— Вот и славно…
Ашот включил музыкальный центр, и кафе наполнила развеселая армянская музыка. Песня была зажигательная, плясовая, и сидящие за столиками непроизвольно стали притопывать в такт каблуками. Ашот за стойкой пританцовывал. А из кухни выплыла темноволосая дама жизнеутверждающих форм — Нана, жена Ашота, — и легко закружилась в танце. Стас с Вовкой в восхищении стали хлопать в ладоши.
Нана несколько раз проплыла мимо их столика, а затем решительно взяла обоих за руки и повела в круг. Деваться некуда — Стас и Вовка покорно заплясали. Сначала неохотно, а потом все более увлекаясь. Несколько танцев подряд они азартно кружились вокруг Наны, хлопая и вскрикивая.
— Знойная женщина!.. — отдуваясь, сказал Стас, когда Нана их отпустила, и они с Вовкой вернулись на свое место. — Мечта поэта!.. Да! — вспомнил он. — Мне тут Юра Топорков позвонил.
Вовка обрадовался:
— Как у него дела?
— Да ничего — работает в издательстве. Грузчиком на складе…
— Это после журфака?! — удивился Вовка.
— Да… Зато сотрудничает с режиссером Вершининым.
— Ого…
— Помог ему написать сценарий фильма про поезд-призрак. Рассказал мне в двух словах… Говорит, съемки в самом разгаре.
— Ну все, я рыдаю! Теперь у нас есть свой знакомый сценарист. — Вовка улыбался.
— Ладно тебе. Все равно фильм получится говно.
— Да ну?..
— Извини, это факт, претендующий на звание медицинского. Ну какой из нашего Юрки сценарист?
— И что же в этом фильме такого?
— Да «такого» в нем как раз ничего! Поезд-призрак врывается в наш мир через заброшенную ветку, идущую от завода «Красный лапоть». Паровоз кричит «у-у-у!..» А все разбегаются от него в разные стороны и кричат «а-а-а!..» При этом кто-то непременно спотыкается о шпалы… — Стас в лицах изображал, как гудит поезд и как удирают от него в панике люди. Он был в ударе и показывал замечательно — Вовка хохотал до упаду.
Тем временем веселье в кафе постепенно сходило на нет — музыка сменилась на более спокойную, Нана скрылась на кухне. В небольшом зале танцевали несколько пар.
— Послушай, Вов, — серьезно сказал Стас, как-то сразу изменившись в лице, — подумай хорошенько, стоит ли тебе ввязываться в эту историю? Боюсь, у меня уже нет выбора. Но ты…
— Можно подумать, выбор есть у меня, — пробормотал Вовка.
— Старый я идиот. Никогда не прощу себе, если из-за меня с тобой что-то случится…
— Стасик, — задушевно сказал Вовка, — ничего страшного пока не произошло. К тому же вспомни, мы с тобой выбирались из положений и похуже — из-под завала в Пизанских горах и из-под дула пистолета… мне даже пришлось пройти по поезду-призраку с черепом в руках… Сколько лет с тех пор прошло?
— Тринадцать, — тихо ответил Стас. Вовка не любил вспоминать о тех приключениях, и Стас знал об этом.
— К тому же, — продолжал Вовка, — сам знаешь, друзья — это «не только ценный мех»… на то они и нужны…
— Чтобы ввязываться во всякие сомнительные проекты?
— Туда тоже можно, — улыбнулся Вовка и снова чокнулся со Стасом.
На мгновение наступила тишина, и в этой тишине из висящих на стене часов вдруг полилась мелодия. В ней Вовка с удивлением узнал ту, что неотвязно следовала за ним весь день. Он возбужденно поднял палец:
— Что это? Что они играют?!
Стас удивленно посмотрел на него, потом на вычурные настенные часы корейского производства.
— Половину десятого… Чего ты орешь?
— Я пока еще в состоянии определить, который час! — рассердился Вовка. — Я тебя про музыку спрашиваю. Что это за музыка?
— Может, тебе еще композитора и номер опуса назвать? Нашел у кого спросить…
— Погоди… композитора…
Похоже, Вовку посетила очередная идея. Он решительно поднялся и подошел к барной стойке.
— Ашот, ты не мог бы мне помочь?
— Канэшно, дарагой! — улыбаясь, ответил бармен.
— Можешь дать мне поглядеть инструкцию вон от тех часов? У нас тут спор зашел, что за музыка там зашита.
— Нана-а! — дурным голосом закричал Ашот в сторону кухни. Далее последовала длинная тирада на армянском.
Через минуту Нана вынесла розовую пластиковую папку с бумагами и передала Ашоту, весело подмигнув Вовке, прежде чем скрыться на кухне. Перебрав бумаги и найдя инструкцию, Ашот отдал ее Вовке.
— Вот спасибо! Сейчас верну.
Вернувшись к столу, Вовка отыскал раздел «Музыкальное сопровождение боя» и начал внимательно его изучать.
— Во, нашел! «В качестве музыкального сопровождения боя часов для вас собраны три мировых классических шедевра: Джи-точка-Верди, мелодия «Застольной песни» из оперы «Травиата», А-точка- Виральдини, мелодия арии Руфи из оратории «Ликующая Руфь» и Гэ-Фэ Гендель без точки, мелодия «Halleluia» из оратории «Мессия». Мелодии проигрываются методом случайного выбора…»
— Не хватает только сцены коронации из «Бориса Годунова», — съязвил Стас.
— Так… теперь осталось выяснить, что же из предложенного все-таки играло. Ведь точно не «Аллилуйя». Уж ее-то я знаю: «Ха-аллелуя! Ха-аллелуя!.. Кинг оф Кингс!.. Энд Лорд оф Лордс!» — в последнее время она из каждого утюга несется.
— Тогда и «Травиату» убирай — «Застольную» даже я знаю. «Пуска-ай не вино, а простые черни-ила сюда наливает Гаври-ила…» — пропел Стас на известный мотив.
В его исполнении мелодия напоминала вой ветра в печной трубе.
— Ну что же… Методом исключения получается Виральдини! «Когда все заведомо ложные гипотезы будут отброшены, единственная оставшаяся будет истиной. Какой бы фантастичной она ни казалась». — Вовка улыбался — судя по выражению лица, он был страшно доволен собой.
— Ну ты и прохиндей! — восхищенно сказал Стас, подливая Вовке вина. — Ша-точка-Холмс!
— Это же элементарно, Ватсон! — ответил Вовка голосом Ливанова. — Знаешь, Стас… у меня такое чувство, что начинать нам надо именно с Виральдини. Уж если какой-то древний композитор заинтересовал наши доблестные спецслужбы…
Не договорив, Вовка встал и отнес инструкцию Ашоту. Вернувшись к столику, он застал Стаса читающим газету.
— Мне скучно, Холмс…
— Что делать, Ватсон… — Подняв на Вовку глаза, Стас сообщил: — Остаток года, я чувствую, вообще пройдет под знаком Виральдини.
— Это еще почему?
— Потому, что на его имени сейчас удобно делать деньги — неизвестные ноты нашли, череп потеряли, а тут еще юбилей его так некстати… Вот, смотри. Статья называется «В субботу и больше никогда!»
