Полковник отогнал от себя предательские мысли. Вместо этого он сосредоточил внимание на потолке, вернее на том, что можно было условно считать потолком в условиях частичной невесомости. Хотя конференц-зал находился глубоко под поверхностью спутника Марса, закрывавший его сверху прозрачный купол создавал впечатление, что здание находится на поверхности, у самого края кратера Стикни. Надо сказать, вид впечатляющий.
Когда-то давным-давно столкновение с более крупным небесным телом едва не разнесло Фобос вдребезги, отчего он стал похож на серую картофелину, у которой с одной стороны аккуратно вырезали приличный ‹глазок›. Оставшаяся выемка и была кратером Стикни – десять километров в диаметре, тогда как сам спутник Марса имел размеры двадцать на двадцать семь километров. Названный по девичьей фамилии супруги Асафа Холла – американского астронома, который в 1877 году обнаружил Фобос, – Стикни являл взору впечатляющую панораму уже потому, что был сопоставим по размеру с самой планетой. С внешней стороны купола пыльная поверхность Фобоса резко уходила вниз глубокой, полной остроконечных теней пропастью. В десяти километрах отсюда дальний конец кратера тянулся вдоль всего горизонта, рассекая зубцами красно-оранжевый лик повисшего там Марса. Раскиданные то здесь, то там валуны, наполовину занесенные пылью, отбрасывали длинные, быстро скользящие тени. Некоторые из этих камней – осколки того давнего столкновения – достигали в поперечнике пятидесяти метров.
Хотя естественным цветом здесь был темно-серый, в данный момент поверхность Фобоса купалась в красноватом свете, отбрасываемом Марсом. Крошечный спутник кружился вокруг Красной планеты на высоте всего лишь шесть тысяч километров, так что Марс закрывал собой большую часть неба. А поскольку Фобос успевал проделать свой путь вокруг него за марсианские сутки трижды, казалось, что поверхность Красной планеты находится в постоянном движении, плавно перетекая с востока на запад. В данный момент над дальним краем кратера медленно всплывала темная, черно-серая россыпь комплекса ‹Сиртис Мейджор›, втиснутого между краями двух соседних кратеров темными расселинами и ярко освещенными нагорьями.
Выбор места для сооружения купола, безусловно, был чистой случайностью, подумал Ли. Тем не менее ему не давала покоя мысль, что думают другие присутствующие в этом зале, глядя на бездонный кратер, вспоминают ли они древнее столкновение с астероидом, в результате которого тот возник, соотносят ли нынешнюю катастрофу с той, что постигла Землю давным-давно.
Наконец начали поступать первые сообщения. Ситуация на Земле, как многие того и опасались, не сулила ничего хорошего. На данный момент правительствам Японии, Северного Китая и Австралии удалось кое-как наладить работу компьютерных и коммуникационных сетей и подсоединиться к информационным узлам Фра Мауро и Кризиум на Луне.
Пять дней спустя после астероидной бомбардировки, или космического Армагеддона, как стали теперь ее называть, на Земле лил нескончаемый дождь – своего рода мрачная шутка. В свое время полковник насмотрелся дешевых видеоразвлечений, в которых повторялась одна и та же старая ошибка. Казалось, люди забывали, насколько большим и разнообразным может быть такое небесное тело, как планета. В этих дешевых приключенческих фильмах не раз звучала фраза типа: ‹Над планетой Монго шел дождь› – примерно такая же несусветная глупость, как если сказать: ‹Над планетой Земля занималась заря›.
Но в данном случае, если верить поступающим сообщениям, на Земле действительно повсеместно лил дождь, за исключением разве что полярных областей, где бушевали метели. Китайский самолет-разведчик долетел до Сан-Франциско на востоке и до Украины на западе, австралийская крылатая машина исследовала Восточную Африку и части Индийского субконтинента. И везде и повсюду лил дождь… Нет, не легкий летний дождик, а настоящий ливень, с громом и молниями, словно над всей планетой разверзлись хляби небесные.
Единственная хорошая новость: благодаря всемирному потопу потухли бушевавшие в Центральной Европе, Южной Америке и на американском Среднем Западе лесные и степные пожары. Плохая новость – потоки воды катастрофическими темпами смывали плодородный слой.
