— Джинни, он идет к нам!
— Прекрасно, — подбодрила ее Джинни. — Мы ведь за этим и пришли сюда. Чтобы увидеть его.
— Но я не знаю, хочу ли я, чтобы он увидел меня...
— Господи, Лидия, это и в самом деле ты! — произнес мужской голос.
Джинни с любопытством обернулась. Позади нее стоял худощавый сутуловатый мужчина, ростом, пожалуй, чуточку пониже Лидии, с небольшой бородкой. Так это и есть художник Лидии, предмет ее романтических грез! Джинни с изумлением разглядывала его. Вот уж правду говорят: любовь слепа.
Джинни перевела взгляд на застывшее лицо Лидии. Воцарилось молчание. Джинни сосчитала до десяти, потом решила помочь.
— Насколько я понимаю, это всё ваши работы?
Стюард Моррис неуверенно огляделся вокруг, потом посмотрел на Джинни, словно не понимая, о чем она говорит.
— Я Джинни Элтон. Мы с Лидией пришли вместе.
Стюард взял протянутую руку Джинни и нерешительно пожал.
— Джинни... подруга моего брата, — наконец сказала Лидия. — Она очень интересуется искусством.
Джинни подумала, что, пожалуй, лучше обсуждать проблемы искусства, чем отношения с братом Лидии, и продолжила светскую беседу.
— Вот в этой картине вам очень хорошо удалось передать зеленоватый оттенок моря, — она указала на одно из полотен.
— О да, — с гордостью заявила Лидия, — Стюард тут использовал довольно сложную технику.
Даже если бы Лидия сама написала эти картины, она не могла бы выглядеть счастливее.
Стюард покраснел и благодарно улыбнулся. Лидия покраснела в ответ.
Джинни внезапно ощутила себя древней старухой в окружении влюбленных внуков. Лидия старше ее, у нее трое детей, но ведет она себя иногда, как шестнадцатилетняя девочка.
— Мне хотелось бы показать тебе несколько наиболее удачных картин. Я очень надеюсь, что они тебе понравятся, — сказал Стюард Лидии.
— Спасибо, — Лидия взяла его под руку, и они, забыв о существовании Джинни, вышли из зала.
Она смотрела им вслед, начиная сомневаться в удачности этой затеи. Может быть, не стоило подбадривать Лидию, вот теперь она совсем потеряла голову, да и Стюард, видимо, тоже.
— Похоже, Лидия очень хорошо знакома с мистером Моррисом.
Джинни обернулась. Молодая женщина, одетая по последней моде, обращалась к ней.
— Стюард Моррис просто друг.
Хищное выражение на лице женщины очень не понравилось Джинни.
— Но Лидия вдова, — осуждающе сказала ее собеседница, вертя в руках маленькую изящную сумочку.
Джинни вскинула брови.
— Вы придерживаетесь тех же оригинальных взглядов, что когда-то бытовали в Индии? Что женщина должна броситься в погребальный костер своего мужа?
— Нет, конечно, но...
— Да, вы правы, эта точка зрения невероятно устарела. Креон мертв и сейчас, возможно, блаженствует на небесах. Так почему бы Лидии немного не порадоваться на земле?
Женщина изумленно моргнула:
— Вы так считаете? Очень интересная мысль!
— К сожалению, не моя. Одно из основных положений христианства. Разве вам оно никогда не встречалось?
Женщина нахмурилась:
— А вы и Филип...
— Что — я и Филип? — резко спросила Джинни.
— Вы знаете что, — женщина интимно понизила голос и наклонилась ближе, так что Джинни ощутила запах дорогих французских духов.
— Да, я много знаю, — Джинни решила не опускаться до сплетен и склок. — А теперь, если вы не возражаете, я хотела бы взглянуть на то, чего еще не знаю. На эти картины, например.
Она отвернулась и пошла в соседний зал. Не только для того, чтобы сбежать от назойливой собеседницы, но и для того, чтобы найти Лидию. Сложившееся положение ее тревожило.
Опасность, однако, объявилась там, где ее совсем не ждали.
Джинни прошла еще одну комнату, и... на момент радость охватила ее.
Филип! Несомненно, это была его стройная фигура. Ей захотелось броситься к нему и обнять его, прижаться крепко-крепко.
Джинни тряхнула головой — не время для мечтаний. В любой момент он может обнаружить Лидию и художника и устроить Бог знает что. А где же они? Джинни огляделась и увидела их в соседней комнате: они стояли за мраморной колонной и разговаривали. Пожалуй, следует отвлечь Филипа от поисков. Чувствуя, как растет ее волнение, Джинни направилась к нему.
Филип, увидев ее, нахмурился:
— Что ты здесь делаешь?
— Не знаю, как ты, но я обычно хожу на выставки затем, чтобы приобщиться к искусству.
Филип с отвращением посмотрел вокруг:
— Это ты называешь искусством?
— Тсс! — Джинни взяла его под руку и потянула в угол, к какой-то малопривлекательной абстрактной скульптуре.
— Куда ты меня тащишь? — спросил он.
— В такое место, где твоя грубость никому не помешает наслаждаться прекрасным.
— Грубость? Нас затем и пригласили, чтобы мы высказали свое мнение.
— Пригласили не тебя, а Лидию, ты же явился незваным. Зачем, позволь поинтересоваться? Чтобы высказать свое мнение?
— Я беспокоился за вас обеих! Разве ты не знаешь, что может случиться ночью с двумя женщинами?
Джинни одарила Филипа взглядом, полным иронии:
— К ним могут пристать страшно нудные типы.
— Я не нудный! — вспылил Филип. Несколько посетителей с любопытством обернулись на его голос, и Джинни почла за лучшее переменить тему.
— Как ты вообще нас нашел? — спросила она.
— Нелегко было, — пробормотал он, не желая признаться, скольких сил это ему стоило. Как через компанию он нашел таксиста, который привез их сюда. Если б швейцар в доме не заметил, как они уходили, он бы вообще не смог найти их. — А теперь, когда я вас нашел, может быть, ты объяснишь мне, почему вы улизнули тайком?
— Мы не улизнули, — соврала Джин ни. — Как и подобает взрослым самостоятельным женщинам, мы просто ушли. Потому что захотели посмотреть выставку.
Филип скептически хмыкнул:
— Ни за что не поверю, что кто-то может захотеть смотреть на эту мазню.
— Во-первых, о вкусах не спорят. Во-вторых, когда шли сюда, мы еще не знали, что именно увидим. А в-третьих, не все так уж безобразно, кое-что весьма... колоритно.
— И кто же автор?
Джинни пожала плечами.
— По-моему, кто-то сказал, что он местный...
И тут она увидела, что Лидия и Стюард постепенно приближаются к ним. Она схватила Филипа за руку.
