въ род? вашего 'пустынника', или пропадать гд?-нибудь въ провинціальномъ оркестр?, да спиться съ горя, какъ подобаетъ всякому талантливому челов?ку въ Россіи! Ни одного св?тлаго луча въ этой темной жизни, ничего у меня н?тъ, ни впереди, ни нынче, кром? этой безумной, неизсякаемой любви моей въ вамъ, подруг? и божеству моего д?тства! Отнять ее у меня, это значитъ вырвать у нищаго посл?дній кусокъ хл?ба изъ горла! Говорите, станетъ-ли у васъ на это духа?
'- Эта любовь не можетъ принести вамъ счастія, отв?чала я, и самыя уб?жденія ваши…
'- Мои уб?жденія! Вы ихъ поставили вверхъ дномъ, Надежда Павловна! прервалъ онъ меня, съ какимъ-то отчаяннымъ движеніемъ руки. — Предъ вами я ничего не помню, подъ вашимъ обаяніемъ ваши кумиры становятся моими кумирами! Я признаю, — и глаза его словно окутали меня всю безпред?льною страстью, — я долженъ признать, что эти безукоризненныя линіи, эти дивныя руки и этотъ гордый поворотъ шеи и величавую прелесть вс?хъ вашихъ движеній, все это не въ состояніи создать сразу грубая природа, что для этого надо было напередъ пройти ц?лымъ покол?ніямъ предковъ, незнакомыхъ съ нуждой, воспитанныхъ на то, чтобы властно жить и мыслить. Я признаю, что вы рождены владычицей, и что какъ владычица должны вы быть обставлены, хотя бы тысячи людей должны были для этого умирать съ голоду!… И самъ бы я, самъ, собственною рукой, подписалъ подобный приговоръ! Вотъ до какой низости я дошелъ, Надежда Павловна! домолвилъ Кирилинъ и усм?хнулся короткою и печальною усм?шкой.
'Я подняла на него глаза и усм?хнулась тоже…
'Онъ рванулся съ м?ста, схватилъ мою руку и, жадно прижавшись къ ней губами, пролепеталъ чуть слышно:
'- О, вы никогда не поймете, какъ я люблю васъ!
'Я вырвала у него руку, оттолкнула его, посп?шно встала…
'Въ н?сколькихъ шагахъ отъ насъ стоялъ отецъ мой.
'Онъ былъ страшенъ какъ привид?ніе, показалось мн?, и грозенъ былъ для меня его взглядъ подъ сплошною т?нью сдвинувшихся бровей, но голосъ его звучалъ все такъ же ровно и спокойно, когда, обратившись не мн?:
'- А миссъ Мэкдефъ гд?? спросилъ онъ.
'- Она только-что ушла, сейчасъ придетъ назадъ.
'Какого страшнаго усилія стоили мн? эти н?сколько словъ, про то одинъ Богъ знаетъ!
'Батюшка прошелся н?сколько расъ по террасс? и вдругъ остановился передъ Кирилинымъ.
'- Къ Грайворонскому? когда? коротко отр?залъ онъ.
'- Завтра утромъ, отв?чалъ еще взволнованнымъ голосомъ Кирилинъ.
'- Предъ отъ?здомъ зайдешь во мн?.
'Сарра въ это время показалась на ступеняхъ л?стницы; она держала въ рук? связку шерсти и умильно улыбалась еще издали батюшк?.
'- Вы будете об?дать сегодня
'Онъ повернулся и ушелъ, не взглянувъ ни на кого изъ насъ.
'- O,Good Lord! — и Сарра всплеснула руками. — Что это сд?лалось съ генераломъ? Какое у него страшное лицо сегодня! У него в?рно сгор?ло хл?ба на очень большую сумму, это его такъ и разстроило!
'Б?дная missy! какъ она хорошо знала отца моего!
'Я оглянулась. Кирилина уже не было….'
'Батюшка вернулся въ тотъ же вечеръ и на другой день передъ об?домъ у?халъ опять. Я съ нимъ не видалась: онъ не заходилъ во мн?, я чувствовала себя слишкомъ слабою сойти внизъ. Я не спала, не ?ла, ни о чемъ не спрашивала; я весь день сид?ла, неподвижная, въ длинномъ кресл?, у окна и гляд?ла вверхъ на проходящія тучи. Сарра безпокоилась, завидывала меня вопросами. Но какой отв?тъ могла я ей дать? Я сама не понимала, что со мной происходитъ….
'На третій день, вечеромъ я только-что усп?ла уговорить Сарру идти бъ себ? спать и, оставшись одна, готовилась начать письмо къ вамъ, Владиміръ, — эта мысль, написать вамъ, мучила меня все это время, — какъ дверь моей спальни отворилась, и вошла Настасья Савельевна.
'Я на нее взглянула. Глаза ея опухли, и всегда румяное лицо ея было бл?дно, какъ бы посл? бол?зни.
'- Что съ вами, Настасья Савельевна?
'- А что-съ?
'- Да вы на себя не похожи.
'- Ничего-съ, пройдетъ, тихо проговорила она и поднесла руку въ глазамъ, которые вдругъ наполнились слезами.
'У меня сердце забилось, забилось….
'- Н?тъ, вы должны мн? сказать, Настасья Савельевна, я прошу васъ, умоляю, скажите, я должна знать!…
'- На что вамъ знать, барышня, на что! тоскливо возражала она.
'- Я хочу, мн? надо… Я знаю, о чемъ вы плачете! воскликнула я. — Что тамъ было? Говорите!…
'Она со страхомъ и недоум?ніемъ подняла. на меня свои заплаканные глаза.
'- Почемъ вы знаете, барышня?
' — Вы бы не плакали, Настасья Савельевна, еслибы…. Сынъ вашъ у?халъ?
'- У?халъ…. въ Новоселкахъ теперь жить будетъ….
'- Онъ вид?лся съ батюшкой?
'- Вид?лся, едва могла выговорить она, и опустилась въ кресло.
'- Вотъ вамъ стаканъ воды, вотъ fleur d'orange, выпейте. Успокойтесь, милая, и разсказывайте все, все, говорила я, сама чуть держась на ногахъ.
'Она выпила, утерла слезы.
'- Лучше бы ему совс?мъ на св?тъ не родиться, ч?мъ мн? черезъ него такую муку терп?ть! примолвила она, тяжело вздыхая.
'- Муку? Что онъ сд?лалъ?
'- Вы знаете, Надежда Павловна, отв?чала она, опуская голову, точно сама была въ чемъ-нибудь виновата. — В?дь вздумалъ онъ, безумный, влюбиться въ васъ!
'Я въ свою очередь опустила голову, смущенная, не находя слова въ отв?тъ….
'- И въ кого онъ это родился, бездушный онъ челов?къ? продолжала жаловаться Настасья Савельевна. — Отецъ его, Харламъ Ивановичъ, мой покойный, такъ тотъ далъ бы себя, кажись, по суставчикамъ изрубить за генерала, за благод?теля своего. А сынокъ-то нашъ любезный, да посм?лъ ему этакія слова говорить!… В?дь для настоящаго господина, какъ Павелъ Васильевичъ Чемисаровъ, почти шепотомъ говорила уже Настасья Савельевна, — нельзя, кажется, выдумать пуще обиды, Надежда Павловна; простая я женщина, а понимаю…
'- Не мучьте меня, прервала я ее. — Разсказывайте скор?е, что происходило тамъ?
'- Барышня вы моя, дорогая, извольте, разскажу. Только ради самого Христа Спасителя, простите вы ему, безумному, да поклянитесь вы мн? на крест? на своемъ, памятью голубушки матушки вашей покойницы, что разсказъ-отъ мой въ этихъ ст?нахъ и умретъ, что никому вы, ни Сарр? ?едоровн?, никому….
'- Вотъ вамъ мой крестъ, Настасья Савельевна! я сняла его и поц?ловала. — А теперь говорите скор?е!
'Но осторожная Настасья Савельевна отправилась сначала заглянуть въ гостиную и, ув?рившись, что тамъ никого н?тъ, тихо потянула за собой дверь спальни, беззвучно притворила ее, и задвинула задвижку; потомъ усадила меня на кровать, придвинула въ ней стулъ и, ус?вшись сама, заговорила:
'- Прихожу я вчера утромъ, барышня, къ генералу со счетами… Онъ, знаете, обыкновенно, проглядитъ счеты, подпишетъ, да и отправитъ меня въ контору. А тутъ онъ, вижу, отложилъ книжку мою въ сторону, куритъ и глядитъ на меня. 'Сынъ вашъ', говоритъ, 'сегодня у?зжаетъ?' — 'Сейчасъ у?зжаетъ', говорю; 'и экипажъ, и подвода за вещами присланы изъ Новоселовъ'. Генералъ погляд?лъ на меня опять.
