как-то все времени не хватало, что-то не срабатывало. Улик, доказательств не было!
- Тоуфар был подонок, - загудел Пеничка.
Да. Это так! Между прочим, вам известно, что я беседовал с Анчей? Анча была у нас в дирекции. Уже после смерти Тоуфара. Но она об этом ничего не знала. Ей сказали мы.
Она плакала? - пробасил Пеничка, и губы его свела мучительная судорога.
Да нет, пожалуй, не плакала... Но испугалась. Послушайте, Пеничка, ей с ним неважнецки жилось, правда?
- Уж это так. Он ее опять послал на улицу...
- Я знаю, Пеничка, знаю, и я ей об этом напомнил! Нам ведь о ней все известно. Но, надо сказать, она неплохая девчонка, могу вам поручиться, у нее, кроме Тоуфара, мужчин не было... Ну, кроме клиентов, естественно, но ведь эти не в счет.
Пеничка тяжело вздохнул:
- Она заслужила лучшую судьбу.
- У каждого такая судьба, какую он себе уготовил. Не захотела бы, так не пошла бы с ним, - строго сказал советник Вацатко и стал ждать, что ответит Пеничка.
Но Пеничка отвернулся, губы его дрожали, он молчал, чтобы не показывать, до чего раскис.
- Вторая наша ошибка, что мы сразу заподозрили вас в убийстве и собирались взять. Послушайте, уж если мы сейчас сидим тут с вами одни, так скажите мне, как же это, собственно, стряслось? В том, что вы его прикончили, я не сомневаюсь, и все же что-то здесь не сходится.
- Тоуфар мерзавец, - глухо произнес Пеничка.
- Это мне известно. Но если бы вы пожелали прирезать каждого мерзавца, то выбились бы из сил, приятель. Сигаретку?
Пеничка покачал головой, но потом согласился. Когда же пан советник протянул к нему руку, отпрянул и нацелил оружие.
- Ну-ну, Пеничка, не дурите. Я ведь уже не мальчишка, чтобы драться с вами из-за пистолета.
- Навроде Тоуфара, - пробормотал Пеничка.
Советник насторожился, но смолчал, чтобы Пеничку не спугнуть.
Я ведь с ним и подрался-то из-за этой самой пушки.
Неужто?! Я сразу решил, что это не простая поножовщина.
Дак ведь я же вчера вечером пошел, чтобы все рассказать ребятам, только они... Никто не захотел меня выслушать, - жалобно хлюпнул Пеничка.
И вы удивляетесь? Взломщик, который стал убийцей, сразу же выпадает из игры. 'Медвежатники' мокрых дел не признают. Да и вы, Пеничка, не настоящий 'медвежатник'. У вас, как говорится, золотые руки, и ваше дело - слесарное ремесло... Вы и влипли-то в эту историю потому, что не настоящий грабитель. Ведь вы же не Тоуфар.
Что верно, то верно! - вскричал Пеничка. - Тоуфар первый полез на меня с этой игрушкой, господин советник. Я ведь пришел к нему сам. Из-за Анчи. Сначала хотел по-хорошему разобраться. Но только с ним нет нормального разговора. Поначалу он всё выламывался да выпендривался. В основном насчет того банка.
Какого еще банка?
Ну, он говорил, будто сделал банк, а какой - не знаю. Я ведь срок мотал - и там он вроде замочил какого-то чинушу. Потом еще чего-то нес.
Летнобанк, - выдохнул советник Вацатко. - Так вот оно что! Надо бы нам прижать его покрепче. Но его кто-то прикрывал. А в последнее время и ваша Анча тоже.
Он ее лупцевал и этим тоже выхвалялся.
И потому вы его прикончили, так, что ли?
Нет, пан советник, не потому.
Так почему же?
Ну, потому, что он выхватил эту вот штуковину и не иначе гробанул бы меня, дело ясное, пан советник.
Согласен. А почему же он пошел на вас с револьвером?
А потому что я потребовал, чтобы он вернул мне самое дорогое, что у меня есть...
Ага! Анчу Парасольку, - сочувственно улыбнулся советник Вацатко.
Но Пеничка отрицательно покачал головой:
- Да нет же. Он забрал мой струмент. Анча, паразитка, отдала. Она ему все отдала... ну и мои отмычки тоже.
Пан советник сбил котелок еще выше на затылок.
- Ваш инструмент! - ахнул он недоверчиво.
Ага. А когда он не захотел вернуть его по-хорошему, тогда я на него - по-плохому, а он на меня полез с пушкой, но я так треснул его по лапе, что пушка шлепнулась на землю...
Так вот, значит, откуда кровоподтек на руке,- скорее самому себе буркнул советник Вацатко.
А потом я кинулся на него с ножом, и мы упали и стали кататься по земле. Я боялся, что он дотянется до пушки и меня пришьет. И вдруг чувствую, Тоуфар вдруг дернулся и разом обмяк, я глянул - вижу, а он на мой нож напоролся...
Советник задумчиво докурил и придавил свой окурок на грязной плитке.
Послушайте, Пеничка, а почему вы сволокли его к реке?
Испугался. Я ведь не хотел его убивать, хотя уверен, что поступил бы по справедливости, пан советник.
Советник Вацатко вздохнул:
- Понимаете, Пеничка, не так-то все в жизни просто... Человек не может сам вершить правосудие. Обычно это плохо кончается. Как, например, сейчас с вами. Что касается правосудия, то это уже по нашей части. Если бы вы явились к нам ночью и сказали внизу дежурному, что с вами стряслось, то мы бы вас Утром допросили и... Я вам, Пеничка, прямо скажу: Тоуфар лучшего не заслужил, особенно если все было именно так, как вы говорите, и ограбление банка - его рук дело. Они помолчали.
На улице слышался рев моторов. Пан советник вышел на лестницу и позвал:
- Пан Боуше!
Внизу распахнулись двери:
Слушаю, пан советник!
Что происходит на улице? Я ведь сказал, никакого движения,
Пожарные уезжают, пан советник. Где-то на Виноградах горит.
Ах, так! Тогда все в порядке.
И советник Вацатко возвратился на чердак, но садиться не стал.
Послушайте, Пеничка, там жиличка, в квартире под нами, варит кофе. У меня в горле пересохло, как думаете, она угостит нас?
Это ж моя квартирная хозяйка!
И они вместе спустились этажом ниже, и хозяйка, как положено, подала им кофе.
А теперь, мамаша, ступайте, у нас тут доверительный разговор, - приказал пан советник мягко, но решительно, и мутр мышкой выскользнула из кухни, для надежности осенив себя крестом.
Ну, Пеничка, а теперь выкладывайте, что вы намерены делать?
Пеничка положил револьвер на стол и сидел, согревая руки о большую кофейную кружку.
У меня, пан советник, есть оружие, и я буду обороняться, - ответил он с достоинством.
Гм... Ну, скажем, положите вы двух стражников, но ведь это не просто полицейские, это их вдовы, их дети... Не добром они станут вас поминать. А могли бы вспомнить и по-хорошему.
Пеничка лишь недоверчиво ухмыльнулся.
- Послушайте, Пеничка, вы же для нас очень важный свидетель. Можно сказать, главный... Ведь вы единственный, кто слышал от Тоуфара признание в ограблении банка. А предстать перед судом хоть раз в жизни в качестве свидетеля - дело не бросовое. Это - честь.
Пеничка вылупил глаза:
