– Емеля, ты это…. Не грусти, брат! Обманул тебя тот доктор – как последнего сопливого пацана. Развёл на тёплом, ей-ей…. Вон, как у Галки живот-то выпирает! Видно невооружённым глазом. Скоро станешь счастливым отцом! Совсем – скоро…. Чего грустить-то понапрасну, а? Зачем старое вспоминать? Рассказал бы, что ли, про этого Снежного Человека. Интересно ведь, право слово!
Пугач потряс – из стороны в сторону – лохматой башкой, словно бы отгоняя от себя неприятные воспоминания, улыбнулся – широко и по-доброму:
– Действительно, чего это я надумал хандрить? Хорошо ведь всё у нас с Галчонком! Любим друг друга – без памяти. Ребёночек, опять же, скоро народиться…. Ладно, расскажу вам про этого наглого снежного вора, слушайте, славяне…. Недели три с половиной назад всё началось, после ужасного снегопада, в котором Александру завалило. Когда установилась относительно нормальная погода, я петли расставил на зайцев, силки на куропаток и рябчиков. Через двое суток пошёл проверять. Перешёл через Боровой ручей, а там всё истоптано следами гигантских босых человеческих ног, то есть, ступней. Даже страшно немного стало…. Ладно, автомат взял наизготовку, пошёл дальше. Две петли оказались пустыми, в третьей же болталась передняя заячья лапка, а весь снег был запачкан свежей кровью. Представляете? Прямо возле петли он и сожрал длинноухого, таким был голодным. Подошёл я к силкам на всякую летающую живность, и там та же история: только пёстрые пёрышки летают по белому снегу.… Вот с тех самых пор и не стало нам с Галчонком никакого житья от этого подлого етти: капканы и петли умудряется, гад, проверять раньше меня, не брезгует и зимними жерлицами на щуку и налима, которые я расставляю в Боровом ручье. Как-то ночью даже забрался в погреб, мерзавец! Уволок большой куль ржаной муки, овощей разных, половину закопченного бобра. Надоел – до самого упора!
– А внешне-то он как выглядит? – заинтересованно спросил Егор.
– Откуда же мне знать, если я его и не видел ни разу? Только вот следы. Причём очень хитрые эти следы, непростые…. Несколько раз я ходил по ним, думал, что обязательно выйду к логову. Куда там! Размечтался…. Так хитро накручены, что любой матёрый заяц обзавидуется. Сколько я не старался, каждый раз, сделав широченный круг, возвращался в начальную точку…. Да, кстати. Сегодня утром на востоке что-то слегка гудело. Негромко так, на самом пределе слышимости. Очень уж похоже на обычный вертолёт…
– Вертолёт? – недоверчиво переспросил Егор. – Не верится как-то. Хотя, можно будет и прогуляться в ту сторону, если, конечно, погода позволит. А можно и не тратить драгоценное время понапрасну…
– Ладно, мужики! – решительно поднялся с лавки Пётр Нестеренко, застегнул полушубок на все (деревянные – понятное дело), пуговицы, ловко перебросил за спину автомат. – Вы тут сидите, чаёвничайте дальше, дожидайтесь своих беременных подружек – со свежими новостями. А я пойду, прогуляюсь немного, осмотрю округу…. Командир, кстати, если случайно встречу этого етти, то, что с ним делать? Пристрелить?
– Пристрели, конечно, – согласился Егор. – Нам этот Снежный Человек – безо всякой надобности…. Подлый вор, опять же…
Ещё через полчаса вернулись из бани девчонки – раскрасневшиеся, улыбчивые, с блестящими глазами, самую малость – задумчивые. Сидели себе за обеденным столом, с удовольствием прихлёбывали чай из блюдечек (Сеня Браун летом налепил из специальной глины, а потом тщательно обжёг в печи, хорошие блюдца получились, только не круглые, а слегка овальные), смешливо переглядывались между собой, Галина изредка сморкалась в чистую холстину.
– Ну, девицы-красавицы, – наконец не выдержал Егор. – Подробно докладывайте – что да как. Когда думаете рожать?
– Да уж! – поддержал его Емельян. – Поведайте нам, боевые подруги, о сроках нашего будущего счастливого отцовства.
Санька, повздыхала, помялась чуть-чуть, и объявила:
– По каким-то непонятным мне причинам, в данной местности сроки вынашивания детей существенно сокращаются. Ориентировочно, с девяти месяцем до восьми, или, даже, до семи с половиной…. Думаю, что на здоровье младенцев – отрицательным образом – это не скажется. Беременность у всех будущих рожениц, по целому комплексу разных признаков, протекает абсолютно нормально…
– Озвучь, пожалуйста, предполагаемые сроки родов – по персоналиям, – хмуро попросил Егор.
– По персоналиям? – задумалась Сашенция. – Получается примерно так: Юля и Вера рожают в первых числах апреля, я – во второй-третьей декаде этого же месяца, а Галина – в начале мая. Естественно, в этих моих прогнозах существует и определённая погрешность: плюс-минус семь-десять дней…
– Да, кучно получается! – бестолково пошутил Пугач.
– Егора! – неожиданно предложила Санька. – Давай я тебе, пока баня натоплена, мозоль вырежу на ноге? Ты же сам жаловался с неделю назад…. Да пошли уж, трусишка, не бойся, это совсем даже не больно!
Всего-то семь-восемь метров они не дошли до бани, когда на противоположном береге ручья негромко пророкотала автоматная очередь.
– Ух, ты! Не иначе, это Пётр воюет со своей Снежной Бабой! – тут же остановилась Санька и азартно предложила: – Пойдём, посмотрим? Интересно ведь! Никуда не убежит эта твоя мозоль…
Выбравшись на пригорок, Егор приставил ладонь к глазам, удивлённо всматриваясь вдаль: там по снегу очень быстро перемещалась непонятная чёрная точка.
– Это что же, етти так быстро бегает? А почему же он не проваливается в глубокий снег?
Санька, болезненно охнув, протянула ему бинокль:
– Нет, Егора, это совсем не Снежный Человек. Там мотонарты ходко передвигаются – с двумя вооружёнными седоками в пятнистом камуфляже. А может, это снегоход, я не разбираюсь в таких тонкостях…. Главное, что к этой штуковине прикреплены просторные сани, на которых лежит наш Петенька, связанный по рукам и ногам…
Глава одиннадцатая
Смелые версии и неприятные разговоры
Пугач встретил известие о коварном Петькином похищении на удивление спокойно, только неопределённо пожал широкими плечами и неожиданно заявил:
– Я давно уже ожидал чего-то аналогичного. Всё шло к тому…, – снова опустил голову и хладнокровно продолжил подшивать прохудившийся чёрный валенок.
– Поясни эту глубокую мысль, атаман, будь так добр, – попросил Егор.
– Чего тут пояснять, командир? Всё ясно – как белый день: эксперименты тут кто-то ставит над всеми нами, включая Савелия и его странных красных койотов.
– Какие ещё эксперименты? О чём это ты? – мгновенно нахмурилась Санька, метнув в сторону Пугача откровенно неприязненный взгляд.
Емельян вздохнул – с лёгкой философской грустинкой:
– Да, самые обычные! В том смысле, что ужасно изощрённые и насквозь непонятные…
– Например? – настаивала упрямая Сашенция. – Что ты конкретно имеешь в виду?
– Давайте, допустим на минутку, что при взрыве на секретном военном объекте К-145 мы все получили какое-то очень хитрое облучение. Может такое быть? Да, запросто! Вот и сроки беременности у баб немного сократились, у вашего Петьки Нестеренко – после укуса змеи-мутанта – рука вдвое увеличилась в размерах. А некоторые симпатичные гражданки обрели такую невероятную живучесть, что теперь целыми сутками могут спать под снегом – без всяких и всяческих последствий…. А что, если всё это произошло преднамеренно?
– Что – это всё? Что – преднамеренно? – Санька непонимающе округлила глаза.
– Да всё! Задумали всякие разные сволочи: одни – с большими звёздами на погонах, другие – с очень толстыми кошельками в карманах, свои бесконечно важные эксперименты. Задумали и успешно осуществили…. Рванули какую-то жутко секретную гадость, а теперь очень внимательно наблюдают за несчастными подопытными кроликами, за нами, то бишь. Иначе для чего беспилотные самолёты, оснащённые телевизионными камерами, чуткими микрофонами и всякими измерительными приборами, кружат здесь целыми пачками, сутки напролёт? Для чего, я вас спрашиваю? Молчите, уважаемые мужчины и женщины? Вот то-то же! Да и коварное похищение Петра Нестеренко – полностью вписывается в эту версию. Органично так вписывается, как принято говорить с голубых телевизионных экранов…. Раз у него рука увеличилась в размерах, значит, уже пошла мутация всего организма. Это что означает?
– Что? – зачарованно выдохнула Галина, восхищённо уставившись на Емельяна и удивлённо приоткрыв рот от всего услышанного.
– А то, что уже можно его забирать, родимого!
