Похождения Петра Степанова сына Столбикова

Столбиков. Дунечка! Разлука нам грозит. Но вы всё-таки будьте уверены…

Скорей согласен умереть,

Чем вас слезящу вечно зреть!

(Целует с жаром обе ее руки.) Ах! как хорошо… забористо!

Дунечка. Ах, Петр Степанович… Я верю вашим клятвам. Но всё думаю, что вы меня забудете! Столбиков. Ох, Дунечка!..

Скорей я пить и есть забуду,

Умру… но верен вам пребуду!

Игнатьич (показываясь в дверях столовой). Петр Степанович! Его высокопревосходительство приказал вам сказать, что сейчас подадут ваш любимый соус.

Столбиков. Ах, соус! ах, Дунечка! разлука! боже всемогущий! (Целует ее.) Тут в горести ждет она! Там ждет славный соус…

Ах, как кипит ужасно кровь!

Да хоть кого в озноб тут кинет.

Здесь разгорается любовь,

А там любимый соус стынет.

Прощайте, прощайте, сердце души моей… весь мой пламень здесь… Ах, боюсь… съедят…

Дуняша!.. соус… Вот борьба!

Не измените ж только слову-с…

А мне идти велит судьба. (Идет.)

Прости, Дуняша,

(подходит к столовой)

Здравствуй, соус!

КАРТИНА ТРЕТЬЯ

ЛОВУШКА ОПЕКУНА

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Макар Тимофеевич Жиломотов, городничий.

Фекла Петровна, жена его.

Малаша, их дочь.

Петр Степанович Столбиков.

Ивановна, нянька Малаши.

Петигорошкин, поверенный Жиломотова.

Явление 1

Фекла Петровна и Малаша (входят вместе).

Фекла Петровна. Да, дочь моя, мы теперь в большой опасности; нужно всеми силами стараться отвратить несчастье, ты обязана, как наше любимое рождение, помогать нам в беде… Отец твой говорит, что поправить дело нельзя иначе, как нужно примерно помириться с Столбиковым… А как помириться… нужно, чтоб он непременно влюбился в тебя… Ты как наше любимое рождение должна будешь, когда приедет нареченный женишок Петр Степанович, ты должна ему непременно понравиться, то есть пронзить сердце его насквозь!

Малаша. Да как же это, маменька, я пронжу его сердце насквозь? Ведь я этого не умею.

Фекла Петровна. Стыдись, Малашенька! В твои лета спрашивать об этом… на то у тебя глаза…

Малаша. Да ведь прежде сами вы бранили меня, когда я старалась нравиться другим женихам.

Фекла Петровна. Другие нам не годились; а Петр Степаныч может погубить нас, если ты ему не приглянешься, пожалуйста же, как увидишь его, то вздохни понежнее, да и прихлопни глазами.

Малаша улыбается и делает гримасы глазами.

Малаша. Вот так?

Фекла Петровна. Нет, ты не так… Неужто прихлопнуть-то не умеешь?

Малаша. Ну да как же, маменька?

Фекла Петровна. А вот как, когда на солнце поглядишь… вдруг прищуришься… (Показывает на веки.) То есть мигни да и открой, и опять погляди нежно… А потом губки вот так сожми покрасивее и позаманчивей…

Малаша. Да как это? право, я не знаю…

Фекла Петровна. Ну да вот как, когда покушаешь приятного варенья… понимаешь?

Малаша. А! вот так, маменька? (Делает гримасы.)

Фекла Петровна. Ну так… хорошо… да говори-то с ним понежней и всё смотри прямо в глаза ему. Пусть себе влюбляется, как дурень какой… Он ведь хоть глуп, а богат страшно!

Малаша. А! вот что!

Фекла Петровна. А когда он ручку возьмет поцеловать, а ты и ущипни себя в которую-нибудь щечку, так чтоб он не видал, да и покрасней вся… вздохни и скажи: 'Ах, Петр Степаныч!' -- и глаза опусти, понимаешь?

Малаша. Понимаю, маменька. Да что же из того будет?

Фекла Петровна. Как что! Ведь я ж тебе говорю: отец твой поссорился с Петром Степанычем за опекунство, а теперь всем нам плохо приходит… Если же Столбиков влюбится в тебя да на тебе женится, то сделает тебя богатейшею госпожою, а с отцом навсегда помирится… постарайся же, душенька… тут наша общая польза… обморочь его, глупенького, хорошенького.

Малаша. Хорошо, маменька, я постараюсь угодить тятеньке…

Фекла Петровна. Ах! как я тобой довольна… ты, точно, дочь наша! (Целует ее.) А как уж мы навсегда завладеем его имением, тогда-то заживем припеваючи!

Явление 2

Те же и Жиломотов (входит напуганный с бумагою).

Жиломотов (громко восклицает). О, правосудие!

Феклуша! спаси! укрой грешную голову от правосудия!

Фекла Петровна. Что такое? что еще за несчастье?

Жиломотов. Грабят опекуна! разоряют! Представь себе, получен указ, который повелевает: дабы все три меняю Петра Столбикова, находящиеся у меня под опекой, были все непременно в целости сданы законному совершеннолетнему наследнику оных, Петру Степановичу Столбикову!.. а?.. ему, дураку, молокососу,-- такое имение! А если кто купил -- отобрать сполна, а тому отыскивать своего на опекуне Макаре Жиломотове за беззаконную продажу! Мало того: меня как опекуна, действовавшего лично в похищении имения, объявить пред всем дворянством во время выборов, удалить из собрания и предать суду!.. Каково?

Фекла Петровна (подняв руки). Ах! смерть моя!

Жиломотов (бросаясь в кресло). Ох! доехали!

Малаша. Ах! бедный тятенька!

Фекла Петровна. Дожили и мы, видно, до черного денька, прогневали господа! И неужли уж всё Докончено?.. а? говори! известно ли. всем про этот указ? дорезывай, голубчик Макар Тимофеич!