И так странно показалось Все это ему,— Ведь всего назад три года Он покинул дом! Нет ни кровли, ни ограды, Нету ничего,— Не открыть ли этот ларчик, Может, в нем секрет? Может, все еще вернется, Дом увидит он? И свой ларчик драгоценный Приоткрыл слегка. Струйкой облачко тотчас же Вышло из него И поплыло белой дымкой В вечную страну. Он бежал и звал обратно, Рукавом махал… Повалился, застонал он, Корчась на земле! И внезапно стала гаснуть Юная душа, И легли морщины вдруг На его чело, Черный волос вдруг покрыла Сразу седина, Все движенья постепенно Стали замирать… Наконец и эту жизнь Смерть взяла себе! Так погиб Урасима Из Мидзуноэ, И лишь место, Где родился, Видно вдалеке… 1741
Каэси-ута
В бессмертном мире он Мог жить за веком век, Но вот по воле сердца своего Он сам пошел на лезвие меча,— Как безрассуден — этот человек! 1742
Песня, сложенная при виде юной девушки, что шла одна по большому мосту в Кавати
Над рекой Катасива По огромному мосту, Крашенному в алый цвет, Платья красного подол Алый волоча, Горной крашенный травой Плащ накинув на себя, О дитя, что здесь идешь, По мосту совсем одна, Есть ли у тебя супруг, Словно вешняя трава? Иль как в желуде у дуба Косточка, Ты спишь одна? Не придется мне тебя спросить… Мной желанная, любимая моя, Даже дома я не знаю твоего… 1743
Каэси-ута
Если бы в конце огромного моста, Вдруг бы у реки стоял мой дом, Деве юной, Что идет совсем одна, Сердцем пожалев, приют бы предложил! 1744
Песня, сложенная при виде утки над болотом Одзаки в провинции Мусаси
В Сакитама, На болоте Одзаки, Утка громко хлопает крылом, Верно, для того, чтоб белый иней, Что на хвост попал,
