Манъёсю

1519

В ладье, плывущей по реке туманной,
Раскинутой в извечных небесах,
Качаясь на волне,
Не нынче ль ночью
Любимый приплывет ко мне?

1520

С той поры, как в мире есть
Небо и земля,
Две звезды разлучены
Горькою судьбой.
Эти звезды —
Волопас
И Ткачиха —
С давних пор,
Друг ко другу обратясь,
Все стоят на берегу,
Навсегда разделены
В небе Млечною Рекой,
Что циновкою лежит
Между разных берегов.
Небо горьких дум у них
Неспокойно и темно!
Небо горестей у них
Неспокойно и темно!
О, когда бы им ладью,
Крашенную в красный цвет!
О, когда бы им весло
В белых жемчугах!
Ах, в затишье поутру
Переплыли бы реку,
Вечером, в прилива час,
Переплыли бы они!
И на берегу реки,
На извечных небесах
Постелила б шарф она,
Что летает средь небес,
Руки-яшмы дорогой,
Руки яшмовые их
Вмиг в объятьях бы сплелись!
О, как много, много раз
Вместе спали бы они,
Даже если б не была
Осень на земле!

1521–1529

Каэси-ута

1521

Хотя и облака, и ветер
На том и этом берегу бывают,
Но вести
От жены моей далекой
До берегов моих не достигают…

1522

Они разделены Небесною Рекою
И, кажется, что близки берега,
Что камень долетит вдаль, брошенный рукою,
И все же им помочь
Ничем нельзя…

1523

Со дня того, когда подул нежданно
Осенний ветер,
Думаю всегда: “Когда же наконец
Придет мой друг желанный,
Которого с такой тоскою жду?”

1524

Небесная Река!
Хотя волна на ней
Не подымается высоко,
Но все же трудно ждать мне срока,—
Ах, отмель эта так близка!

1525