Забытый вопрос

нашумитъ, накричитъ — и отца моего разбудитъ.

Вася никогда не звалъ Герасима Ивановича иначе, какъ 'папа'. Мн? показалось страннымъ употребленное имъ теперь выраженіе; говоря 'моего отца', онъ какъ бы невольно усиливалъ изъявленіе своей н?жности въ нему, будто бол?е, ч?мъ когда-нибудь, въ эту минуту ощущалъ эту н?жность въ немощному гд?-то въ углу этого ликующаго дома, отцу своему…

Мы пошли молча, рядомъ.

— Я былъ на террас?, когда ты съ Сашей о черкесахъ спорилъ, сказалъ я ему, — только ты, кажется, меня не зам?тилъ.

— Не помню, отв?тилъ онъ разс?янно.

— Я хот?лъ непрем?нно побраниться за тебя съ Сашей. Какъ онъ см?етъ говорить, что у тебя русской жилки н?тъ!

— Онъ правъ, сказалъ неожиданно Вася.

— Какъ правъ?

— У меня никакой жилки н?тъ, — я это самъ знаю. Я самъ понимаю, что я не какъ вс? люди…

— Отчего же это, Вася?…

Мы выходили изъ аллеи, и яркое осв?щеніе било намъ изъ окна прямо въ глаза. Я воспользовался этою первою возможностью взглянуть въ лицо моего друга.

Но онъ тотчасъ же отвернулъ его и круто повернулъ въ сторону, по направленію флигеля.

— Ты не забылъ, что ночуешь сегодня у меня, Борисъ? громко проговорилъ онъ на ходу. — Пожалуста не шуми, когда вернешься.

Я вздохнулъ, постоялъ н?которое время въ раздумьи на самой черт?, отд?лявшей темень сада осв?щенной огнями дома террасы, — и отправился опять въ эту темень, въ опуст?вшій садъ.

XXVIII

Уже въ полномъ разгар? была мазурка, когда я вернулся на балъ. Ее велъ Трухачевъ, танцовавшій съ Любовью Петровной. Рядомъ съ ними сид?ла, помахивая в?еромъ, молодая хозяйка; кавалеромъ ея былъ старикъ Опицкій, и по надутымъ губкамъ Галечки можно было предположить, что ей не очень льстило танцовать со старикомъ, а главное съ арендаторомъ ея отца, то-есть 'почти съ управителемъ', какъ выразилась она однажды при мн?.

A между т?мъ с?дой наполеоновскій воинъ былъ лучшій мазуристъ всего общества. Надо было вид?ть, съ какою щеголеватою удалью проходилъ онъ по зал?, въ своей шитой по вс?мъ швамъ синей венгерк? и гусарскихъ сапожкахъ, лихо постукивая каблуками и шевеля широкимъ плечомъ, какъ ловко перебрасывалъ онъ даму съ правой руки на л?вое плечо свое и, подхвативъ ее, отчаянно закидывалъ голову назадъ, будто говорилъ: а попробуй кто-нибудь отнять ее у меня! — и верт?лъ ее вокругъ себя въ какомъ-то б?шеномъ вихр?. Каждый разъ посл? этого по всему кругу танцующихъ проб?галъ одобрительный см?хъ, слышались рукоплесканія и громкое браво. Молодые офицеры видимо подлаживались подъ него и старались уловить тайну неподражаемыхъ кол?нъ, выд?лываемыхъ, словно по вдохновенію, его еще удивительно кр?пкими и ловкими ногами. Дамы безпрестанно выбирали его, и старикъ, сд?лавъ съ ними туръ или два, возвращался на м?сто, обмахиваясь краснымъ фулярамъ, и опять начиналъ п?ть какія-то любезности Галечк?, глядя на нее съ особенно почтительнымъ, заискивающимъ, почти подобострастнымъ видомъ, странно противор?чившимъ той молодцевато-гордой осанк?, съ которою онъ только-что прошелся въ мазурк?… Дарья Павловна съ Фельзеномъ сид?ли, затерявшись въ числ? прочихъ танцующихъ, на противоположномъ конц? залы.

Среди общаго движенія танца то-и-д?ло мелькала юркая и назойливая фигура Булкенфресса. То попадаясь на встр?чу быстро несшейся пар? и безцеремонно откидываемый въ сторону нетерп?ливою рукой кавалера, то наступая на платья дамъ, взвизгивавшихъ и чуть не со слезами кричавшихъ на него: противный! — онъ безпрестанно переб?галъ съ одного конца залы на другой. Приб?житъ, усядется за спиной Любови Петровны, къ видимому неудовольствію Трухачева, и заболтаетъ, размахивая руками и откидывая кончикомъ носа вверху спадавшія съ этого неудобнаго носа очки. Она, не поворачивая головы, слегка сдвинувъ брови и безъ улыбки, слушаетъ это, едва отв?чая. Онъ вскочитъ, переб?житъ къ Фельзену, и тамъ повторяется то же. Гусаръ хмурится еще бол?е, ч?мъ Любовь Петровна. — Wollen Sie doch endlich ruhig bleiben! говорилъ онъ ему уже бол?е гн?внымъ, ч?мъ шутливымъ образомъ. въ то самое время, когда я усаживался за стуломъ Саши Рындина, котораго Дарья Павловна, какъ оказывалось, заставила танцовать съ Angele и пом?стила рядомъ съ собою.

Булкенфрессъ взглянулъ на барона исподлобья; недобрая, пронзительная какая-то улыбка скользнула по его тонкимъ губамъ, — онъ видимо готовился отв?чать какимъ-нибудь ?дкимъ словомъ, но не сказалъ этого слова и съ притворнымъ равнодушіемъ откинулся въ спинку своего кресла.

— Я еще въ Смольномъ вс? гвардейскіе мундиры знала, объясняла т?мъ временемъ Саш? д?вица Angele.

— A уроки свои знали? бухнулъ ей въ отв?тъ свир?по гляд?вшій на ея безбровое и зеленоватое лицо Саша.

— Кому можно в?рить въ нашъ в?къ? говорила въ свою очередь Фельзену Дарья Павловна, вздыхая далеко не печальнымъ вздохомъ.

— Вы это справедливо сказали, m-me фонъ-Дорошенко, вм?шался въ разговоръ Булкенфрессъ, наклоняясь сзади къ ея стулу, — правда въ нашъ в?къ пропалъ…

— Это вы лучше всего своимъ прим?ромъ доказываете, съ громкимъ см?хомъ и очень мило, какъ-то приподнимая свои круглыя плечи, обернулась она въ нему. — Вообразите себ?, баронъ, онъ предо мною такъ и разсыпается, а за глаза называетъ меня провинціальною Аспазіей. Я даже не знала, что это значитъ, — мужъ ужь мн? сказалъ, что это была, кажется, одна греческая на?здница…

Булкенфрессъ покрасн?лъ какъ ракъ…

— О Gott! das ist doch infam! колотя себя въ грудь кулакомъ, оправдывался онъ. — Я шестный н?мецъ, che (je) n'ai jamais dite que vous etiez une на?здница.

Молоденькая жена у?зднаго судьи подошла въ эту минуту въ Фельзену, держа за руку уже выбраннаго ею кавалера, пом?щика среднихъ л?тъ, подвитаго a la mougik, въ синихъ очкахъ и атласномъ б?ломъ галстук? и съ брюшкомъ, не уступавшимъ брюшку ?омы Богдановича, но съ выраженіемъ лица не только глубокомысленнымъ, но даже фатальнымъ.

Фельзенъ учтиво вскочилъ и взялъ робко протягивавшуюся въ нему руку судейши.

— Vos qualites? спросила она его басомъ, напоминая въ то же время смущеніемъ всей своей особы сконфуженнаго цыпленка.

— Греческая на?здница, отв?чалъ гусаръ, улыбаясь по адресу румяной дамы.

— Et vos (то-есть, ваши качества?), т?мъ же басомъ вопросила судейша приведеннаго ею кавалера.

Тотъ подумалъ, подумалъ…

— Твердый малороссіянинъ! неожиданною фистулой объявилъ онъ себя и, повернувшись на высокихъ каблукахъ, побрелъ, увлекаемый робкою судейшей.

Дарья Павловна, какъ закрылась платкомъ, такъ и не въ силахъ уже была отнять его отъ задыхавшагося см?хомъ лица своего…

Я пошелъ бродить по комнатамъ. Вся эта веселость, музыка, топотъ не въ состояніи были развлечь меня, — они, напротивъ. навели на меня какъ бы еще большую тоску. Я чувствовалъ что-то похожее на то, какъ если бы теб? въ ногамъ привязали пудъ свинца и сказали бы: ну, а теперь поди-ка, попляши! И ни на чемъ не могла остановиться мысль: Вася, мать его, баронъ Фельзенъ, Саша, — все путалось въ моей голов?; точно облака, гонимыя в?тромъ, проносились въ ней то т?, то другія неясныя черты, безтолковые обрывки фразъ, — безсвязно ныло что-то на сердц? тоскливое, противное, давящее. Скверно мн? было…

Въ гостиной разставлены были карточные столики. Немилосердо стучали по нимъ костлявыя руки играющихъ. Бол?е вс?хъ горячился генералъ Рындинъ; онъ игралъ въ преферансъ съ ?омой Богдановичемъ и