что Волшебник Крейг обманным путем завладел Государственной Короной и теперь удерживает ее у себя. — Тролль презрительно фыркнул. — Большая глупость с его стороны, потому что этим он восстановил против себя всех, обладающих магической силой… почти всех. Но мы не собираемся допустить, чтобы наш мир стал полем боя для магов. Торопитесь и отберите Государственную Корону у недостойного!
Ребята послушно, спотыкаясь и скользя, стали спускаться вниз. Уже около лошадей Сашка оглянулся и спросил:
— Сударь Великий Серый Тролль, извините, но очень уж интересно. А что, Зеленые напали на нас, потому что их этот нехороший волшебник натравил?
— Ерунда! — Серый небрежно махнул посохом. — Голодные они, вот и напали.
— А почему бы вам их не накормить? — Сашка явно несколько обнахалился. — Вы ведь очень могущественные, так почему бы вам не накормить этих Зеленых? Они поедят и, может быть, добрыми станут.
— Их невозможно накормить. — Серый совершенно не рассердился на Сашку за неуместный вопрос и, вроде бы, даже улыбнулся. — Даже нашего Могущества недостаточно, чтобы накормить этих вечно голодных Зеленых. А теперь хватит болтать, торопитесь! — Великий Серый посмотрел, как они взбираются на освобожденных из сеток лошадей, потом добавил негромко: — Удачи вам, благородные Рыцари!
Глава VI
Неповторимый устойчивый вкус
У некоторых существ все жизненные интересы сосредоточены на вопросах питания.
Ни разу еще пятеро благородных Рыцарей в сопровождении не менее благородного Пушка так не скакали. Улепетывали, сматывались, рвали когти, — одним словом, делали все, чтобы расстояние между ними и Гребнем с каждой минутой становилось нее больше.
Скакали молча, пригнувшись к шеям лошадей, не обращая внимания на смену пейзажа вокруг. Постепенно каменистые осыпи стали исчезать, обломки скал и валуны становились все мельче, крохотные поначалу островки зеленой травы становились все более и более внушительными. Часа через два, когда и ребята, и лошади начали уставать, дорога, прямая как стрела, рассекала огромный луг. В изумрудной траве пестрело множество цветов, как знакомых, так и совершенно неизвестных. Лошади незаметно перешли на легкую рысь, всадники не стали с ними спорить.
Андрей оглянулся. Мрачный перевал Гребня был уже довольно далеко, хотя, по его мнению, все-таки слишком близко, и он снова слегка поторопил Рыжего. Нельзя сказать, что конь отнесся к этому с большим энтузиазмом, но шагу слегка прибавил.
Пушок старательно улепетывал вместе со всеми. Он тоже оглянулся, потом посмотрел на небо, сощурился на низко висящее над горизонтом солнце.
— Благородные Рыцари, после подобной скачки разумные всадники обычно дают лошадям отдохнуть…
— А? — Ольга придержала Иволгу, повернула к Пушку разгоряченное скачкой лицо. — Думаешь, они нас уже не догонят?
— Что, можно больше не драпать? — заинтересовался и Сашка.
— Можно, сударь Сашка, — кивнул Пушок и остановился. — Зеленые сюда не доберутся, они от Гребня так далеко не отходят, а Серые… от них ведь все равно нигде не спрячешься.
— Но они же нас отпустили? В смысле, вроде как заступились за нас? — нервно спросила Аленка.
— Даже удачи пожелали, — подтвердил Сашка. — И вообще, Серые мне понравились, крутые ребята! Как он посохом, главный их, управляется! Только поднял, Зеленые все на четвереньках! И мы им тоже понравились, я чувствовал, сто процентов!
— «Минуй нас пуще всех печалей, — пробормотала Аленка, — и барский гнев, и барская любовь…»
— Я о другом хочу сказать, — вступила в разговор практичная Ольга. — Если не обязательно дальше драпать, то, конечно, самое время дать лошадям отдохнуть. Луг здесь хороший, пусть пасутся. И нам, наверно, перекусить пора. А то и на ночлег здесь устроиться, вечер скоро.
— Разумно, — поддержал ее Сергей. — Я тоже стал чувствовать что-то такое в области живота…
— Легкую желудочную неудовлетворенность, — подсказал ему брат. — Точно, я тоже ее чувствую.
Поскольку легкую желудочную неудовлетворенность чувствовали все, — место было приятное, а дело действительно шло к вечеру, единогласно решили остановиться здесь на ночлег. Отъехали с дороги, пустили лошадей пастись, а сами стали обустраиваться.
Благодаря хорошей погоде и удобным спальным мешкам, выспались все прекрасно. Ребята позавтракали, сверились с картой и снова двинулись в путь.
— Собственно, до лагеря Принца не так уж и далеко, — рассуждал Пушок. — Здесь места тихие, для путешествия приятные, никаких злобных тварей, которые норовят мирными путниками закусить, в окрестностях не водится. Ближе к обеду доберемся до реки, эта дорога прямо на брод выводит. Переедем речку, на том берегу заночуем, а оттуда до Башни Крейга рукой подать.
— Значит, думаешь, завтра будем на месте? — спросил Андрей.
— Если ничего не случится. — Пушок умудрился на бегу пожать плечами.
Пока, кажется, ничего случаться не собиралось.
Уже к полудню показалась широкая голубая лента реки. Решили на обед не останавливаться, привал не устраивать, а доехать быстрее до реки, переправиться и уж на другом берегу как следует отдохнуть. Перекусили на ходу пончиками.
Ехали быстро и вскоре добрались до реки. Дорога переходила здесь в четко выделяющийся каменистый брод.
Сашка, как обычно ехавший впереди, разогнался, собираясь влететь в воду, поднять фонтан брызг, лихо проскакать на другую сторону и оттуда снисходительно наблюдать, как будут переправляться остальные. Но у самой воды что-то сильно ударило его в грудь. Машинально поймав это «что-то», он остановился и теперь с удивлением разглядывал необычный метательный снаряд.
— Это кто тут ботинками бросается!
Визгливый голос тут же потребовал:
— А ну отдай башмачок!
— Привет, Калоша! Значит, это ты здесь хулиганишь? С чего бы?
— Отдай башмачок, сердито повторил Калоша.
— На, получай свое сокровище. — Сашка бросил башмак лепрекону, и тот ловко поймал его. — Ты как успел сюда пешком раньше нас добраться?
— Короткие пути знать надо. Я не такой дурак, чтобы по верхним дорогам неизвестно куда мотаться!
Тем временем подоспели остальные. Ребята тоже стали нестройно здороваться и удивляться неожиданной встрече. Пушок молчал и многозначительно посматривал на лепрекона. А тот, отмахнувшись от приветствий и вопросов, ядовито осведомился:
— Ты о чем, собственно, думаешь, дурень лохматый? У тебя почему в опасных местах мальчишка впереди несется как на пожар? Да я еле успел его остановить, башмачок пришлось ему в голову кинуть!
— Значит, промахнулся, — сделал глубокомысленный вывод Сашка. — Вовсе не в голову попал, а в грудь. У меня теперь там синяк будет в форме каблука.
Калоша, не отвлекаясь, сверкнул в его сторону глазками и продолжал верещать, наступая на
