Линн.
Надо позвонить Уинтер и поблагодарить ее за круассаны. Подождав, когда все сотрудники уйдут домой, я закрыл дверь в кабинет.
К своему удивлению, я почувствовал нечто вроде приятного волнения. Пытался представить, куда будет уместно ее пригласить. Линн я пригласил пообедать в ресторан, и все прошло прекрасно. Но не приглашать же Уинтер в ресторан, она сама там работает, и это будет похоже на продолжение работы. Да еще будет все время сравнивать. Нет, надо что-то другое.
Я позвонил Уинтер по мобильному телефону, она ответила почти сразу.
— Это Майкл. Хотел еще раз поблагодарить тебя за круассаны… — начал я.
— Не стоит благодарности.
Мне показалось, что она рада моему звонку, и это обнадеживало.
— Круассаны быстро разобрали, мне еще повезло, что я успел схватить один.
— Круассаны всегда в большом количестве в известном тебе кафе, — поддразнила она.
Я понял, что существует опасность неуместного флирта, и вовремя остановился.
— Я надеялся, что мы можем увидеться снова.
— Конечно. Когда?
— Как насчет воскресенья? — вырвалось у меня, хотя я понятия не имел, что мы будем делать.
— Что ты предлагаешь?
— Ну… — Я подумал немного. — Если погода позволит, можно прокатиться на велосипедах.
Когда-то мы с Ханной любили велосипедные прогулки. И снова защемило в груди, но на этот раз быстро отпустило, и я удивился, что воспоминания уже не ранят так сильно, как раньше.
— Но у меня нет велосипеда, — сказала она с сожалением в голосе.
— Не беспокойся. У меня есть в гараже велосипед Ханны.
Наверное, Уинтер не будет возражать.
— Согласна, почему бы и нет? Но предупреждаю — я уже несколько лет не садилась на велосипед.
— Ты быстро освоишься, — заверил я, — навыки никогда не исчезают.
— Хорошо, если так.
Я уже придумывал, куда нам поехать. Мы еще поболтали несколько минут, и, когда я собирался уже повесить трубку, она сказала:
— Я рада, что ты позвонил.
— Я тоже.
И это было правдой. Как дальше будут развиваться наши отношения, станем ли мы близкими друзьями, останемся ли в приятельских отношениях, вступим ли в романтические и не перерастут ли они постепенно в любовные, я не знал, но был готов принять любой вариант.
Что будет, то будет.
Глава 17
— Придется надеть шлем? — спросила Уинтер.
— Таков закон в нашем округе, — объяснил я.
Она замерла в нерешительности, явно сомневаясь в целесообразности предстоящего приключения. Да и я тоже, по правде говоря. Идея уже не казалась такой удачной. К тому же она явилась в совершенно неподходящем для велосипедной прогулки брючном костюме. Брючины, расширяющиеся книзу, наверняка накрутятся на цепь. Но когда я это заметил, было поздно переодеваться. Я нашел в гараже пару металлических зажимов и заколол ими избыток ткани. На ногах Уинтер были неуместные шлепки с висюльками из хрустальных шариков. Я нашел велосипедные туфли Ханны и предложил ей поменять обувь — их размеры почти совпадали.
Посадив ее на велосипед, я походил рядом, чтобы она освоилась, и через несколько минут, убедившись, что она прилично держит равновесие, решил, что можно отправляться в путь. Мы покатили вниз по дороге.
— Как ты? — спросил я.
— Замечательно.
Все-таки прежде, чем выехать на шоссе, мы объехали вокруг квартала.
Ханна отлично каталась, но, напомнил я себе, не стоит их сравнивать. Надо ценить самоотверженные усилия Уинтер, она пошла мне навстречу, хотя могла отказаться. Я надеялся, что, освоившись в седле, она начнет получать такое же удовольствие от велосипедной прогулки, какое всегда получал я. Это мой любимый вид спорта.
Я давно не садился на велосипед. Когда-то мы с Ханной даже собирались принять участие в двухдневной гонке Сиэтл — Портленд, которая проводилась каждый июль. Мы уже записались на участие, когда Ханна неожиданно заболела. Она настаивала, чтобы я ехал один, но без нее все теряло смысл.
Ричи на наших занятиях использовал велосипед-тренажер, но велосипедной ездой не увлекался и едва ли мог участвовать в серьезных гонках. Я не сомневался в его атлетизме, но увлечением шурина был бейсбол. Яростный фанат «Сиэтл маринерс», он посещал каждую игру с их участием, помнил имена всех игроков, детали матчей, был кладезем бесполезной, с моей точки зрения, информации. Хотя я никогда не скажу ему об этом прямо.
Задумавшись, я вдруг заметил, что укатил вперед, и, поспешно оглянувшись, увидел далеко позади Уинтер. Велосипед ее опасно вилял из стороны в сторону. Я не стал ждать, а, развернувшись, поехал ей навстречу. Увидев мой маневр, она зачем-то решила остановиться.
Я видел, как она заваливается на бок, но не успел вовремя помочь. При падении она не смогла достаточно быстро выдернуть ногу и в результате с криком рухнула, причем велосипед оказался сверху. Все произошло как в замедленной съемке. Для меня. Что касается Уинтер, думаю, все было наоборот.
— Уинтер?
Я мгновенно оказался рядом, в одну секунду соскочил с велосипеда. Как я и думал, зажим слетел, брючина намоталась на цепь и порвалась. Я снял с нее велосипед, отвел его в сторону, прислонил к дереву и, вернувшись, осмотрел ушибы Уинтер.
На локте была большая ссадина, она кровоточила, на колене тоже, с ним дело обстояло хуже.
— Не трогай! — вскрикнула она, когда я наклонился, чтобы рассмотреть поближе.
— Не буду.
Я посмотрел в обе стороны пустой дороги. Машин не было. Уинтер закрыла глаза и судорожно вздохнула.
— Ничего не сломала, как думаешь? — Я сразу превратился в доктора.
— Нет… Кажется…
— Лежи спокойно. Подумай. Где болит?
— Локоть и колено, но перелома нет, я уверена.
Она с трудом попыталась подняться, но, когда я захотел помочь, потрясла головой и села без посторонней помощи.
Сначала согнула руку и осмотрела локоть. Потом колено. Ей наверняка было больно. Это в детстве все мгновенно проходило и заживало. Другое дело — со взрослыми.
— Не тошнит? — Я боялся, что она получила сотрясение, несмотря на шлем.
— Нет.
— Голова не кружится?
— Кажется, нет.
— Для этого мы и надеваем шлем. Знаешь, сколько детей приводят ко мне с ушибами головы, а все из-за того, что пренебрегают правилами и катаются без шлема.
Она усмехнулась.
— Надеюсь, ты не из тех мужчин, которые постоянно говорят:
