страшно напуганы. Я хочу, чтобы они знали, что мы думаем о них и собираемся вскоре забрать их домой. — Эмили помолчала, переводя дыхание. — Так что если бы вы позвали их… Наверное, я хотела бы сперва поговорить с Чайковским, если можно. А если они спят, то разбудите их. Думаю, они не будут возражать.
Варник не мог поверить своим ушам.
— Послушай, я не знаю, кто ты такая, но тебе лучше…
— Я Эмили Ньютон, — повторила Эмили.
Варник помолчал. Где-то в глубине его сознания раздался негромкий звоночек. Потом, по мере того, как мозг его набирал обороты, этот сигнал становился все громче.
— Девочка… как, ты говоришь, тебя зовут?
— Эмили Ньютон.
— И как, ты сказала, зовут твою собаку?
— Чубби, Чайковский, Долли и…
— Нет, нет, — прервал ее Варник. — Большую собаку. Папу- собаку.
— Его зовут Бетховен, — гордо ответила Эмили. — А маму-собаку зовут Мисси.
— Про нее я ничего не знаю, — фыркнул Варник. — Бетховен, да? Чудесное имя для пса.
— Он чудесный пес, — заявила Эмили.
— Держу пари, что да, — произнес Варник слегка охрипшим голосом. Он просто поверить не мог! Те самые люди, которые уничтожили его бизнес, дело всей его жизни, засадили его в тюрьму и лишили его лицензии на ветеринарную практику — теперь эти люди в его власти. У него в руках щенки, принадлежащие этим людям, — и он заставит заплатить за весь нанесенный ему ущерб!
— Послушай, девочка, — произнес Варник, стараясь говорить как можно ласковее (это было не так-то легко). — Боюсь, что твои щенки сладко спят, и я не хотел бы тревожить их сон.
— Я уверена, что они будут не против, — настаивала Эмили. — Иногда они будят меня посреди ночи, и я их не прогоняю.
Варник приложил все силы, чтобы смирить свой гнев.
— Думаю, что тебе следует положить трубку и пойти спать, Эмили.
— Но я должна поговорить с ними! — возразила Эмили. — Я должна знать, что с ними все в порядке и что они понимают — их не бросили!
— Но это невозможно, — заявил Варник. — Мне нечего больше сказать.
— О нет! — неожиданно воскликнула Эмили. — Папа!
Теперь вместо Эмили по телефону говорил мужчина:
— Джордж Ньютон слушает. Кто это?
— Э-э… это… — Несколько секунд Варник не мог вспомнить имя, которым он назвался после того, как вышел из тюрьмы. — Это Джонс… я имею в виду, Смит. Ваша дочь позвонила нам, в «Тренировочный лагерь для щенков», чтобы поговорить со своими собачками. — Варник постарался засмеяться как можно естественнее. — Мило. Очень мило. Ха-ха…
Варник слышал, как Джордж Ньютон тяжело вздохнул — видимо, от досады.
— Прошу прощения, мистер Смит, — сказал он. — Это больше не повторится.
— Ничего страшного, ничего страшного, мистер Ньютон. Спокойной ночи. — Варник повесил трубку и радостно хлопнул в ладоши. — Что ж, ради такого телефонного звонка стоило вскакивать посреди ночи.
Он поднялся обратно наверх. Полковник ждал его, скрестив руки на широкой груди.
— Ну, и что там стряслось?
— Э-э… кто-то ошибся номером, полковник.
— Хм. Что-то ты долго там проторчал.
— Кто-то действительно ошибся.
— Ладно, объявляется отбой, — приказал полковник. — Подъем в шесть-ноль-ноль ровно. Понятно?
— Да, сэр! Так точно, сэр!
— Неплохо, — одобрил Хаппер. — Вот так-то лучше.
Варник вернулся в постель, однако от возбуждения не мог заснуть. Вот что было ему куда дороже, чем деньги, — месть! И теперь он может отомстить!
Глава девятая
Когда первые лучи утреннего солнца проникли в старый сарай, щенки начали пробуждаться от беспокойного сны. Едва проснувшись, Чубби, Чайковский, Долли и Мо впали в глубокое отчаяние. Как ни тревожен был их сон, он все же позволял на некоторое время забыть об их ужасной участи. А наяву они осознали, что все случившееся было отнюдь не кошмарным сном, а самой реальной реальностью.
«О нет!» — прохныкала Долли. Она обвела взглядом помещение и жалобно заморгала. — «Это ужасно…»
«Мы должны сбежать», — заявил Мо.
«Но как?» — спросил Чайковский.
Мо обнюхал пол.
«Это просто земля. Мы можем прокопать ход наружу».
«Это займет целую вечность!» — взвыла Долли.
«Если мы будем работать все вместе, то нет», — возразил Чайковский.
«Но это все равно будет очень долго!» — горестно протянула Долли.
Неожиданно Чубби села и жадно начала нюхать воздух.
«Эй! — гавкнула она. — Вы все чуете то, что чую я?»
«Что?» — переспросил Мо.
«Еда!»
Остальные трое щенков тоже вытянули мордочки и стали принюхиваться. Несомненно, они обоняли сладостный запах еды, принесенный утренним ветерком, задувавшим в щели старого сарая.
«Надеюсь, эта еда направляется к нам, — сказала Чубби, жадно облизываясь. — Я просто умираю с голоду!»
«Сейчас у нас есть дела поважнее, чем какая-то пища, — сурово заявил Мо. — Мы должны выбраться отсюда.»
«Конечно, — отозвалась Чубби. — Мы выберемся отсюда, как только позавтракаем. Ладненько?»
«Нет, — возразил Мо. — Думаю, нам следует выскочить за дверь,
