говорит: '[Некто] Марк Октавий Херрен, будучи в ранней молодости свирельником, после того как разочаровался в своем занятии, повел торговлю и, удачно завершив дело, пожертвовал десятину Геркулесу. Впоследствии, так как он также продолжал заниматься этим, совершая плавания, окруженный [морскими] разбойниками, весьма храбро сражался и вышел победителем. Во сне Геркулес уведомил его, что он [был] спасен благодаря его помощи. На испрошенном у должностных лиц месте Октавий посвятил ему храм и изваяние и, вырезав [на нем] буквы, назвал [его] Победителем'. Итак, он дал эпитет богу, чтобы соединить им повесть о прежних победах Геркулеса и воспоминание о недавней истории, которая дала основание для нового римского посвящения.
(12) И не без основания в том же месте [Вергилий] сказал:
... Пинариев дом хранит Геркулеса святыни [8, 270].
Ведь некоторые сообщают, что Большой жертвенник, когда он воспламенился от пожара по соседству [с ним, был] спасен Пинариями, и потому Вергилий назвал дом Пинариев стражем святыни. (13) Вразрез [с этим] Лспер говорит [о] 'Потитиях, {10} которые, соблазнившись наградой от Аппия Клавдия, показали святыни государственным рабам'. (14) Но Вераний в той книге 'Жреческих [дел]', которую он сочинил о молебствиях, повествует, что Геркулес предписал Пинариям, чтобы они приходили последними, уже после того, как съели завтрак и завтракающие омыли руки, чтобы впоследствии [они] сами или потомки [их] не отведывали ничего из посвящаемой ему десятины, но собирались бы только лишь ради служения, [а] не еды; итак, [они] наподобие служителей называются стражами святыни. (15) Как сам Вергилий [пишет] в другом месте:
{10 На жреческих родах Пинариев и Потитиев лежали обязанности жрецов Геркулеса у Большого жертвенника. См.: Энеида. 8, 268-285 и далее.}
Тривией посланный страж, восседала Опис в ту пору [11, 836].
[Эта] б[огиня] является служительницей. [И] разве лишь случайно он назвал стражем ее, которая удалилась и держалась [вдали] от святынь, {11} поскольку в другом месте он сам [написал]:
{11 В пояснение данного места мы можем сказать только то, что с цитируемой и комментируемой Макробием строки (11, 836) начинается рассказ, как Опис выполнила поручение Дианы и отомстила за смерть ее жрицы Камиллы. А завершается он строчкой: «Опис меж тем вознеслась на крылах к высотам Олимпа» (11, 867).}
Пусть устрашая воров и пернатых серпом деревянным,
Гелеспонтийский Приап бережет их своим попечеиьем [Георг. 4, 110 - 111].
Здесь, во всяком случае, он обозначил стража как защитника от птиц и воров. (16) [И в словах]:
Вымолвив так, повелел он снова кубки расставить,
Яства подать и гостей усадил на сиденья из дерна [8, 175 - 176], -
не является пустопорожним [то], что он сказал 'на сиденья'. Ведь есть надежное наблюдение, что в священнодействиях Геркулеса вкушают сидя. И Корнелий Бальб в восемнадцатой книге 'Истолкований' сообщает, что соблюдали [то], чтобы у Большого жертвенника не устраивали лектистерний. (17) В этом же [самом] месте следят [за тем], чтобы все совершали священнодействия с обнаженной головой. Это делается [для того], чтобы никто в храме не подражал одеянию бога, ибо он сам находится там с покрытой головой. Варрон утверждает, что это - греческий обычай, потому что либо [Геркулес] сам, либо [те], которые установили Большой жертвенник, будучи оставленными им [в Италии], священнодействовали по греческому обряду. Это более пространно дополняет Гавий Басе. Он говорит, что на самом деле это делается потому, что Большой жертвенник был установлен раньше прибытия Энея в Италию, который застал этот обряд покрытия головы [бога].
(7 , 1) Не лишено глубины также [и] то, что небрежно передается толпой читающих [Вергилия]. Ведь так как он говорил о сыне Поллиона, прибавил [и] то, что предусмотрел для своего повелителя:
Сам, по желанию, баран то в пурпур нежно - багряный,
То в золотистый шафран руно перекрашивать будет [Букол. 4, 43 - 44].
