соответствующий — грустный и понурый. Дениса мы с Герой решили не связывать. То была бы только напрасная трата времени. Он по-прежнему лежал на полу и едва подавал признаки жизни. Удар Кривоноса ружейным прикладом ему в челюсть оказался довольно сильным.
Вику мы так же пощадили, освободив от пут. На мой взгляд, она не представляла для нас угрозы. К тому же, связанная, она могла бы причинить себе урон. То есть, сломать свои прекрасные длинные ногти. Что было бы жалко. Столько отращивала их, отращивала — и, бац, на тебе!
— Вика, вопрос. Когда ты предлагала устроить меня в Москве на работу, ты меня обманывала? — не удержавшись, и спросил я. — Цель у тебя была та же — завоевать мое доверие?
— Не совсем, но…
— Разумеется, обманывала, — усмехнулся Гарик. — И без всяких «но». Вика у нас такая. Если бы ты согласился, она бы нашла тысячу причин, чтоб отказать тебе. Словом, дать от ворот поворот. Это ж тебе не Маринка, которая сразу помчалась докладывать тебе то, что выведала у Дениса.
— Понятно, — кивнул я. — А если бы, не смотря на ваш хитроумный план, я не поехал в Вихляево? Устроился бы сам на новую работу. Нашел бы себе жилье в Москве, и не поехал бы?
— Не фантазируй, Володя, поехал бы. Куда б ты делся? Я прекрасно тебя знаю. Ты затаил обиду на весь мир, что с тобой поступили несправедливо. Не по совести. Ты обязан был поехать.
— А если все же нет? Сорвалось бы у вас.
— Ну, тогда бы мы вернулись к тому, что Денис советовал сделать в самом начале. Мы бы прислали тебе письмо от неизвестного доброжелателя. В нем бы говорилось, что в Вихляево ты можешь стать обладателем несметного богатства. Полетел бы туда на крыльях. Как миленький. Кто не мечтает разбогатеть? Правда, у письма имелись серьезные минусы. Им бы мы показали, что есть люди, заинтересованные в том, чтобы ты нашел деньги Виктора. Выдавать же себя раньше времени нам не хотелось. По крайней мере, без крайней нужды. Поэтому я раскритиковал тот первый вариант Дениса.
— Вообще изначально это была дурацкая затея, — сказала Вика.
— Удивительное дело, прежде ты придерживалась совершенно иного мнения.
— Ошибаешься, нет.
— Придерживалась-придерживалась. Впрочем, не важно. Все течет, все меняется. В принципе, ты права — затея была не из лучших. Но все мы умны задним умом, — заметил Гарик. — Тем более что эти двое со свалки, Кривонос и Паша, оказались не на нашей стороне. Кстати, Володя, денег Виктора действительно у вас нет?
— У нас их полные закрома, — ответил я. — Но, конечно, нет. Вот вобьют себе люди чего-нибудь в голову и никак не переубедить их потом в обратном.
— Где ж они тогда?
— Откуда мне знать? Я же не ясновидящий, — пожал я плечами. — Слушай, Гарик, а что это за история произошла между Денисом и моим дядей? Ну, о которой упоминал Кривонос.
— Мне ничего о ней не известно. Денис не любит посвящать никого в свои секреты. Товарищ он скрытный. Да и не водили мы с ним никогда близкой дружбы. Скажу больше, он был мне даже несимпатичен. Нас объединяло одно только общее дело.
— Ладно, поверю. Ну а вы слышали чего-нибудь? — обратился я к Алексу и Фролику.
— Нет, — в один голос отозвались они.
— Володя, наскучило мне так сидеть. Все отсидел. Блохи, опять же, повсюду прыгают, — пожаловался Гарик, елозя на скамье.
— Ничем не могу тебе помочь. Привыкай.
— Что вы собираетесь с нами делать?
— Действуем по старому плану. Повезем, стало быть, вас в околоток. Тебе там понравится. Конкретно, в обезьяннике. Будут кормить, поить. По ночам разрешат спать, — пообещал я и попросил зятя: — Гера, дай мобильник. Я хочу позвонить домой и сказать, чтоб они там не беспокоились. Мы скоро вернемся.
— Дать-то я его тебе дам. Не трудно. Но что от него толку? Все равно ты по нему никуда не дозвонишься, — проворчал Гера и протянул мне трубку, треснувшую в нескольких местах. — Один из этих обормотов — кажется, Алекс — сломал мне мобильник во время драки. Убить его мало, жука колорадского! Такая дорогая штуковина, подарок Шуры на мой день рождения!
— Да не расстраивайся ты сильно. Куплю я тебе новую трубу, — буркнул Алекс.
— Как же, так я и поверил!
— Желаешь, напишу расписку?
— На кой шут мне твоя расписка?!
— Плохо, что у тебя, Гера, сломался мобильник. Очень это не во время. А у Дениса его, по-моему, забрал Кривонос, — вспомнил я.
— Точно, понравилась игрушка. Как ребенку. Возьми мой, — любезно предложил Гарик. — Только в нем садятся батарейки.
Я набрал на его трубке телефонный номер Татьяны и после первого же гудка услышал ее взволнованный, но, как всегда, красивый и мелодичный голос: — Кто это?
— Да я, я.
— Володя?
— Он самый.
— Почему ты звонишь по чужому телефону?
— Просто наш накрылся медным тазом.
— Бог с ним. Но почему вы никак не возвращаетесь? Мы здесь с Мариной с ума уж посходили.
— Едим. Считай, что мы в пути, — коротко ответил я и отключил мобильник.
— Давно пора, Володя. А с этим типом, что будем делать? — спросил Гера и указал кивком на Дениса, который, скорчившись, сидел в центре комнаты на полу и, словно заведенный, мотал головой.
— Кривонос крепко звезданул его прикладом. Прямо-таки по-зверски. К тому же он стукнулся затылком о половые доски. М-да, не повезло парню, — заметила Шура и, вздохнув, направилась к Денису.
— Пустяки, — авторитетно сказал я. — Со мной такое тоже бывало. Еще и хуже. Но ничего — выжил. Погрузим мальчика в машину и отвезем в участок. Там, в медпункте, его осмотрят. Если понадобится, положат в больницу. Но вряд ли. Сам оклемается.
Шура склонилась над Денисом, пощупала, безмолвно шевеля губами, его пульс и потрогала лоб. Потом взяла под мышки и попыталась зачем-то поставить на ноги. Но вдруг охнула и, схватившись рукой за грудь, сама неловко опустилась на пол. Я и Гера немедленно поспешили к ней на помощь.
— Ой, больно. Сердце у меня что-то защемило, — с трудом произнесла она, ловя воздух открытым ртом.
Вдвоем с Герой мы сначала осторожно пересадили Шуру на кровать, затем положили на нее.
— Гарик, такое дело. Есть здесь у вас какое-нибудь сердечное лекарство? — спросил я.
— Не-а, лекарствами мы не запасались. У нас все здоровые, — ответил за него Фролик. — За исключением вон сейчас травмированного Дениса.
— В моем джипе есть аптечка, — вспомнил Алекс. — Для гаишников. Чтоб не придирались.
— Так сбегай за ней.
— Ага, сбегай. Я же связан. Зубами мне открывать багажник, что ли?
Не говоря ни слова, Гера резко выпрямился, жестом позвал с собой Алекса и вместе с ним вышел из сторожки. Пока их не было, я поправил верблюжье одеяло, взбил подушку и поудобнее уложил Шуру на кровати. Принес ей стакан минеральной воды, найденной в пакете у стола. После сам примостился с края на кровати у нее ног. Немощный вид моей сестры не вселял в меня никакого оптимизма. В Вику, стоявшую тут же, с сочувственным выражением лица, вероятно, тоже.
— Не волнуйся, Володя, скоро отпустит. Отдохну немного, и отпустит, — промолвила Шура.
Вика смочила свой крохотный носовой платок водой из бутылки и сунула его Шуре под кофту.
— Слышь, Вован, пока суд да дело можно мы с ребятами перекусим? Будь человеком. Не бери грех на душу. Не позволь нам умереть с голода в расцвете сил, — заканючил Фролик. — Ну, пожалуйста, прошу.
— Отвяжись, — огрызнулся я.
«С чего это я должен беспокоиться об их желудке? Пускай поголодают», — подумал я. Разве они жалели Шуру, когда ее похищали, а после несколько дней держали взаперти? Разве они жалели меня и Геру, когда требовали с нас выкуп за ее освобождение, обещая в случае нашего отказа начать отрезать ей пальцы? Еще нос и уши. Потом отправлять нам бандеролью по почте части ее тела. Так с какой стати мне сейчас потакать их желаниям?
— Совсем неизвестно, как скоро там, в милиции, нас будут кормить? Но наверняка, не раньше завтрашнего утра. Скажи, как нам все это время обходиться без пищи? — продолжал ныть Фролик. — Мы ж не выдержим. Передохнем как мухи.
— Это не моя забота.
— Само собой, Вован, что забота не твоя. Но понимаешь, как раз перед тем, как вы ворвались в сторожку, мы собирались перекусить на дорожку. Я, например, даже помыл руки. А вы ворвались, как злобные дикари, и помешали нам.
— Нет, здорово у тебя получается. Значит, это мы с Герой во всем виноваты? — усмехнулся я.
— Ну, не во всем.
— Пускай поедят, Володя, — проговорила слабым голосом Шура. — Отстанут хотя бы.
— Действительно, почему ты нам запрещаешь? — спросил Гарик. — Кому это повредит?
— Ладно, ешьте. Набивайте свое ненасытное брюхо. Занимайтесь чревоугодием. С меня не убудет, — сказал я, не выдержав их совместного напора. Положил на стол пакет с продуктами и с помощью Вики посадил на стул Дениса.
— Спасибочки, Вован. Ты человек. Только как нам есть со связанными руками? — поинтересовался Фролик. — Мы ж тебе не фокусники из цирка.
— Да, будь уж любезен, развяжи нас, — попросил Гарик. — Не вредничай. Не порти картину. Даю слово, что мы не убежим и не набросимся на вас.
— У тебя, Вован, пистолет. Разве ним поспоришь? Если не желаешь оказаться с лишней дыркой. Лишние же дырки нам не нужны, — добавил Фролик.
— По-моему, вы, парни, обнаглели до предела. Может быть, вам еще официанток из ресторана вызвать? А самому мне спеть и сплясать? Или — чего мелочится? — хор цыган пригласить? Ничего, перебьетесь. Не особо важные персоны. Вон Вика вам поможет.
— Разумеется, помогу, — подтвердила та.
— У нас есть не тронутая бутылка дагестанского коньяка! Четыре звездочки! — радостно вспомнил Фролик. — Разреши, Вован, мы хлопнем по чуть-чуть.
— Давайте, — безразлично махнул я рукой. — Хлопайте. Хоть коньяком, хоть дверьми.
В сторожку вернулся Гера. За ним послушно, словно верный пес, плелся Алекс. Он тотчас присоединился к своим приятелям, сидящим за столом, а Гера с аптечкой в руках направился
