лицо.
Голосъ ея зазвучалъ вдругъ т?ми бархатными нотами, на неотразимость которыхъ она всегда такъ разсчитывала:
— Вы бы теперь поэтому съ радостью, вм?ст? съ этимъ
Невольная улыбка скользнула подъ его большими усами. Онъ повелъ на нее взглядомъ изъ-подъ нахмуренныхъ еще бровей:
— И, конечно, 'съ радостью', подтвердилъ онъ тономъ уб?жденія.
— И вы, 'конечно', въ эту минуту, продолжала она все тою же шепотливою, кошачьею интонаціей:- вы ужасно злы на maman и на меня, повторила она упирая, за то, что мы васъ уговорили, умолили чуть не на кол?няхъ, не д?лать этой глупости ?хать на войну, гд? и безъ васъ много охотниковъ жертвовать жизнью, а оставаться съ нами, съ друзьями, которые безъ васъ, вы это очень хорошо знаете, просто вс? пропали бы? …
Она не ошиблась въ разсчет?: Скавронцевъ растаялъ.
— Ну, и скажите мн? пожалуйста, весело говорилъ онъ въ отв?тъ, укладываясь обоими локтями на перила и прижимаясь въ нимъ своею широкою грудью, — какая мн? за это награда? За то, что я люблю васъ вс?хъ, привыкъ, знаю, что, д?йствительно, полезенъ вамъ, и потому им?лъ слабость послушаться васъ съ княгиней… и все-таки, признаюсь т?мъ откровенно, каждый день мучаюсь мыслью, что мн? сл?довало быть бы не зд?сь, а тамъ, за Дунаемъ… за это вы меня шпигуете и выводите изъ терп?нія каждый день… такъ я говорю, а?
Она засм?ялась:
— Вы 'любите', сказали вы. — Въ томъ числ? и вашу покорную слугу, над?юсь?
— И даже въ особенности! вырвалось у него какъ-то невольно.
Она вдругъ замолкла, какъ бы охваченная какою-то внезапно налет?вшею на нее мыслью, и остановила на немъ долгій, лучистый и трепетный взглядъ.
— Разв? это еще можно? промолвила она наконецъ.
— Что 'можно'? повторилъ онъ не понимая.
— Любить меня 'особенно'?… Знаете-ли вы, что я уже давно въ этомъ отчаялась!… Александръ Андреевичъ, н?тъ, безъ шутовъ, скажите мн?, положа руку на сердце, можно ли меня
— Не ломайте моего балкона! ласково улыбаясь ему; проговорила Тата. — А вы это хорошо сказали, промолвила она;- значитъ, на вашъ глазъ отп?вать мн? себя заживо пока еще не нужно?
— Что вамъ въ моемъ глаз?! внезапно отв?чалъ онъ: мн?, по-настоящему, и гляд?ть-то на васъ не сл?довало бы!
И онъ слегка покрасн?лъ даже. Она расхохоталась.
— Это почему?
— А потому что не въ мои годы… и не вамъ… Я вамъ въ отцы гожусь, а не…
— Ваши годы? прервала Тата;- да еслибъ я разсчитывала еще выйти замужъ, то ужь, конечно, только за челов?ка вашихъ л?тъ… Вы только старите себя напрасно, милый Александръ Андреевичъ, опускаетесь, не обращаете вниманія на вашъ туалетъ; это совс?мъ ужь не похвально.
Старый гвардеецъ торопливо и растерянно повелъ главами на свое поношенное пальто, вис?вшее м?шкомъ кругомъ его высокаго и еще не тучнаго стана, на пыльные, потерявшіе всякую форму сапоги свои, и покрасн?лъ еще разъ, но уже изъ иного побужденія, мен?е похвальнаго пожалуй, по своему мотиву.
— Пойдемте однако, молвила княжна вставая, — maman, я думаю, ждетъ не дождется почты… ОбъАнатол? ничего н?тъ сегодня?…
Скавронцевъ на другой же день отправился по жел?зной дорог? въ одинъ изъ большихъ городовъ южной Россіи и вернулся оттуда черезъ двое сутокъ съ огромнымъ чемоданомъ, набитымъ съ верху до низу всякимъ зимнимъ и л?тнимъ платьемъ, б?льемъ самыхъ модныхъ фасоновъ и обувью всякаго вида. Очень ужь чувствителенъ былъ для него упрекъ княжны въ томъ, что онъ 'опускается'. 'Тамъ, въ полку, никто р?шительно лучше меня не од?вался', говорилъ онъ себ?, морщась при этой мысли во все продолженіе своей по?здки, — 'а тутъ д?йствительно сапожникъ, сапожникомъ сталъ, чортъ меня дери!…' И вм?ст? съ т?мъ слова д?вушки, что онъ 'напрасно старится', что еслибъ она еще думала выйти замужъ ('да еще какъ думаетъ', прибавлялъ мысленно Александръ Андреевичъ), то не иначе какъ за 'челов?ка его л?тъ', — не выходило у него изъ головы. 'И что я за старикъ и въ самомъ д?л?', разсуждалъ онъ, 'любаго жеребца степнаго подъ собой укрощу, здоровъ, и аппетитъ, и все;
Когда посл? его возвращенія въ Большіе Дворы онъ встр?тился съ нашею княжной, она съ первой же минуты заключила о вліяніи своемъ на него и по метаморфоз? въ его наружности, и по чему-то странному, непривычному, оказавшемуся вдругъ въ его отношеніяхъ къ ней. Вм?ст? съ зам?ной его покойнаго пальто- м?шка моднымъ пиджакомъ съ таліей, его безцеремонная интимность съ нею перешла какъ-то внезапно въ тотъ дружескій, но н?сколько холодный тонъ, съ какимъ благовоспитанный св?тскій челов?къ обращается съ д?вушкой близко ему знакомою, но на которой онъ не нам?ренъ или не можетъ жениться. Тонъ этотъ какъ-то безсознательно принятъ былъ Скавронцевымъ подъ впечатл?ніемъ воспоминанія о страстномъ его отв?т? на вопросъ Тата, 'можно-ли еще любить ее', въ чемъ онъ очень каялся предъ самимъ собой. 'И глупо, и не годится', говорилъ онъ себ?; онъ такъ долго почиталъ себя относительно ея ч?мъ-то въ род? роднаго дяди, чуть не отца, и вдругъ 'ферлакуромъ' себя поставить, 'Сердечкинымъ', добавлялъ онъ, преувеличивая съ какимъ-то тайнымъ удовольствіемъ значеніе вырвавшагося у него въ ту пору восклицанія и степень проистекавшей оттого въ его глазахъ вины предъ нею… Все это само собою тотчасъ же угадано было Тата — и показалось ей очень забавнымъ. Она сама вызвала его тогда на тотъ отв?тъ и очень была рада ему, какъ искреннему образчику впечатл?нія, какое она 'вообще' способна еще внушать мужчинамъ даже такихъ л?тъ какъ Скавронцевъ, — вызвала потому, что думала тогда о Бахтеяров?, думала съ мучительною тоской обо всей этой ея невозвратной 'исторіи' съ нимъ… А онъ, этотъ строгій ворчунъ ея юныхъ л?тъ, этотъ авторитетъ всей ея семьи, онъ принялъ это по собственному адресу, увлекся, ?здилъ нарочно 'se rendre beau pour elle', и вм?ст? съ т?мъ боится себя выдать и вздумалъ играть въ сдержанность и холодность… Погоди же, я тобой займусь!' р?шила Тата, об?щая себ? отъ этого н?которое веселое развлеченіе въ однообразіи усп?вшихъ уже порядочно опостыл?ть ей филантропическихъ своихъ заботъ.
Она начала съ того, что сама заиграла съ нимъ въ сдержанное чувство. Она перестала дразнить его въ спорахъ, не прерывала его р?чей насм?шливыми зам?чаніями, какъ въ недавнее время, давала ему договариваться и слушала его внимательно, съ полуопущенными глазами, вскидывая ихъ на него, когда вырывалось у него иной разъ горячее, хорошее слово, и тотчасъ же поникая ими какъ бы для того, чтобы не слишкомъ явно показать ему свое сочувствіе. Какой-то ему одному зам?тный отт?нокъ робости слышался теперь въ ея голос?, когда говорила она съ нимъ. Когда случалось ему при ней завести р?чь съ ея матерью о д?лахъ им?нія, о хозяйскихъ разчетахъ, всегда прежде интересовавшихъ ее, на лиц? ея теперь изображались затаенное нетерп?ніе и досада. Скавронцевъ вид?лъ это и сп?шилъ тутъ же перейти на тему какого-нибудь только что прочитаннаго имъ въ газет? интереснаго факта, или заговорить объ
