Наследница Единорогов

— Это совершенно очевидно! — ответила Эва. — Зачем еще вам подвергать себя опасностям и одиночеству, которое несет с собой подобная карьера, в то время как вы все обладаете достаточно высоким коэффициентом умственного развития и более чем достаточным образованием для того, чтобы получить гораздо более высокооплачиваемую административную работу здесь, в штаб-квартире компании?

— Да, больше денег, — спокойно согласился Калум, — и все прелести обстановки, разработанной с учетом психологии. Действительно, почему мы не стали работать здесь?

Эва бросила на него неуверенный взгляд:

— Я… я рада, что вы со мной согласны. Значит, вы все понимаете. Ребенок имеет серьезные врожденные увечья, и, возможно, также является умственно отсталым…

Она остановилась, услышав шипение Гилла; Рафик придержал товарища за локоть.

— Не прерывай ее, друг мой, — посоветовал он. — Мы крайне заинтересованы в том, чтобы выслушать оценку, которую леди доктор даст Акорне, не так ли?

— По показателям роста и веса она является хорошо развитым шестилетним ребенком, — продолжила Эва. — Однако по СЯТ — стандартизированному языковому тесту — ее развитие соответствует как максимум двум годам.

— Если судить по моему собственному опыту, — возразил Гилл, — она была младенцем, когда мы ее нашли, а это было менее двух лет назад. Ей никак не может быть больше трех-четырех лет.

— И ее понимание языка просто поразительно, — прибавил Калум. — Если ее речь и не отличается выразительностью, это скорее всего объясняется тем, что ее мозг от начала не был приспособлен к восприятию человеческого языка; ей приходится учить его аналитическим способом, а не естественным путем, как проходит усвоение языка у человеческих детей.

— Я рада, что вы сами признаете: у девочки есть проблемы с мозгом.

— Отличия, — поправил Калум. — Отличия и проблемы — разные вещи.

Эва принялась что-то набирать на настольной панели управления, затем продолжила:

— Узнав степень ее языковой отсталости, мы провели цветовой тест Колкухауна, который, разумеется, разработан для детей меньшего возраста. Она обнаружила заметную неловкость при управлении курсором…

— На ее пальцах на одну фалангу меньше, чем у людей, — заметил Рафик. — Разумеется, у нее будут проблемы с оборудованием, созданным для человеческих рук. Что вы проверяли: умственное развитие или ловкость рук?

— Давно известно и доказано, что эти два показателя взаимосвязаны, — возразила Эва. — Каждый дурак знает, что ребенок будет готов обучаться чтению и счету, только когда он будет способен проскакать по прямой на одной ноге: это один из стандартных тестов, проводящихся в детских садах.

— Да, я уверен, что это знает каждый дурак , — с неприкрытой насмешкой проговорил Гилл; однако от Эвы его ирония ускользнула. — А вы вообще проверяли , насколько развит ее интеллект?

— Может быть, вы попросили ее написать простейшую программу для снижения содержания углерода в породе?

— Или попросили рассчитать концентрацию металлов платиновой группы в коре астероида типа Е?

— Не будьте смешными! — оборвала их Эва. — Даже если ребенок и способен выполнить такие расчеты, это означает только, что она заучила их наизусть! То, что она делает подобные вещи, совершенно не соответствующие ее возрасту — еще одно свидетельство плохой социальной адаптабельности; мы займемся этой проблемой сразу после того, как будут исправлены ее физические дефекты. Если мы хотим, чтобы она выросла полноценной личностью, способной адаптироваться к жизни в обществе, ее воспитанием и обучением должны заняться эксперты, знающие, как помочь ей компенсировать физические недостатки, и не требующие от нее того, что она не способна сделать.

— И что же именно собираетесь предпринять вы ? — вежливо поинтересовался Рафик.

— Ну, я… сперва, разумеется, она должна пройти более тщательное тестирование; однако я не вижу причин, по которым она не могла бы выполнять работы, требующие минимальной ответственности, в закрытых помещениях.