– Куда – забирать?
– Туда. В закрытые, тщательно охраняемые, и жутко секретные лаборатории. Анализы брать всякие, проводить развёрнутые и широкомасштабные исследования, – говоря всё это, Емельян продолжал умело подшивать прохудившийся валенок, причём излагал он свои нестандартные мысли совершенно равнодушным голосом, словно бы рассказывал о давно известных и скучных вещах, например, о позавчерашней погоде.
– Фигня полная! Глупость очевидная! – деланно и натянуто рассмеялась Санька, вопросительно покосившись на мужа.
Егор прокомментировал версию Пугача очень и очень серьёзно:
– Теоретически, конечно, так могло бы быть…. Только больно уж заумно и нелогично получается. Зачем, спрашивается, устраивать это шикарное реалити-шоу, о котором знает почти вся страна? Выбрали себе небольшой населённый пункт, расположенный в пустынной местности, рванули свою гадость, объявили санитарный карантин, тщательно огородили пострадавший кусок земли…. На этом и всё: наблюдай за оставшимися в живых сколько душе угодно! Не обязательно для этого и мирное население облучать, достаточно хлопотное это дело: родственники «подопытных кроликов» могут бучу поднять на Большой Земле, подключить ушлых корреспондентов и упорных журналистов…. Зачем в таких мутных делах – лишний шум? Гораздо проще собрать из колоний всяких одиноких зэков, закинуть их военными самолётами на безлюдную Чукотку, где и обустроить – без спешки и суеты – секретный научно- исследовательский полигон…. Опять же, наличествует непонятный сбитый вертолёт – без полётной карты. Причём, у мёртвого пилота в кармане были обнаружены французские папиросы…. А этот долбанный диверсант с иностранным акцентом и узкими глазами, который хотел нас всех положить из американского гранатомёта? Он-то здесь с какого бока? А? Нет, господа- славяне, непросто здесь всё, ох, как непросто!
– Да я и не говорю, что оно – как дважды два! – аккуратно поставив подшитый валенок на пол, согласился Емельян. – Но пахнет от всего произошедшего чьими-то нехорошими и жутко секретными экспериментами, определённо так – пованивает…
На следующий день Егор и Санька надумали отправиться домой, то есть, к родимой пещере. Пугач и Галина решили проводить их до моста через ручей. Женщины налегке, по прочному насту, ушли далеко вперёд, весело переговариваясь о чём-то своём. Мужчины же, гружёные вещмешками, пристроив лыжи на плечи, неторопливо шагали следом за верными подругами, изредка перебрасывались короткими и ничего незначащими фразами.
Наконец, Емельян, смущённо отводя глаза в сторону, решился на вопрос, который, очевидно, уже давно не давал ему покоя:
– Ты, командир, главное не обижайся. Я всё же спрошу…. Ты только в голову не бери ничего лишнего. Если не захочешь, то и вовсе ничего не отвечай. Можешь даже облаять меня – самыми последними словами…. Главное, не обижайся! Лады? Так вот, тебе не показалось странным, как Александра себя вела? Ну, тогда, когда я излагал свою версию – об изощренных, заранее спланированных экспериментах? Очень уж сильно она рассердилась, как будто я важную и страшную Государственную тайну, предназначенную только для ушей избранных, сделал общенародным достоянием…. Что скажешь на это?
Егор тоже старался не смотреть на собеседника. Те же самые мысли одолевали его половину прошедшей ночи, не давая уснуть. Глупые, на первый взгляд, мысли, крамольные, беспочвенные, бредовые…. Но больно уж неадекватно отреагировала жена на откровения бывшего атамана. Да и не только рассердилась тогда Санька, нотки липкого страха недвусмысленно сквозили в её голосе. Причём, страха не перед тем, что неведомые экспериментаторы используют их всех в качестве пошлых подопытных зверьков, а перед тем фактом, что кто-то посторонний догадался о сути происходящего…. Тяжело вздохнув, он неопределённо пообещал:
– Поговорю я с ней по душам. Потом как-нибудь, уже после праздников…. Хотя, может быть, Емельян Иванович, всё это нам с тобой только показалось. Привиделось, иначе говоря…. Или, например, просто имеет место быть нестандартная психическая реакция женского организма на сильнейшее переохлаждение: слишком долго Сашка тогда провела под снежным завалом, вот и стала неадекватно реагировать на всякие непонятные вещи и события. Бывает, брат…
– Бывает, – покладисто согласился Пугач.
Когда перешли по мосту через замёрший ручей, Егор неожиданно скомандовал:
