сюда вм?ст?. Бахтеярову надо къ дяд?, а въ Соковнино мимо насъ дорога…
— Къ золотому м?шку на поклонъ…
— Ah oui, cher ami, что же д?лать, деньги въ нашъ в?къ выше славы и почестей! заключила нравоучительно маленькая княгиня, все также не догадываясь о злоб? и мук?, сн?давшихъ въ эту минуту душу ея б?днаго 'cher ami'.
Скавронцевъ въ тотъ же вечеръ у?халъ за тридцать верстъ въ другое им?ніе Можайскихъ подъ предлогомъ какого-то экстреннаго тамъ д?ла.
Но ему нельзя было не вернуться въ прі?зду Анатоля, своего патрона, воспитанника и пріятеля; это была въ н?которой м?р? обязанность его, долгъ… Онъ по?халъ встр?чать его на станцію…
За посл?дніе дни, вдали отъ Тата, Александръ Андреевичъ усп?лъ одержать н?которую поб?ду надъ самимъ собой. Онъ все время настойчиво доказывалъ себ? всю 'непроходимую глупость' своего увлеченія и при этомъ съ нам?реннымъ, предвзятымъ великодушіемъ обвинялъ въ немъ одного себя. 'На то она и женщина', разсуждалъ онъ, 'чтобы насъ морочить и власть свою надъ нами выказывать. Пот?шилась и будетъ; ей что!… А вотъ какъ я, олухъ Царя небеснаго, какъ я на эту удочку въ серьезъ пошелъ, далъ себ? сердце въ куски порвать, подъ старость л?тъ шута въ ея глазахъ разыгралъ?'… Провозившись съ собою такимъ образомъ съ нед?лю времени, въ полномъ одиночеств? и усиленномъ движеніи (онъ почти не сл?залъ съ лошади все это время), онъ пришелъ къ заключенію, что 'все это теперь баста, надо единожды навсегда изъ головы и самое воспоминаніе объ этомъ выгнать… Покажу я ихъ сіятельству, что нашего брата, стараго гвардейца, въ конецъ сломить и ей не подъ силу!'…
Онъ прі?халъ на встр?чу Анатолю въ этомъ пріободренномъ настроеніи, спокойный и равнодушный съ виду. Тата съ матерью прибыли еще ран?е его на станцію, прямо изъ Большихъ Дворовъ… На ней былъ обворожительный весенній туалетъ и прелестная круглая шляпа-feutre съ обмотаннымъ кругомъ такого же цв?та перомъ. Никогда на его глаза не бывала она такъ хороша, какъ въ эту минуту. Несмотря на весь ея св?тскій опытъ, на прирожденную способность таить свои ощущенія, зеленые глаза ея гор?ли искрами, сквозь н?жную кожу лица проступалъ живой, необычный ей румянецъ; она улыбалась н?жно, сосредоточенно и счастливо… Скавронцевъ, глядя на нее, улыбался тоже, улыбался улыбкой, приходившеюся въ изв?стной м?р? сродни т?мъ, съ какими выступали на смертную арену безтрепетные гладіаторы римскихъ цирковъ…
Онъ продолжалъ все также безтрепетно, также равнодушно улыбаться и въ ту минуту, когда, всл?дъ за выскочившимъ изъ вагона и тутъ же исчезнувшимъ въ объятіяхъ матери Анатолемъ Можайскимъ, вышелъ на платформу черно-кудрый, высокій и загор?лый молодой челов?къ въ б?ломъ кител?, съ Георгіевскимъ крестомъ на ше? и рукой, подвязанною чернымъ платкомъ, пропущеннымъ подъ золотую рогожку генеральскаго погона съ тремя зв?здочками. Скавронцевъ вид?лъ, какъ пронзительные и блестящіе какъ у цыгана глаза этого молодаго генерала вонзились мгновенно огненнымъ взглядомъ въ лицо княжны, прижавшейся въ брату въ ожиданіи обнять его въ свою очередь, между т?мъ какъ рука его учтиво и заблаговременно приподнималась въ козырьку его фуражки. Александра Андреевича всего покоробило отъ этого не то страстнаго, не то лютаго взгляда…
Можайскій, разц?ловавшись съ сестрой, обернулся на половину въ своему спутнику:
— Бахтеяровъ!… Maman, мн?, над?юсь, не зач?мъ представлять вамъ его, вы его помните, сказалъ онъ и кинулся тутъ же съ распростертыми руками въ подошедшему въ нему Скавронцеву.
Пока они обнимались, Тата и Бахтеяровъ обм?нивались казенными фразами, которымъ звукъ ихъ голосовъ, долетавшій до Скавронцева, придавалъ въ его разум?ніи совс?мъ иное значеніе, — значеніе обоюднаго, неудержимаго признанія.
— Прежде всего сл?довало бы
— Вы не изъ т?хъ, которыхъ забываютъ, отв?чалъ Бахтеяровъ на какихъ-то бархатныхъ, горловыхъ нотахъ, низко наклоняясь надъ протянутою ему рукой ея.
Прі?зжихъ дамы взяли съ собой въ коляску. Скавронцевъ по?халъ одинъ въ своемъ тарантас?. Тройка его сначала то катила за коляской, то, изб?гая полей, еще полныхъ водой выпавшаго наканун? дождя, выравнивалась съ ней по другой сторон? широкой, обсаженной старыми ракитами дороги; онъ могъ вид?ть тогда загор?вшее и см?ющееся лицо чернокудраго генерала, слегка наклоненное къ сид?вшей противъ него княжн?, могъ угадывать по ея движеніямъ (она прятала лицо отъ солнца за низко спущеннымъ бл?дно- розовымъ парасолемъ), что она сочувственно и счастливо улыбалась его оживленнымъ разсказамъ…
'Пошелъ!' крикнулъ неожиданно старый гвардеецъ такимъ свир?пымъ голосомъ, что кучеръ его, молоденькій мальчикъ, даже вздрогнулъ, вытянулъ всю разомъ тройку кнутомъ и тарантасъ помчался впередъ, немилосердно обрызгивая и его, и барина жидкою черною грязью.
Прі?хали въ Большіе Дворы часу въ восьмомъ, и тотчасъ же с?ли за столъ. Гостя посадили между матерью и дочерью, а по другую сторону княгини долженъ былъ с?сть Скавронцевъ, по л?вой рук? котораго пом?стился Анатоль. Изъ общаго въ начал? об?да разговоръ перешелъ весьма скоро въ частный, в?рн?е, распался на дв? отд?льныя бес?ды. Мать и сынъ закидывали другъ друга вопросами и разсказами, притягивая къ нимъ то-и-д?ло сид?вшаго между ними Александра Андреевича, и не зам?чая, повидимому, холоднаго тона его короткихъ, чуть не р?зкихъ отв?товъ (онъ понималъ, что смыслъ этихъ торопливо громкихъ р?чей состоялъ вовсе не въ томъ, что въ нихъ заключалось, а въ томъ, чтобы подъ звуки ихъ Тата и Бахтеяровъ им?ли возможность свободно и удобно вести свою, особую, неслышную р?чь, полную, судя по выраженію ихъ лицъ, животрепещущаго для обоихъ ихъ интереса). Онъ даже не выдержалъ до конца и на какой-то вопросъ Анатоля, съ любезною заботливостью справлявшагося о его сыновьяхъ, отр?залъ, досадливо пожавъ плечами: 'И ничего любопытнаго въ этомъ н?тъ: зубрятъ свою латынь, и,
Кофе перешли пить на большой балконъ съ видомъ на р?ку. Скавронцевъ посп?шно проглотилъ свою чашку и всл?дъ за этимъ исчезъ. Минутъ черезъ десять Анатоль, взглянувъ значительно на мать, сказалъ ей:
— Maman, я привезъ вамъ изъ Константинополя un tapis de Smyrne, недуренъ, кажется: хотите посмотр?ть? Я вел?лъ принести его въ зеленую гостиную.
— Ахъ, merci, merci, mon cher! воскликнула маленькая княгиня, немедленно вставая съ м?ста, — это такая прелесть ковры турецкіе, les vrais!… Pardon, cher general!
Она любезно улыбнулась гостю, и ушла съ балкона объ руку съ сыномъ. Княжна осталась одна съ Бахтеяровымъ.
Онъ сид?лъ у самыхъ перилъ, опершись о нихъ локтемъ, съ закинутою подъ затылокъ рукой, и гляд?лъ сіяющими глазами на широкую даль полей, л?совъ и деревень, видн?вшихся верстъ на пятнадцать окружности съ высокой м?стности Большихъ Дворовъ.
— Какъ хорошъ у васъ видъ, этотъ чисто русскій видъ! заговорилъ онъ, — знаете, княжна, что для меня, проведшаго почти десять л?тъ жизни въ среднеазіятскихъ степяхъ, подъ безпощаднымъ солнцемъ юга, и теперь тамъ, у Балканъ, эта кроткая природа, съ ея тихо волнующимися линіями, эти мирно плывущія облака — ц?лое откровеніе. Точно, примолвилъ онъ см?ясь, — какъ на старыхъ картинахъ, отверзаются для меня небеса и спускается оттуда въ поученіе мое длинная, узенькая полоса бумаги съ завитушками по концамъ и надписью: 'миръ и благоволеніе…'
— Вы остались поэтомъ, молвила на это Тата, тихо улыбаясь и глядя на него изъ-подъ полуопущенныхъ р?сницъ.
— Непрем?нно, весело отв?тилъ онъ, — и даже романтикомъ, и даже хуже того… Я бы, кажется, съ наслажденіемъ теперь сталъ читать пасторальные романы d'Urfe и mademoiselle de Scuderi.
— Это, какъ видно, входитъ dans la specialite de votre metier, засм?ялась она:- Наполеонъ, говорятъ, возилъ всегда съ собою на войну Оссіана, а Бутузовъ романы madame de Genlis. Отчего же вамъ не читать
Онъ повелъ на нее т?ми же сіяющими глазами.
— Я радъ даже вашимъ насм?шкамъ, княжна! Такъ давно не доводилось мн? быть въ обществ? женщинъ,
