больше драки по дороге к дому моего господина. У меня совсем нет времени, а путь неблизкий.
– Должно быть, все дело в скуке. Я уже очень давно живу в шатре возле моста, ожидая славных рыцарей, готовых скрестить со мной копья. Когда в лесу появляется рыцарь, при доспехе, мече и копье, ворона приносит мне весть, и я облачаюсь для боя. Но, Хранн Великий, как давно ко мне никто не приезжал в гости! Как много дней ни один из рыцарей Гортена не показал свою честь и храбрость, осмелившись проехать по моему мосту.
– Но сэр, – возразил Джеймс, – заметьте, что эта речка пересохла, ее дно поросло высокой травой, а склоны пологи и удобны для верхового спуска! Эту реку можно преодолеть в любом месте!
– Но вы-то выбрали мой мост! – Из-под забрала послышался звучный смех. – Не перевелись еще храбрые рыцари в славном Гортене! Или, быть может, хотите вернуться, сэр? И попытать счастья, переехав дно моей реки в любом удобном для вас месте? Что ж, извольте! Все они так и делают, трусы, недостойные шпор...
– Но я очень тороплюсь, сэр Черный Рыцарь! – Джеймс указал на дымок, поднимающийся над деревьями. – Видите, там стоит замок? Я должен быть там к двум часам, а вернуться в славный Даренлот к вечеру. Вы ведь знаете, как зовется тот замок в лесу?
– Сарайн. Это пристанище рыцарей славных и достойных именоваться истинными паладинами севера. Сам седовласый сэр Уильям де Нот выезжал против меня когда-то, его отвага и храбрость делают ему честь. Но я не бьюсь со стариками. Мы с ним просто выпили из рогов вина и немного поохотились вместе. Он друг мне, как и все храбрецы, что смогли одолеть меня на этом мосту, в отличие от тех напыщенных глупцов, чьи щиты вы, сэр Рыцарь Священного Пламени, видите здесь повешенными с двух сторон моста. И уж никак не те, что, лишь только завидев меня, просто уехали прочь, нанеся мне тем самым оскорбление.
– Но я и в самом деле очень тороплюсь, сэр, так что, не позволите ли?
– Нет, не позволю. Бейся или отступай.
Сэр Джеймс повернул коня и поскакал обратно. Черный Рыцарь печально выдохнул нечто вроде: «Вот она, бесславная гибель ронстрадского рыцарства» и направился к своему шатру.
– К позиции, благородный сэр! – раздался крик за его спиной.
Черный Рыцарь недоуменно обернулся и увидел, как молодой странник в доспехах и при шпорах опускает забрало своего шлема и упирает копье под локоть.
– О да! – радостно закричал в полуденное небо Рыцарь Моста и повернулся к своему шатру. – Нерин, коня!
Из шатра вышел оруженосец возраста самого Джеймса Доусона. Было видно, что он из деревенских увальней – скорее всего, простой слуга. Парень скрылся за шатром, а после вывел на дорогу великолепного скакуна вороненой масти с черной сбруей. Слуга подал стремя своему господину и поднес ему длинное копье с двуязыким черным флажком.
– К бою, благородный сэр! – глухо прокричал из-под забрала Безземельный Рыцарь и наклонил копье.
Сэр Джеймс опустил свое и ткнул шпорами коня в бока. Животное рванулось с места, противник поскакал ему навстречу. Так вышло, что оба рыцаря встретились на середине моста...
Согласно общим правилам рыцарства, также известным как кодекс, во время конного лобового столкновения бить противника копьем можно лишь в центр щита или в шлем, что гораздо тяжелее. Целить в грудь – подло и не прибавляет чести. Но сэр Ильдиар де Нот всегда учил своего вассала бить не в щит, не в шлем, не, упаси Хранн, в грудь рыцаря-противника, а... в его копье. Для такого удара необходим идеальный глазомер, ловкость не должна иметь себе равных, а скорость – так и вовсе. Попасть на полном скаку в тонкую разукрашенную щепку, с тем чтобы отклонить вражеский удар или же вовсе обезоружить противника, было очень тяжело, почти невозможно. Но сэр де Нот хорошо обучил своего единственного ученика. Еще в годы, когда сэр Джеймс не был рыцарем, а прислуживал великому магистру в качестве оруженосца, он постоянно тренировался бою копьем. Длинная стройная пика, окрашенная в белый цвет, всегда была лучшим другом сэра Доусона, и даже мечу он не отдавал перед ней предпочтения.
Вот и сейчас, в тот самый миг, когда Черный Рыцарь был готов поразить его шлем, Джеймс совершил свой умопомрачительный прием. Он резко отклонил голову, так чтобы вражеский наконечник прошелся между шлемом и латным наплечником, и слегка подтолкнул древко противника острием своего копья. На такой скорости черное копье взлетело вверх, а Рыцарь Моста не смог его удержать и пронесся мимо уже без древка в руке.
Паладины развернули коней, но Черный Рыцарь не спешил снова давать шпоры. Он медленно повел скакуна к мосту, высоко подняв руку. Не увидев иного выхода, сэр Джеймс проделал то же самое. Они недолго молча смотрели друг на друга сквозь прорези забрал. Черный Рыцарь первым поднял свое. Показалось совсем нестарое лицо. Противнику сэра Джеймса было примерно тридцать лет, у него были черные волосы, высокий лоб и черные глаза. Кого-то этот человек ему очень напоминал. Да, точно... если бы переодеть рыцаря в алую мантию волшебника, попросить его заносчиво вскинуть подбородок и наполнить взгляд спесью и гордостью, тогда был бы вылитый... но нет... Этого просто не может быть!
– Я не видел подобного мастерства очень много лет, – уважительно кивнул Черный Рыцарь своему противнику. – Примите мое восхищение вашей ловкостью. Я не вижу смысла вас более задерживать. Путь свободен.
– Принимаю вашу похвалу, сэр рыцарь, – сэр Джеймс не замедлил поднять забрало. – Но ваше благородство также заслуживает уважения. Вы ведь могли требовать, чтобы мы сражались конными до трех копий, а после и на мечах в пешем порядке.
– Нет, сэр, мое благородство здесь ни при чем. Скорее обет.
– Я могу узнать вашу клятву или же она часть вашего сердца?
– Я обещал одному молодому рыцарю, когда еще сам был молод, как вы сейчас, что оставлю свой мост, когда найдется еще один паладин, что сможет победить меня или же будет согласен на ничейную победу. В нашем с вами дальнейшем предприятии я сам не могу предугадать исход, но вы уже проявили себя, я вижу: вы честны и храбры. Вы могли применить против меня силу пламени. Почему вы этого не сделали, ведь ваша победа была бы почти гарантированна?!
– Мой сюзерен и наставник выучил меня одной вещи, – сказал сэр Джеймс. – Всегда сражайся с благородным противником не теми силами, что отвели тебе боги, но теми лишь, что может противопоставить тебе другой рыцарь.
– Слова истинного паладина, сэр! – радостно воскликнул Черный Рыцарь. – Тем более что они мои, уж простите за бахвальство.
– Но вы – не мой наставник! – удивился сэр Джеймс.
– Отнюдь, – кивнул Рыцарь Моста. – Но эти слова я сказал когда-то тому самому рыцарю, что выехал из своего замка сразиться со мной. И он внял им. Его зовут сэр Ильдиар де Нот, он честный рыцарь и мой друг. Ему я и давал обет, что однажды покину свой мост и вернусь домой... А теперь же выпьем с вами, сэр Рыцарь Священного Пламени, и позвольте отныне именоваться вашим другом, ибо нас осталось так мало, рыцарей, что чтят кодекс, как стезю жизни.
– С радостью, благородный сэр!
Они повели коней бок о бок, а слуга Черного Рыцаря уже выносил им из шатра два больших рога с багровым, как кровь, вином.
Некромант поднялся с постели и подошел к зеркалу. На него глядел изможденный бродяга с болезненным, осунувшимся лицом. Причем лицо это не выглядело живым и настоящим – казалось, что оно вылеплено из гипса и является жуткой, отталкивающей частью какого-то барельефа. Сухость собственной кожи некромант не только видел в отражении, но и ощущал: довольно неприятное, знаете ли, чувство, когда твое лицо натягивают на кости черепа, словно на барабан. Что же касается глаз, то можно было подумать, что на их месте белая облицовка упомянутого барельефа отпала, явив взору старый серый
