заговорила. Повстречались мы с ним, и он мне сказал: 'Привез я тебе деньги, Сережа. Да вот не рассчитал, хотел дочке оставить побольше… И забыл про тебя.
Так ты, друг, из дочкиных денег и возьми. Коля тебе отдаст…'
Николай Степанович был бледен как смерть. Сергей Павлович перевел дух и улыбнулся.
— Неужто это новость для тебя, Коля? — удивленно спросил он. — А Стась мне сказал, что тебя предупредит.
— Сказал? — подал наконец голос Николай Степанович. — Когда это он тебе сказал?
— Да вчера, — невинно ответил Сергей Павлович. И увидел, как расширяются глаза его старого друга. «Ой, сморозил, — быстро подумал он — Знает, что Стась мертв! Тихо, тихо… Тяни паузу… Сейчас он покажет, на что способен…»
И Николай Степанович показал.
— Мне он, ничего не говорил, — довольно хладнокровно заявил тот. — Не знаю, из каких это денег он собирался с тобой расплачиваться. И почему направил тебя ко мне? Что это такое — «Коля отдаст»?! Да где я эти деньги возьму?!
Ты говоришь сущую чепуху, Серега!
— Да как сказать… — протянул Сергей Павлович. — Мы со Стасем говорили весьма серьезно. Пришел я к тебе не с бухты-барахты, а после того, как все с ним обсудил. Стась совершенно согласен с тем, что поступил со мной непорядочно. И причитается мне получить…
Сергей Павлович полез в бумажник и вытащил пожелтевшую, потершуюся на сгибах бумажку.
— Вот по этой расписочке причитается мне получить.., двадцать две тысячи долларов… С процентами, конечно. А это получается, Коля, пятьдесят тысяч.
Николай Степанович молчал.
— И пришел я за этими деньгами именно к тебе, Коля, — мягко, без нажима сказал Сергей Павлович. — Именно к тебе, потому что дочку свою Стась через тебя решил обеспечить. Так что придется выдать просимое, — И он улыбнулся.
— Ты говоришь чудовищные вещи, — медленно, запинаясь, произнес Николай Степанович. — Не знаю, откуда у тебя такие сведения. — Он приостановился, пытаясь взять себя в руки. — Конечно, я видел Стася в Москве. Да его все видели, все его бывшие друзья. Мы посидели у нас, выпили. Он рассказал мне про Швецию, про свои дела… Но больше ничего! Так что я не возьму в толк, о чем ты говоришь.
Сергей Павлович нехорошо засмеялся и наклонился к приятелю. Тот отпрянул, откинувшись на спинку кресла.
«Боится», — с удовлетворением подумал Сергей Павлович, вглядываясь в его глаза.
— Коля, — почти нежно произнес он, и тон его не вязался с пристальным, цепким взглядом, под прицелом которого хозяин кабинета становился все бледнее. — Коля, но ты ведь не будешь отрицать, что Стась приехал именно затем, чтобы обеспечить свою внебрачную дочь?
— Я только слышал об этом, — проговорил Николай Степанович, борясь с желанием вскочить и немедленно позвать на помощь. — Он сказал мне об этом, но так, знаешь… Мимоходом, за рюмкой водки… Какие у тебя могут быть ко мне претензии?
— О, да никаких! — простодушно согласился Сергей Павлович. — Все претензии у меня только к Стасю… Ho дело-то в том, что Стась лично направил меня к тебе.
— Сережа, но у меня нет этих денег, — тихо произнес Николай Степанович. — Нет, хоть обыщи. Не знаю, что тебе сказал Стась, но мне он никаких денег не давал. Ни для дочери, ни для кого другого… Это ошибка, путаница…
— Ну, стало быть' путаница, — вздохнул еще тяжелее Сергей Павлович. — Опять мне, значит, не повезло… Ох, Стась, Стась! Сколько же ты меня обманывал! Деньги увез, неверную информацию дал. Обманул, стервец.
