берег.
Евгений поднялся на ноги, отряхнул джинсы и, не обращая внимания на отчаянные крики и стрельбу с противоположного берега, вернулся в окоп. Оба часовых были мертвы, и он закидал их камнями.
Потом осмотрел автоматы, выбрал из них два в приличном состоянии, оставшиеся разбил о камни. Потом растолкал по карманам запасные магазины.
Ножи, которые были у парней, повесил на ремень и усмехнулся про себя: ну чисто торговец, рекламирующий свой товар.
Из четырех лопаток он также выбрал самую новую и подумал, что расправился сейчас не просто с бандитами, а с бойцами солидно вооруженными, но все-таки мало каши съевшими по сравнению с ним – старым пограничным волком генералом Шевцовым, хоть и сидевшим в последнее время большей частью в кабинете, но не утратившим былой закалки и той лихости, которой он славился вплоть до полковничьих погон. Правда, затем высокие должности потребовали солидности и серьезности, но он гордился, что не поддался-таки соблазнам более спокойной жизни и не отрастил себе ни большой живот, ни широкий зад... Генерал с удовольствием повертел в руках саперную лопатку и вспомнил вдруг старый анекдот о самом страшном роде советских войск – стройбате и его смертельном оружии – ломе и лопате...
Нога у Артема совсем разболелась. Прежде чем начать подъем в гору, он вновь туго перевязал ее, но все равно нормально наступать на нее не мог. Это сильно затрудняло передвижение по камням и создавало гораздо больше шума, чем было позволительно в его условиях.
Он шел следом за группой, организованной Шахбазом для облавы, и, к счастью, они производили значительно больше шума, чем сам Артем. Бандиты поминутно спотыкались, соскальзывали с камней и мокрой травы, падали, чертыхались и в целом работали скверно, выдавая себя за километр, если не больше.
У Артема же были свои проблемы. Нести одновременно автомат и арбалет было тяжеловато и неудобно, и он решил избавиться от арбалета, но потом передумал. Это оружие имело свои преимущества, и, возможно, так сложатся обстоятельства, что ему придется применить оставшиеся две стрелы там, где не с руки будет стрелять из автомата.
Внезапный рык Шахбаза, приказавшего своим людям возвращаться на дорогу, поверг Артема в смятение. Он быстро нырнул в дебри молодого пихтарника, надеясь, что сквозь колючие заросли вряд ли кто полезет. Так оно и случилось. Враги обогнули его укрытие и ушли вниз, а Артем улыбнулся, вспомнив, с каким раздражением Шахбаз орал на свое войско. По-видимому, план Белобрысого оказался для них предпочтительнее – противник решил переключиться на него. В подтверждение предположений Артема у моста раздался рев автомобильных моторов.
Облава в горах, окутанных туманом, как и следовало ожидать, окончилась безрезультатно. Белобрысый, чувствовалось, лучше понимал обстановку и знал, что делать.
Артем выругался от отчаяния. Он вдруг отчетливо представил, что может произойти наверху, если противник обнаружит их тайное убежище, а что касается людей в старой штольне, то они погибнут в первую очередь... И, несмотря на боль в ноге, он опять прибавил шагу. Теперь, когда склон горы был свободен, он мог держаться ближе к дороге, а значит, легче ориентироваться в тумане и срезать себе путь, где это было удобно. Вскоре рев моторов усилился, и Артем понял, что грузовики движутся по дороге. Их оказалось только два, третий остался освещать подступы к мосту. Это он понял по мутному световому пятну, проступающему сквозь туман.
Пропустив машины, Артем безбоязненно вышел на дорогу. Он был уверен, что это вполне безопасно. Если сзади и появится еще один грузовик, то он услышит его издалека, и времени, чтобы спрятаться, будет предостаточно. И все же Артем шел, держась ближе к обочине, с автоматом наперевес, вглядываясь изо всех сил в серое пространство перед собой.
Но прошел он совсем немного, где-то около полукилометра, когда наверху, в районе самого узкого участка пути, послышалось несколько одиночных выстрелов и прогремели один за другим два взрыва.
Над скалами горловины взметнулось пламя, а стрелять уже стали очередями и из нескольких автоматов. Артем метнулся в сторону – и вовремя.
Сверху послышались чьи-то тяжелые и быстрые шаги. Он затаился в камнях, не замечая, что пот катится по лицу градом.
Человек спешил что было сил. Он пробежал мимо и скрылся в тумане. Артем вышел на дорогу и продолжил свой трудный путь наверх. Но через полчаса оглушительный взрыв, взметнувший вверх багровое пламя, раздался уже внизу, у моста, и Артем замер в беспокойстве. Но тут же просветлел лицом. Похоже, генерал тоже вышел на тропу войны, и ведет бой хоть и в одиночку, но весьма успешно. Таранцев не допускал и тени сомнения в том, что Шевцов жив, и был уверен, что взрыв в районе моста – его рук дело. Артему очень хотелось в это верить, потому что такой силы взрыв вряд ли случаен, как были не случайны взрывы наверху. Его товарищи с честью выполняли задание, которое он когда-то им определил. С этого «когда-то» прошла уже целая вечность, и он подумал, что безумно соскучился по Ольге. Он знал наверняка, что она не погибла, и сознавал каким-то шестым чувством, что она где-то неподалеку и, вполне возможно, тоже наблюдает за разгоравшимся над дорогой заревом.
Еще через километр пути он понял, что зрение и слух его не обманули – впереди что-то горело, пламя окрашивало клубы тумана в неяркие розовые тона. Артем остановился, чтобы оценить обстановку. Судя по всему, впереди было два очага огня – один близко, другой метров на сто дальше.
Он решил поверху обогнуть места пожаров. Но любопытство влекло его подобраться ближе, туда, где, возможно, находились и Белобрысый, и громкоголосый Шахбаз. Конечно, стрелять в рядовых бандитов в данном случае смысла не имело, но, если удалось бы убрать главарей, вся их операция наверняка бы провалилась. Теперь основной целью для Артема должны стать Шахбаз и Белобрысый, и он приложит все усилия, чтобы они быстрее оказались у него на мушке...
Туман был настолько густым, что Артему никак не удавалось разглядеть, что же происходит, но по доносившимся от дороги крикам он определил, что горловина заблокирована. «Черт возьми, – подумал Артем, – ведь именно тут Рыжков с профессором хотели запустить кабельный барабан. Похоже, что эта штука здесь и сработала, но откуда взялся огонь?» Он решил подобраться еще ближе.
Внезапно больная нога опять подвернулась, и Артем тяжело упал, выпустив из рук арбалет. Тот с ужасающим, как Артему показалось, грохотом ударился о камни. Сам Таранцев приземлился на локоть и зашипел от пронзившей его острой боли.
Это случилось совсем рядом с дорогой, недалеко от второго очага пламени, и он лежал, с трудом сдерживая себя, чтобы не застонать, и ждал, что его вот-вот обнаружат.
Но противник был слишком занят расчисткой пути, и, к счастью, в общем шуме и гаме никто ничего не услышал.
Боль слегка отпустила. Артем попытался подняться, но тут, к ужасу своему, обнаружил, что рука, в которой он держал автомат, очутилась в ловушке – попала в щель между двумя камнями.
Он попробовал осторожно вынуть ее, но автомат, звякнув, уперся в камень. И Артем опять замер. Он опустил руку ниже и не нашел там опоры.
В любое другое время над этим можно было бы только посмеяться. Он оказался в положении той обезьяны, которая не смогла вытащить из кувшина руку с зажатым в ней яблоком. Артем тоже не мог высвободить руку, не выпустив автомата. Он хорошо запомнил, с каким грохотом арбалет ударился о камни при падении. К тому же Артем не знал, насколько глубока расщелина и сумеет ли он достать автомат с ее дна. Поэтому ничего не оставалось делать, как постараться освободить руку с помощью осторожных манипуляций и маневров.
Вдруг он застыл. Почти рядом с ним раздались голоса.
– Я же говорил, что мой план лучше. – Это был голос Шахбаза.
Другой голос был бесцветным и жестким. Скорее всего, он принадлежал Белобрысому.
– И что он дал, твой план? Одну сломанную и две ушибленные ноги? Устраивать облаву в горах при такой погоде – все равно, что ловить блоху в отаре овец. И вообще, ты все завалил с самого начала. Устроил погоню, как оказалось, за двумя вонючими бомжами. В итоге два мертвяка, а настоящий гэбист, получается, все время был у тебя под носом, знает все здешние ходы и выходы, так что твоя первейшая задача – схватить Малеева. Как уж ты это сделаешь – не моя забота, но он не должен уйти отсюда живым.
Шахбаз пробурчал:
– А твой план что, лучше? – И добавил уже более агрессивно: – Смотри, что произошло. Два грузовика уничтожены, шестеро убитых. Дорога заблокирована. Нет, надо было все делать по- другому.
Белобрысый ледяным тоном возразил:
– Все произошло из-за твоей глупости. Тут тебе не прогулка по бульвару. Какой-то пьяница сделал из тебя дурака, и поделом.
– Не забывай, он хоть и пьяница, но бывший военный, полковник...
– Я тоже бывший военный, и тоже полковник, – ответил белобрысый, – и не в пример тебе понимаю, что времени у нас в обрез. И если мы через сутки не смоемся отсюда, то всем нам крышка. Деревянная, с гвоздями, чтобы навечно нас с тобой заколотить. А ты знаешь, что это сделают быстрее, чем мы с тобой «а» успеем сказать в свое оправдание. Учти, им нужны не оправдания, им нужен товар.
– Но такой туман обычно держится дня два-три...
– Вот и моли Аллаха, чтобы дольше продержался, и за это время ты должен всех переловить, чтобы ни один не ушел... Слушай, Шахбаз, перед тобой горстка безоружных пассажиров, и они держат тебя здесь уже неделю.
