Мартовскіе дни 1917 года

Кронштадта в утренніе часы перваго марта изв?стіями с происходивших там насиліях над офицерами. 'Кронштадтскія избіенія, — пишет Суханов, — могли вылиться в безудержную и гибельную стихійную бурю'. Тогда же было р?шено в Исп. Ком. немедленно опубликовать воззваніе к солдатам с протестом против самосуда, с призывом установить 'контакт' между солдатами и офицерами революціонной арміи, с указаніем на присоединеніе офицерской массы к революціи и на безопасность ея для 'солдатской вольницы в новых условіях'

В такой атмосфер? и родился 'приказ № 1'. 'Сов?тскіе' мемуаристы довольно однородно разсказывают, как выработаны были основныя положенія, вошедшія в текст приказа. Происходило это на дневном общем собраніи Сов?та перваго марта, когда Сов?т с учрежденіем 'солдатской секціи' превратился в представительство не только рабочих, но и солдатских депутатов. Объединеніе явилось естественным результатом событій и не может быть поставлено в зависимость от какого-то обдуманнаго плана противод?йствія думской агитаціи, как хочет представить Суханов. Распыленныя солдатскія массы сд?лались центром событій с момента, когда февральскія рабочія демонстраціи превратились в солдатскій бунт, р?шившій судьбу стараго политическаго строя. Оставаться дезорганизованными в вихр? революціонных событій эти массы, конечно, не могли. По утвержденію Шляпникова, только 'посл? долгаго колебанія' из-за боязни вовлечь армію в 'политическую борьбу' и сд?лать ее т?м самым 'небоеспособной'. Исп. Ком. постановил 28-го вечером организовать при Сов?т? спеціальную 'солдатскую секцію'. Не столько настойчивость представителей большевиков, выступавших против аргументами, которая развивалась 'в рядах оборонческих групп', сколько жизненная необходимость разр?шила вопрос.

Совершенно естественно на первом общем собраніи Сов?та с делегатами от воинских частей был поставлен на обсужденіе волновавшій гарнизон 'солдатскій' вопрос: о пред?лах компетенціи военной комиссіи, о выдач? оружія, об отношеніи к возвращающимся офицерам и т. п. В результат? сов?щанія, происходившаго под предс?дательством везд?сущаго Соколова, были приняты положенія, формулированныя, занимавшим отнюдь не крайнюю позицію с. д. Кливинским, одним из ближайших сотрудников газеты 'День':

1. 'немедленно предложить тов. солдатам не выдавать оружія никому.

2. ...немедленно избрать представителей в Сов?т солд. и раб. депутатов по одному на каждую роту.

3. предложить тов. солдатам подчиняться при своих политических выступленіях только Сов?ту Р. и С. Д.;

4. предложить тов. солдатам, подчиняясь во фронт? офицерам, вм?ст? с т?м считать их вн? фронта равноправными гражданами'.

Зас?даніе не протекало в атмосфер? какой-то особой непримиримости и враждебности. Разработка и окончательное редактированіе положеній, установленных на сов?щаніи, были поручены комиссіи, куда вошли представители солдат, дополнительно избранные в Исполнительный Комитет. Суханов, мало интересовавшійся т?м, что д?лается на безотв?тственном 'митинг?', каким в его глазах являлось общее собраніе, и занятый, как мы знаем, в это именно время в Исп. Ком. выясненіем основной политической линіи сов?тской демократіи, 'лишь походя' мог наблюдать картину, как писался текст будущаго 'приказа № 1'; 'за письменным столом сид?л Н. Д. Соколов и писал. Его со вс?х сторон обл?пили сид?вшіе, стоявшіе и наваливавшіеся солдаты и не то диктовали, не то подсказывали Соколову то, что он писал'. 'Приказ этот был в полном смысл? продуктом народнаго творчества' — заключает Суханов. Заключеніе это стало общим м?стом, и его любили повторять т?, кто хот?л снять отв?тственность за 'приказ № 1' с д?ятелей Исп. Ком. 'И если среди вс?х актов Сов?та Р. и С. Д., если среди вс?х документов, носящих подпись Исп. Ком. — докладывал Стеклов в Сов?щаніи Сов?тов, — им?ется какой-либо, который был подлинным творчеством народных масс, то это был приказ № 1, выработанный солдатскими депутатами, пришедшими с улицы и из революціонных казарм; это настолько был акт творчества этих масс, что большинство членов И. К.... узнали об этом акт?, когда он был уже напечатан'. И всетаки это, конечно, не совс?м так — уже потому, что 'представители солдат', 'товарищи' Садовскій, Падерин, Линде, Кудрявцев и др. (не говоря уже о прис. пов. Соколов?, который, по мн?нію Суханова, был лишь 'техническим выполнителем предначертаній самих масс'), были партійными людьми — н?которые из них были враждебны согласительной политик?, доминировавшей в руководящем центр? Исп. Ком.[94].

Общія 'положенія', принятыя в Сов?т?, значительно заострились в конкретной формулировки 'редакціонной' комиссіи. Вопрос о невыдач? оружія был формулирован так: 'всякаго рода оружіе... должно находиться в распоряженіи и под контролем ротных и батальонных комитетов и ни в коем случа? не выдаваться офицерам даже по их требованіям'. Текст о подчиненіи гарнизона Сов?ту в политических выступленіях получил добавленіе: 'Приказы военной комиссіи Гос. Думы сл?дует исполнять за исключеніем т?х случаев, когда они противор?чат приказам и постановленіям Сов?та Р. и С. Д.'. Положеніе о подчиненіи 'во фронт? офицерам' и о гражданском равноправіи 'вн? фронта' формулировано было сл?дующим образом: 'в строю и при отправленіи служебных обязанностей солдаты должны соблюдать строжайшую военную дисциплину, но вн? службы и строя в своей политической общегражданской и частной жизни солдаты ни в чем не могут быть умалены в правах, коими пользуются вс? граждане'. Пункт этот добавлялся указаніем, что 'обязательное отданіе чести вн? службы отм?няется'; 'равным образом отм?няется титулованіе офицеров', 'воспрещается обращеніе к солдатам на 'ты' и т. д. Вводный первый пункт устанавливал немедленное учрежденіе комитетов 'из выборных представителей от нижних чинов' 'во вс?х ротах, батальонах, полках.,., отд?льных служб... разнаго рода военных управленіях и на судах военнаго флота'. На этот абзац надлежит обратить особое вниманіе, ибо впосл?дствіи со стороны т?х, кто в 'приказ? № 1' вид?л первооснову разложенія арміи, шли настойчнвыя утвержденія, что приказ устанавливал выборность офицерскаго состава. Нам придется ниже вернуться к 'приказу № 1' и давать его оц?нку по существу в связи с правительственными попытками реформировать уклад арміи. Сейчас бол?е интересна для нас формальная сторона вопроса. Между сов?тскими мемуаристами получилось существенное расхожденіе в опред?леніи пути офиціальнаго прохожденія по инстанціям приказа. Суханов, как и Стеклов, утверждает, что Исп. Ком. познакомился с подлинным содержаніем злополучнаго документа только на другой день из текста, напечатаннаго в 'Изв?стіях'. По иному излагает, как непосредственный свид?тель, Шляпников. Он подчеркивает, что члены Исп. Ком. не вм?шивались в техническую работу редакціонной комиссіи, но по окончаніи работы текст был оглашен Соколовым в Исп. Ком.. Ни одного припципіальнаго возраженія не была представлено, и 'той же групп? товарищей' было предложено провести 'приказ' на собраніи Сов?та, еще не разошедшагося, хотя время было 'под вечер'. Текст был заслушан. 'Солдаты были вн? себя от восторга'... Если даже допустить, что память мемуариста точно и объективно воспроизвела обстановку формальнаго принятія 'приказа № 1', все же довольно ясно, что текст был принят в порядк? простой митинговой резолюціи и не подвергся предварительному разсмотр?нію по существу в исполнительном орган? Сов?та. Этот роковой в н?которых отношеніях документ исторіи революціи прошел фуксом, как и многія другія отв?тственныя р?шенія в т? дни. Творцы его, загипнотизированные текущей столичной д?йствительностью, едва ли серьезно задумывались о завтрашнем дн?. В?рно в этом отношеніи опред?лил суть д?ла ген. Алекс?ев на московском августовском государственном сов?щаніи, — он сказал: — 'Говорят, что этот акт отв?чал моменту. Может быть. Но отв?чал ли он милліонам моментов будущаго, через которые должна пройти наша родина? Безпристрастная исторія в очень скором времени укажет м?сто и этому акту: явился ли этот акт актом государственнаго недоразум?нія или актом государственнаго преступленія'...

* * *

Остается открытым, быть может, самый важный вопрос, — по чьей иниціатив? сов?тской резолюціи была придана вн?шняя форма 'приказа', — в?дь именно это, создав прецедент, оказалось чревато своими посл?дствіями. В воспоминаніях Энгельгардта им?ется чрезвычайно интересное поясненіе, фактическая сторона котораго могла бы быть заподозр?на в силу очевидных неточностей, если бы в архивных документах Временнаго Комитета не сохранилась аналогичная тогдашняя запись б. предс?дателя военной комиссіи. Сообщив о своем объявленіи, грозившем разстр?лами офицерам за контр-революціонныя д?янія, Энгельгардт продолжает: 'Зас?даніе Врем, Ком. продолжалось (д?ло было 'поздно вечером'), когда доложили, что явилась депутація от воинских частей петроградскаго гарнизона. Д?йствительно, собралось челов?к 20-25 солдат, из коих н?которые предъявили удостов?реніе в том, что они выбраны представителями своих полков[95]. Они единодушно заявили, что