, что не хотят ехать в длительную загранкомандировку:
— В Москве интереснее, здесь жизнь кипит.
Но если побеседовать с послами по душам, то они честно признавались:
— Если не быть министром или его заместителем, то лучше всего стать послом.
А один посол — Виталий Иванович Чуркин — даже сказал мне, что послом быть много лучше, чем заместителем министра. Чуркин сам был заместителем министра, так что знает, о чем говорит.
Прелести посольской жизни понять со стороны нельзя. Не послужишь — не узнаешь. Это самостоятельная, заметная и приятная работа, удовлетворяющая властную натуру. Оклад посла исчисляется исходя из стоимости потребительской корзины в стране пребывания. У посла есть смета на проведение приемов, обедов и ужинов, на поездки по стране. Но это не только его деньги. Старшие дипломаты тоже устраивают коктейли и ужины, которые оплачиваются из этой сметы. Все счета отправляются в МИД, на места выезжают ревизоры из центрального аппарата, которые выясняют судьбу каждой копейки.
Раз в два года дипломату выдают так называемые экипировочные — деньги на приобретение темного вечернего костюма, незаменимого в дипломатической службе. Как выразился Примаков, это рабочая одежда. Послу готовит повар или буфетчик — в зависимости от штатного расписания. Послу нанимают горничную — кого-нибудь из жен технических работников посольства. Посла возит самый опытный водитель посольства. Самим садиться за руль послам не рекомендуют. Случись на дороге неприятное происшествие, пусть полиция занимается водителем, а не послом. Если посол, не дай бог, кого-то собьет на дороге, пострадает престиж государства, а его самого придется отзывать. Так и произошло с очень перспективным послом в одной из стран СНГ…
Кроме того, послу надо дать возможность на приемах и обедах, а они случаются чуть ли не ежедневно, что-то выпить. Если посол начнет отстранять протянутый ему бокал, карьера у него не заладится. Непьющий посол хорошие контакты не установит, так что непьющий посол плохо служит Отечеству.
В принципе послу положена резиденция — домик с садом или парком, но не в каждой стране это есть. Скажем, в Англии посол довольствуется большой, во весь этаж, квартирой в посольском здании. Отсутствие резиденции — большой минус, не с точки зрения комфорта посла, а по соображениям политическим. Премьер-министр или президент страны пребывания не может часто приезжать в иностранное посольство. Тут существует жесткий регламент. А вот неофициально посетить резиденцию посла — дело другое. Такие контакты не возбраняются. А дипломатическая служба и состоит в основном в поддержании контактов, официальных и неофициальных. И тут все зависит от личности посла.
При Примакове от послов стали требовать короткие, сжатые телеграммы, но такие, какие можно было бы посылать на самый верх — то есть показывать президенту. Все телеграммы посла адресованы просто и коротко — в центр. После расшифровки они поступают в секретариат министра, где решают, кому телеграммы показывать: самые важные доводятся до сведения министра, правительства и президента. Кроме того, посол отправляет в Москву то, что называется почтовой информацией, — то есть письма, тоже, разумеется, секретные. Тут уже посол сам решает, кому их адресовать.
Обращение через голову министра непосредственно к президенту — большая редкость. Дисциплина и чинопочитание — одно из отличительных качеств дипломата. Впрочем, однажды Анатолий Адамишин, который был послом в Англии, направил напрямую президенту Ельцину записку с предложением провести в Министерстве иностранных дел радикальные реформы. Ельцин вызвал Адамишина из Лондона и разговаривал с ним. Практических последствий беседа не имела. Но через некоторое время Анатолий Адамишин стал министром по сотрудничеству со странами СНГ, правда, по не зависящим от него причинам пробыл на этом посту не долго.
Примаков на всех совещаниях говорил: от посла ждут, что он станет не только информировать центр о происходящем в стране, но и принимать самостоятельные решения. Послу виднее — он находится на месте, встречается с людьми, на него работает аппарат посольства. Впрочем, у некоторых послов