(2) В книгах же этрусков сообщается, что властителю предвещается удача во всех делах, если приведут это животное необыкновенного цвета. Кроме того, есть книга Тарквития, переписанная из 'Тусского толковника примет'. Там находится [следующее]: 'Если овца или баран будут покрыты [шерстью с пятнами] пурпурного или золотистого цвета, [то они вместе] с великой удачей умножают награды предводителю войска и народа, [а] народ в славе увеличивает потомство и делает [его] весьма счастливым'. Таким образом, он мимоходом пророчит повелителю благосостояние такого рода.
(3) Также отдельными словами из жертвенного обряда он обозначает, как слетевшему с [небесной] выси можно будет, например, отсюда повернуть [обратно]:
Парки [на сына тотчас] наложили руку и [в жертву]
Копьям Эвандра [его] обрекли (sacrarunt) [10, 419-420].
Ведь [все], что ни предназначено богам, называется посвященным (sacrum). Но душа не может прийти к богам, если не будет свободна от бремени тела, что может произойти только лишь с [его] смертью. Так вот, он уместно делает Алсза посвященным [богам], потому что [тот] был намерен идти навстречу [копью]', {12} (4) И при этом он воспроизводил своеобразие и человеческого и божественного права. Ведь вследствие наложения [парками] руки он обозначил выражение права собственности [на что-либо], а в слове 'посвящение' вместил уважение к божественному праву. (5) Кажется, что в этом месте [поэмы] он сообщает не пустое об участи тех людей, которых законы велят посвятить определенным богам, потому что я хорошо знаю, что кому-то кажется удивительным [то], что было право убивать посвященного человека, хотя считалось нечестивым осквернять другие святыни. (6) Этому есть такая причина. [Наши] предки не допускали, чтобы какое-нибудь посвященное животное находилось в их пределах, и отгоняли к владениям богов, которым [оно] было посвящено. Души же посвященных людей, которых греки называют живущими, {13} [они] считали, предназначены богам. (7) Итак, насколько же они не колебались пргонять от себя [животное], которое не могло быть послано к самим богам, настолько они желали, чтобы посвященные души, которые, они думали, можно послать на небо, шли туда как можно скорее, лишившись тела. (8) Об этом обычае рассуждает также Требатий в девятой книге 'О богослужениях', пример которого я опустил, чтобы не быть [чересчур] услужливым. Кому по сердцу читать [самому, тому] довольно, чтобы были указаны и сочинитель и очередность свитка.
{12 См.: Энеида. 10,420-425.}
{13 Жьбнбт от (?) жЬщ — жить; предлагается также чтение жщг?нбт (р. 181) от (?) жщпгпнЭщ (жщпгпнЭщ) — рождать живое, животворить.}
(8 , 1) Неверным пересказом чего - нибудь, [о] чем [Вергилий] сообщил с величайшим знанием, мы унижаем [его] достоинство. Как, [например], некоторые читают:
Вниз я бегу и, богиней ведом, средь врагов и пожаров
Двигаюсь... [2, 632 - 633]. -
(2) хотя он ученейшим образом сказал 'богом ведом', [а] не 'богиней'. Ведь и Атериан подтверждает [такое] чтение [стиха] у Кальва:
и могучего бога Венеру, -
[а] не 'богиню [Венеру]'. Также на Кипре есть ее изображение с бородой, но в женской одежде, с жезлом и мужской стати, и считают, что [она], одна и та же, является мужчиной и женщиной. (3) Аристофан называет ее Афродитом. Левин говорит еще и так: '[Есть], стало быть, поклоняющийся Венере как благодетельному [богу, неважно], женщина ли [она] или мужчина, равно и благодетельная ночная звезда'. Также Филохор в [сочинении] 'Аттика' утверждает, что она же самая является луной, и мужчины совершают ей священнодействие в женской ожежде, [а] женщины - в мужской, потому что она же самая считается и мужчиной и женщиной.
(4) Также и это [вот] сказано Вергилием со знанием богослужения:
Пала она с высоты, в поднебесье с жизнью расставшись [5, 517]. {14}
{14 О подстреленной голубке. См.: Энеида. 5, 485-518.}
Ведь так как [в сочинении] 'Об особенностях богов' Гигин говорил о светилах и звездах, он считает, что в жертву им должны приносить пернатых. Таким образом, Вергилий искусно высказал [то], что душа пернатых осталась у тех божеств, которым она была отдана ради [их] умилостивления.
(5) И не допускает он, чтобы имя у нее, {15} которое могло быть наскоро придуманным, было ничтожным:
