ГЛАВА XXXII
Английские интересы за испанский счет
На рабочем столе графа Солсбери как всегда царил необыкновенный хаос. Среди груды бумаг можно было увидеть копии личных писем Марии Медичи и дипломатические депеши Генри Уортона; переписку папы римского и донесения лорда Перси из Ватикана; сведения о жизни английского двора и подробные отчеты агентов о каждом шаге Якова I.
Но сам хозяин кабинета отлично ориентировался в этом бумажном море, и как раз в этот момент старый лорд изучал копию очередного секретного послания дона Гондомара.
Как Солсбери и ожидал, депеша Гондомара представляла собой не что иное, как испанский вариант его собственного письма, переданного недавно дону Гондомару за весьма солидное вознаграждение. Испанский посол хвастливо сообщал, что завербовал в качестве секретного агента самого лорда Солсбери и получил от последнего весьма ценные, но, к сожалению, очень дорогостоящие сведения. Далее шла информация, которая, как надеялся Солсбери, надолго отобьет у Филиппа желание диктовать свои условия английскому королевству.
«Испанцев чересчур легко водить за нос, даже жалко тратить на это время,– проворчал министр,– а все потому, что эти фанатики уверены в превосходстве католиков над всем остальным человечеством и не допускают даже мысли, что Бог позволит какому-то протестанту Сесилу надуть Его Католическое Величество!»
Размышления графа прервали шум и крики на лестнице, а затем на пороге кабинета появился высокий мужчина, лицо которого мешала разглядеть широкополая черная шляпа с облезлым пером. Платье незнакомца в нескольких местах было разорвано, вокруг шеи болтались остатки кружевного воротника, зато поверх тряпья был накинут шикарный плащ, подбитый чернобурыми лисами.
– Остановитесь, немедленно остановитесь! – пронзительно верещал Пике, новый камердинер графа, преследующий незнакомца с мушкетом в руках.– Остановитесь, иначе буду стрелять!
– Простите за это вторжение, милорд,– произнес мужчина, не обращая никакого внимания на возмущенного Пикса,– но этот ваш слуга заявил, что такому оборванцу как я нечего делать в доме Его Светлости… Однако, милорд, прикажите этому типу убрать мушкет от моего виска. Не то вы лишитесь одного из самых преданных своих слуг!
– Ты можешь пропустить мистера Сейфолка, Пике,– распорядился Солсбери, разобравшись наконец, кто был его гостем.
– Слушаю, сэр.– Пике обиженно поджал губы, критически оглядел странный наряд настойчивого посетителя и удалился.
– Я вас не ждал,– проговорил Солсбери, когда дверь за камердинером закрылась.
– Сэр Генри не решился доверить бумаге то, что ему стало известно,– и вот я здесь,– заявил молодой англичанин.– Милорд, Марии Медичи удалось воспользоваться разногласиями мятежников и вступить с ними в переговоры. Конде и всем остальным обещано полное прощение. И впридачу то, что заинтересовало принцев куда больше помилования: золото!
– Золото взамен власти?– усмехнулся Солсбери.– Ну что ж, они получат золото. Только не от королевы, а от меня!
– Вы хотите попытаться сорвать переговоры с мятежниками?– уточнил Сейфолк.
– Вот именно,– кивнул министр.– Конечно, это будет стоить недешево, но сильная Франция может стоить нам еще дороже…
– А еще дороже нам обойдется война с Францией, которая непременно начнется, как только станет известно, что Англия всерьез поддерживает лигу принцев,– осмелился возразить Сейфолк.
– Вряд ли,– покровительственно улыбнулся старый царедворец,– ведь вы повезете во Францию испанское золото, которым со мной недавно поделился дон Гондомар. Думаю, когда королеве-регентше станет известно, что мятеж оплачивается дублонами Его Величества короля испанского,– а я позабочусь о том, чтобы это стало ей известно,– тогда отношения Марии с Филиппом станут более чем прохладными… И, кто знает, может быть, это даже расстроит венчание Луи и его милой сестрицы Елизаветы!
– Английские интересы за испанский счет! – воскликнул Сейфолк.– Милорд, я преклоняюсь перед вами, это гениально! Но, к сожалению, я не могу взяться за исполнение этого плана…
– Почему же?– настороженно спросил Солсбери, и в глазах его блеснул огонек недоверия.
– Французам что-то известно о нашей деятельности. Когда я намеревался сесть на корабль в Кале, меня попытались арестовать, и только счастливый случай, да острая шпага помогли мне доставить вам эти сведения…
Солсбери помрачнел. Этот парень – один из самых ловких агентов и очень жаль, что его нельзя больше использовать во Франции. Однако, нет худа без добра. Кажется, он уже знает, чем занять этого красавца в Лондоне…
– Что ж,– вздохнул старый министр, прервав затянувшуюся паузу,– вы неплохо поработали и вполне заслужили небольшой отдых и большое вознаграждение… А теперь ступайте, я сам вас найду, когда вы мне понадобитесь.
ГЛАВА XXXIII
Рыжие мужчины – отчаянные храбрецы
Весело напевая, Эмма заправляла постель мисс Клер и время от времени нетерпеливо поглядывала на окно. За пазухой девушки было спрятано письмо леди Изабеллы. Она уговорилась с Джоном, что он подойдет к окну, заберет письмо и передаст его человеку, который должен явиться за ответом. Однако, конюх задерживался, и Эмма уже начала волноваться.
Протяжное пение, доносившееся из соседней комнаты, свидетельствовало о том, что мисс Клер приступила к очередному сеансу общения с Господом. «В сущности, она неплохая женщина,– подумала Эмма,– ведь если разобраться, кроме Бога у нее нет ни одного близкого человека!»
И, движимая чувством жалости к мисс Клер, добрая девушка принялась энергично взбивать тяжелую перину, надеясь, что это хоть немного скрасит одинокие ночи пожилой леди.
Но этому благому намерению не дано было осуществиться. Эмма внезапно почувствовала себя заключенной в кольцо сильных рук, густо поросших золотистыми волосками. Так как эти руки были хорошо знакомы юной кокетке, она не испугалась и, сделав несколько безуспешных попыток вырваться, сердито прошептала:
– Да отпусти же меня, негодный, мисс Клер за стеной, услышит!
Однако ее кавалер и не думал отпускать свою добычу. Напротив, он еще крепче сжал девушку в объятиях и пощекотал розовое ушко густыми рыжими усами.
– Вчера ты была куда смелее…
– Пусти, Джон, пожалуйста, потерпи хотя бы до ночи,– простонала начинающая слабеть жертва,– сейчас мисс Клер войдет!
– Ночью я к тебе тоже приду,– пообещал Джон.– А мисс Клер не войдет, потому что она только что начала петь. А раз она уже начала, то кончит не скоро.
И с этими словами Джон, продолжая одной рукой крепко сжимать Эмму, другой расстегнул себе гульфик, а затем отработанным движением задрал девушке юбки.
Похоже было, что у юной красавицы уже не было ни сил, ни желания сопротивляться. Она покорно наклонилась и уперлась руками в кровать, предоставив Джону возможность делать все, что ему заблагорассудится.
Этот любовный поединок так увлек Эмму, что она не почувствовала, как у нее из-за пазухи прямо на