Николай Степанович только кивал. «Ах, вот ты как? — разозлился Сергей Павлович. — За дурачка меня держишь?! Ладно, сейчас я тебе устрою!»
— Курить можно? — устало спросил он, доставая из кармана пачку сигарет. — Покурю и пойду. Рухнули все мои надежды.
— Конечно, — обрадовался Николай Степанович. — Вот пепельница. Рад бы я тебе помочь, Сережа, да не могу. Ну где я эти деньги возьму, когда я их и в глаза не видел.
— Да понятно, Коля, понятно! — расстроенно отмахивался Сергей Павлович. — Ты-то здесь ни при чем. Обманул меня Стась, а не ты.
Что же мне так не везет…
Он выпустил аккуратную струйку дыма и задумчиво посмотрел на приятеля.
— Сын у тебя красивый, — как бы между прочим заметил он.
— Что? — вздрогнул Николай Степанович. — Где ты его видел?
— В гостях у одной милой молодой девушки, — почти промурлыкал Сергей Павлович.
— Не понимаю?
— У дочки Стася.
Теперь оба молчали, глядя друг на друга.
Сергей Павлович был совершенно уверен в том, что его приятель сломается, не выдержав напряжения. Но Николай Степанович, видно, собрал последние силы.
— Что ты болтаешь? — изумленно спросил он. Но губы его тряслись так, что казалось, он вот-вот хлопнется в обморок. — Мой сын не знаком с этой девушкой.
— Да? — удивился Сергей Павлович. — Странная нынче пошла молодежь. Встречаются, милуются, собираются пожениться — и все это не будучи знакомыми… Но еще более странными бывают нынешние родители… — Он сделал внушительную паузу. — Бывают такие, что не думают о том, какой опасности они подвергают своих детей.
— Я тебя не понимаю. Весь этот разговор не имеет смысла, — трясущимися губами бормотал Николай Степанович. — Я думаю, что Стась здорово запудрил тебе мозги. Что ни скажешь — все оказывается чепухой…
— Стась? О, Стась наконец-то прояснил мои несчастные мозги! — ласково ответил Сергей Павлович. — А уж сына твоего я видел собственными глазами. Не далее как вчера вечером, и могу даже сказать, по какому адресу.
— Все, что ты хочешь мне сказать, оставь при себе, — почти крикнул Николай Степанович. — Я уже понял, что ты намерен шантажировать меня. Но это бесполезно. Бесполезно! У меня нет никаких денег для дочери Стася, и мой сын с ней не знаком.
Сергей Павлович помолчал, потом поднял со столика пачку сигарет, сунул ее в карман и встал.
— Всего хорошего, Коля, — спокойно сказал он. — Увидимся ли еще, не знаю… Больно холодно ты старых друзей принимаешь. А вот сына твоего я повидаю… Там, где Стася вчера видел.
Последнюю фразу он выделил голосом и, даже не глядя на Николая Степановича, понял, что тот в ужасе.
— Прощай! — И Сергей Павлович двинулся к двери.
Его схватили за рукав. Он обернулся. Николай Степанович, пытаясь что-то вымолвить, глядел на него остановившимися глазами. Его лица можно было испугаться.
— Сядь, — глухо шепнул он, оттаскивая Сергея Павловича от двери. — Сядь, подожди…
— Ну ладно, — недоуменно пожав плечами, ответил тот. — Только что ты хочешь мне сказать? Вроде все уже сказано.
— Подожди… — Николай Степанович усадил его, но сам не сел, а принялся расхаживать по кабинету, обводя стены почти бессмысленным взглядом. — Ты меня губишь! — вырвалось у него.
— Что это ты так разволновался? — удивился Сергей Павлович. — Что я такого сказал?
— Ты сам знаешь, что ты только что сказал, — не глядя на него, ответил Николай Степанович.
Мужчины посмотрели друг на друга, и губы Сергея Павловича поплыли в улыбке, впрочем несколько кривоватой.
— Итак, ты знаешь? — спокойно спросил он адвоката.
Тот кивнул, не произнеся ни звука.
— Давно?