Средние температуры повсюду, за исключением Арктики и Антарктики, оставались высокими, в районе тридцати пяти градусов выше нуля по Цельсию. Правда, судя по поступающим данным, они постепенно повышались и в приполярных областях. Однако по мере того, как шли дожди, повышение температуры замедлилось. Более того, все были уверены, что потепление не продлится долго. Ли повернулся в кресле и принялся изучать другую половину купола – там, где чернело марсианское небо. В данный момент солнце стояло низко над горизонтом Фобоса, и на фоне космоса, даже несмотря на близость красного марсианского диска, довольно высоко ярко выделялась одна звездочка. Своим блеском она превосходила даже Венеру – точку ослепительного белого света.
Это была Земля, как и Венера, укутанная в толстый слой облаков, который отражал практически все попадающие на нее солнечные лучи.
Пройдет не так много времени, и средние температуры начнут снижаться. И никто не мог предсказать, как низко они упадут.
– Леди и джентльмены! – раздался голос над головами присутствующих. – Совещание начинается. Просьба соблюдать тишину.
Полковник переключил внимание на сцену. Там за трибуной, облаченный в парадную форму с золотыми аксельбантами, стоял генерал Североамериканского союза. Это его трубный глас призвал присутствующих к вниманию. Ли запросил по виртуальному каналу связи его имя, и вскоре имплантат извлек требуемую информацию – генерал-майор Люциус Вандеркаамп, командующий 5-й армейской группировкой войск Североамериканского союза.
Ли отметил про себя, что звание оратора скорее похоже на плохую шутку. Хотя Североамериканский союз и имел свою военную организацию, однако действующей армии у него не было практически никакой. Вместо этого согласно Нью-Йоркской хартии 2240 года Североамериканский союз имел право набирать армейские подразделения из числа вооруженных сил стран-участниц, главным образом США. Так что генерал Вандеркаамп был генералом без армии.
– Как самый старший здесь по званию, – продолжал тем временем тот, – я беру на себя руководство этим совещанием в качестве, скажем, председателя. Мы собрались здесь для того, чтобы обсудить ситуацию, сложившуюся на Земле, определить курс наших дальнейших действий и проанализировать угрозу со стороны ксулов, или так называемых Охотников Рассвета. Прежде чем мы начнем совещание, я готов выслушать все возможные заявления.
– Господин председатель!
Где-то на переднем ряду с места поднялся гражданский человек в синем спортивном костюме.
– Это заседание противозаконно! Здесь отсутствуют многие другие представители Земли! Более того, они не смогут прибыть сюда еще много дней. Большинство тех, кто в нем участвует, находятся отсюда так далеко, что вынуждены терпеть неудобство из-за двадцатиминутной разницы во времени. Именно столько требуется на то, чтобы сигнал достиг цели и затем пришел ответ. Это прямо-таки кругосветное путешествие – с Фобоса до Луны, с Луны на Землю и обратно и снова на Фобос.
Говорящий решительно расправил плечи.
– Более того, я не вижу здесь представителей Всемирного союза.
– И тем не менее почему нынешнее заседание представляется вам противозаконным?
– Потому что собравшиеся в этом зале не имеют права говорить от лица всего человечества!
Франсуа Бриссар – именно так звали этого человека, судя по его электронному бэджу, – был помощником французского консула в Сидонии, одной из многочисленных научно- исследовательских колоний на Марсе. Ли также сделал для себя вывод, что Бриссар страстный поборник идеи Всемирного союза. Он выступал за окончательное стирание всех и всяческих международных границ и ратовал за создание единого мирового правительства, основанного, разумеется, на идеалах Всемирного союза.
– Сядьте, Франсуа! – крикнул кто-то из присутствующих в зале. – Сейчас не время для политиканства!
– Мсье Бриссар! – произнес генерал Вандеркаамп, ничем не выдав своего раздражения. – Сегодняшнее заседание призвано провести предварительный анализ проблем, с которыми столкнулось человечество. Уверяю вас, у нас и в мыслях нет посягать на положения хартии Всемирного союза.
Бриссар сел на место – правда, как показалось Ли, с явной неохотой.
– Еще будут заявления? – спросил Вандеркаамп у собравшихся в зале.
– У меня! – произнес женский голос. Это была Марта Петранова, ксеноархеолог, русская по национальности, которой однако украинское консульство в Кларк-Сити на Марсе недавно предоставило украинское гражданство. Говорила она на суржике, смеси русского и украинского, но вживленный в мозг полковника имплантат мгновенно перевел ее слова на английский.
– Доктор Петранова.
– Повестка дня, предложенная вами для данного заседания, не может считаться исчерпывающей.
– Что вы хотите этим сказать?
– Список вопросов для обсуждения – выживание наших братьев и сестер на Земле, а также вероятность повторного нападения ксулов. Вы обошли вниманием возможность вторжения.
– Как мне кажется, второй вопрос автоматически рассматривает и эту вероятность.
– Я имею в виду вторжение не со стороны ксулов, а со стороны китайцев.
Вандеркаамп растерялся. Он явно не знал, как реагировать на это заявление.
Ли быстро произвел проверку ее биографических данных. Судя по всему, Петранова, как и Бриссар, была убежденной сторонницей Всемирного союза.
Поскольку Вандеркаамп промолчал, Петранова сочла возможным продолжить:
– Господин председатель! В мое консульство поступают сообщения, причем, хочу подчеркнуть, многочисленные сообщения, что самолеты и наземные войска Северо-Китайской гегемонии десантировались в разных точках Российской Федерации, Ташкентского Эмирата и Украины! Пекин, судя по всему, решил воспользоваться моментом, чтобы в условиях царящего на планете хаоса и опустошения достичь своих корыстных целей, а именно планетарного владычества!
– Сколько можно! Мы не для этого здесь собрались! – выкрикнул кто-то, и неожиданно зал взорвался гулом голосов. Такое впечатление, что всем присутствующим не терпелось высказаться.
Ли откинулся на спинку кресла и посмотрел на свою помощницу, майора Кэрол Рислер, сидевшую в соседнем кресле.
– Ну все, кажется, началось, – прошептал он.
– И тем не менее согласитесь, что парламентская процедура заняла гораздо больше времени, чем мы предполагали, – ответила Рислер.
Это как посмотреть, подумал про себя Ли. Бомбардировка Земли ксулами и последовавшее за этим опустошение просто несоизмеримы с привычными представлениями людей, и многие из тех, кто сегодня здесь присутствовал, до сих пор не осознавали истинных масштабов трагедии. В результате Бриссар с пеной у рта отстаивал идею всемирного представительства, а Петранову беспокоила в первую очередь способность Китая расширить свою гегемонию на Сибирь и Восточную Европу.
Судя по всему, им и в голову не приходило, что речь идет о том, сколько еще времени отпущено человечеству как виду.
– Господин председатель! Господин председатель! – раздался еще один голос поверх всеобщего гула как реальных голосов, так и виртуальной какофонии, когда одновременно несколько десятков присутствующих пытались говорить по имплантированному каналу связи.
– Слово хочет взять генерал Гарроуэй! Леди и джентльмены, я призываю вас к порядку.
Крики постепенно стихли, а на одном из боковых дисков возникло голографическое изображение. Ли тотчас узнал суровое лицо. На генерале была темно-серая боевая форма, резко контрастировавшая с золотыми галунами и аксельбантами присутствующих в зале высших офицеров.
Генерал – вернее, его полупрозрачное изображение – подождал, пока в зале не установилась тишина. Судя по его виртуальному бэджу, он все еще находился в нескольких миллионах километров от Марса на борту космического транспорта ‹Коммодор Эдвард Пребл›.
– Я решил, что этому собранию будет интересно ознакомиться с некоторыми из разведданных, которые нам удалось получить с борта корабля-агрессора, – произнес он, дождавшись тишины. – Полагаю, присутствующим уже известно, что пока морские пехотинцы были заняты установкой ядерных зарядов, при помощи которых удалось уничтожить вражеское судно, ИскИн моего командного компьютера сумел проникнуть в компьютерную сеть корабля ксулов.
Это заявление тотчас вызвало в зале перешептывание и приглушенный обмен мнениями. Судя по всему, большинство узнало об этом впервые – в отличие от полковника, который лишь
