Он ведь ранен! Ему еще седмицу лежать, не вставая.
– Но я же не хотела! Я... я видела его в зале, он стоял там, у входа, и слушал наш разговор. Я подумала... он ведь... просто... но он же мог его убить! Он же сумел его прогнать...
– В этот раз ты доигралась, Ин. – Графиня повернулась к сестре спиной. – Это подло – играть чужими чувствами...
Леди Изабелла ушла, оставив леди Инельн в одиночестве и темноте. Девушка спрятала лицо в ладони и без сил опустилась на пол. Теперь она понимала, как дорог ей вдруг стал этот молодой рыцарь.
«Цвет рыцарства весь вышел, как багрянец сорванной розы!»
Сэр Джеймс вывел коня на уже знакомую поляну. Старая хижина не подавала никаких признаков жизни, но его враг был там – рыцарь это чувствовал. Превозмогая боль, паладин слез с коня и направился к хижине – больше церемониться с чудовищем он не собирался. Хватит. Один раз оно ушло от него, во второй не выйдет. Меч в руке загорелся белым пламенем, освещая всю прогалину. Ударом ноги паладин выбил дверь, ответом ему был злобный рык...
«Цвет рыцарства весь вышел, как багрянец сорванной розы!»
Бой не был долгим. Людоед взмахнул дубиной, рыцарь увернулся, едва не потеряв сознание от боли. Ощущение было такое, будто кулаком ударили по ране. Ответный росчерк разрисовал обнаженную грудь здоровяка кровью, попутно опалив кожу врага волшебным огнем. Однорукий гигант рухнул на пол, выронив дубину. Тяжело дыша, сэр Джеймс подковылял к поверженному противнику. Тот сдавленно захрипел – меч был нацелен на его пульсирующую глотку.
– Пощади его, рыцарь, – взмолилась дубина. – Пощади...
Паладин молчал, глядя в раскосые глаза чудовища, полные боли и мольбы. Оно просто хотело жить... оно хотело дышать этим воздухом, ходить по этой земле... хотело жить...
– Пощади, – вновь проговорила дубина.
«Цвет рыцарства весь вышел, как багрянец сорванной розы!»
Сэр Джеймс пронзил горло поверженного чудовища. Клинок прошел сквозь шею и вонзился в дощатый пол.
– Зачем? Зачем ты это сделал? – заверещала дубина, маленькая щепка откололась от вырезанного в дереве глаза – это походило на некую своеобразную слезу: разумная говорящая деревяшка с дурацкой мордой оплакивала своего друга.
«Цвет рыцарства весь вышел, как багрянец сорванной розы!»
– И ты прощай, – сказал сэр Джеймс и ткнул в нее мечом.
Лезвие вспыхнуло белым пламенем, огонь перетек на оружие убитого людоеда, раздался дикий крик, и в считаные мгновения от дубины не осталось ничего, кроме кучки пепла.
Рыцарь отрубил людоеду голову, положил ее в мешок и вышел из дома. Он швырнет этому наглецу сэру Капрену свой трофей под ноги, после чего туда же полетит и перчатка. Но сперва он должен выполнить вассальный долг. Рыцарь Джеймс Доусон очень волновался за сэра Ильдиара. Разрешились ли его беды? К чему приговорил его Трибунал? Всем ведь плевать – даже леди Изабелла устраивает званые вечера!
Паладин не знал, что графиня Даронская собрала своих старых друзей вовсе не для того, чтобы устроить пир. Она следовала лишь наставлениям своего жениха, который предупреждал ее о возможном исходе. Грядет смута, а верные соратники всегда нужны – под предлогом пира союзники были собраны под одной крышей, чтобы обсудить свои дальнейшие действия и решения...
Путь сэра Джеймса лежал к графству Аландскому, к замку Сарайн, в котором вырос и он сам. Там он собирался узнать о судьбе Ильдиара де Нота: старый сэр Уильям должен знать, что с его сыном.
«Цвет рыцарства весь вышел, как багрянец сорванной розы!» – стояли в ушах слова прекрасной дамы, которая произносила это, с вызовом глядя ему в глаза.
Был примерно полдень второго дня пути. Уже виднелись с холма шпили Сарайна, но паладин не решался пустить коня в галоп. Полуразрушенный мост через пересохшую реку не сулил ничего хорошего.
Сэр Джеймс осторожно повел коня медленным ходом, будучи готовым к неожиданной атаке – вдруг да засели здесь где-нибудь в засаде разбойники или еще кто.
На ограждении моста висело несколько старых, изъеденных дождями и непогодой рыцарских щитов с потускневшими девизами, облезлыми гербами и потрескавшимися регалиями. Странствующему рыцарю не пришлось долго гадать о том, кто же их здесь повесил – у дальнего края моста чернел высокий походный шатер из мрачной погребальной ткани.
Лишь только сэр Джеймс въехал на мост, а подковы его коня застучали по плитам, как полог шатра откинулся, и оттуда показалась могучая широкоплечая фигура истинно пугающего облика. Человек встал посреди моста, преградив путь молодому рыцарю. Он стоял и молчал, пристально глядя на сэра Джеймса из прорезей забрала на черном шлеме.
– Кто вы и по какому праву не пропускаете меня вперед? – спросил вассал графа де Нота и угрожающе направил коня на вышедшего из шатра рыцаря.
В том, что тот был именно рыцарем, сэр Джеймс нисколько не сомневался. Полное облачение с рельефной насечкой, везде вороненая сталь, черный плюмаж на шлеме и черные шпоры. В одной руке Черный Рыцарь держал прямой меч, такого же цвета, как и все его доспехи, другая опиралась на каплевидный рыцарский щит – чернильный и без каких-либо знаков, гербов и прочих геральдических отличий, лишь причудливый цветочный орнамент в правом верхнем углу щита сплетался в две багровые буквы: «Р. Б.».
– Уйдите с дороги, сэр, иначе я буду вынужден...
– Да неужели? – грубо оборвал его наглый голос из-под забрала: он был раскатистым и не слишком старым. – Как ваше имя, сэр Рыцарь, Желающий Пересечь Мой Мост?
– Ваш мост? – удивился сэр Джеймс. – Но по какому такому праву этот мост принадлежит вам?
– Силою лишь обета, данного десять с небольшим лет назад, – ответил незнакомый рыцарь, не сдвинувшись ни на дюйм. – Силою моего меча и моего копья. Повторяю вопрос. Как ваше имя, сэр рыцарь?
– Я Джеймс Доусон, паладин ордена Священного Пламени, – представился рыцарь.
– Паладин ли? – усомнился незнакомец. – Что за подвиги вы совершили? Достойны ли они гордого звания паладина?
Сэр Джеймс на миг задумался:
«Являются ли геройство в битве под Восточным Дайканом, охрана и спасение графини де Ванкур из лап мерзкого людоеда и убийство этого самого людоеда достойными звания паладина подвигами?»
Черный Рыцарь все так же неподвижно стоял, ожидая ответа. Как бы удивился сэр Джеймс, если бы узнал, что тот снисходительно улыбается под своим забралом, глядя на искренне задумавшегося молодого человека, который, совершенно ясно, совсем недавно получил шпоры и звание. Именно из таких произрастает новое поколение рыцарства, и каким оно будет, решают лишь поступки таких вот юношей, бывших сквайров.
– Не мне судить о моих подвигах, сэр, – наконец ответил спаситель графини Изабеллы.
– Достойный ответ, сэр Доусон, Несущий Знамя! – ответил Черный Рыцарь. – Да, да, не удивляйтесь, я видел вас под Дайканом, ваша отвага сделала бы честь многим из тех, кто бесстыдно бежал. Вы не пожелали бросать своего сюзерена одного, идя на верную гибель, даже несмотря на приказ и угрозы, – это достойно похвалы. Верите или нет, но сэр Ильдиар де Нот не устоял бы на том поле в одиночку, вы, можно сказать, спасли ему жизнь, и это означает лишь одну вещь.
– Какую же, сэр? – Слова незнакомца заставили паладина задуматься – он никогда не считал, что спас тогда сэра Ильдиара. И не начал считать так даже сейчас, после речи этого странного рыцаря.
– То, что вы достойны выйти сражаться против меня. Готовьтесь к бою! Я не пропускаю никого через мой мост! Знайте, что я – Черный Рыцарь, известный также как Безземельный Рыцарь, или Рыцарь Моста.
– Сэр Рыцарь Моста, я слышал о вас, но почему вы желаете биться? Я хочу проехать, мне не нужны