— Например, разнося подносы в кафетерии компании, — предположил Гилл.

— Или складывая скатерти и простыни, — прибавил Калум.

Эва вспыхнула:

— Я не умею творить чудеса, — резко ответила она. — Вы привезли мне отсталого ребенка-калеку, психика которой и без того достаточно пострадала от почти двухлетнего пребывания в обществе людей, обладающих плохой социальной адаптабельностью!

— Я лично не стал бы делать столь поспешных выводов об умственной отсталости этого ребенка, — сказал Калум. — Если вы соблаговолите оторвать взгляд от результатов психологических текстов и посмотрите на нее саму — а одного взгляда вполне достаточно для того, чтобы понять, что она не принадлежит к человеческой расе, и это может вам подтвердить любой мало- мальски компетентный биолог, — возможно, вы поймете, что проблемы и отличия — это не одно и то же. Верно, у нее действительно есть некоторые проблемы с языком, и ей действительно трудно работать с оборудованием, предназначенным для людей. И что с того? Во всех других научных областях, доктор Глатт, экспертом считается тот, кто знает, как разрешить проблему, а не тот, кто причитает, что она не имеет решения!

В глазах Эвы Глатт вспыхнул огонек торжества.

— Собственно говоря, — любезно ответила она, — я как раз собираюсь решить часть проблем этого ребенка. Боюсь, коррекция ее рук хирургическим путем на данном этапе невозможна, однако уродливый нарост на ее лбу удалить вполне возможно.

— То есть… вы хотите сказать, что собираетесь вырезать ее рог?! — взорвался Гилл. — Женщина, у вас что, вовсе мозгов не осталось? Это не уродство и не отклонение: это часть ее тела!

— Команда медиков, находящаяся на этой базе “Объединенных Производителей”, вполне способна сделать местную анестезию и перекрыть кровяные сосуды, проходящие сквозь этот нарост, — твердо заявила Эва.

— Мне кажется, вы нас не поняли, — Рафик наклонился над столом Эвы, пристально глядя ей в лицо. — Акорна — не — человек. Отличия — это не отклонения. И ее раса использует этот рог так же, как мы — свои глаза или уши. Мы уже выяснили, что она пользуется им для того, чтобы очищать воздух и воду, и полагаем, что этот орган связан с ее способностью чувствовать металлы.

Эва вздохнула.

— Полагаю, вы трое слишком долго находились в изоляции. У вас начинаются галлюцинации. То, о чем вы говорите, невозможно с научной точки зрения.

— Мы говорим, исходя из нашего собственного опята, — ответил Калум.

Эва набрала что-то на клавиатуре.

— В качестве главы ТТиА я буду рекомендовать вам троим пройти расширенный курс психологической коррекции, прежде чем вы снова получите разрешение на использование собственности компании, такой как “Кхедайв”. По моим оценкам, вы не только плохо адаптируетесь в обществе, но также страдаете серьезными психическими проблемами, которые могут развиться в манию.

Гилл снова зашипел сквозь стиснутые зубы, но Рафик не дал ему ничего сказать.

— Не обращай внимания на эти мелкие оскорбления, Гилл. Первое, что нам нужно сделать — предотвратить эту безумную операцию, которой они собираются подвергнуть Акорну. Этот рог — ее естественный орган чувств. Без него она станет калекой… если не чем-то похуже. Мы ни при каких обстоятельствах не собираемся давать разрешение на эту операцию!

— Мне кажется, это вы ничего не поняли. Акорна больше не является вашей проблемой. После хирургической операции и медикаментозного лечения она будет отправлена в сиротский приют; мы также проведем поиски покинувших ее родителей.

— Черта с два! — взревел Гилл! — мы забираем ее. Сию минуту. Вы сами за ней пошлете, или нам сходить?

— Она должна была отправиться в хирургическое отделение в 13.30, — Эва посмотрела на наручные