– Скажешь тоже, конечно. Только зачем это нужно?
– Мы же не знаем, кто костер развел. Сейчас времена лихие, сама знаешь, разные людишки по лесу шастают. – Он взял у Лены карабин, передернул затвор. – Сколько у тебя патронов?
– Полный магазин и две запасные обоймы.
– Лады! – Алексей перебросил карабин из одной руки в другую. – Сердись не сердись, но эту штуку теперь понесу я!
Лена пожала плечами:
– Ладно, если ты считаешь нужным.
Алексей нежно провел пальцем по ее подбородку, снял сухую травинку с волос.
– Вот такая ты мне больше нравишься! – И, весело сверкнув шальными синими глазами, спрыгнул с камня. – За мной! Вперед и с песней!
Тот, кто ни разу не ходил по тайге, вряд ли способен представить, как можно преодолевать чудовищные пни, продираться сквозь скопления вывороченных с корнями деревьев, не повредив ногу на поросших мхом и лишайниками скользких камнях, то и дело проваливаться в густой мох или трухлявый ствол дерева, шлепать по руслам множества ручейков, постоянно стряхивать с себя липкую паутину, увертываться от огромных паутов, пикирующих на жертву с неумолимостью фашистского истребителя, и при этом не потерять присутствия духа, не сломаться и стремиться вперед, не зная, что тебя ждет за следующей горушкой или мрачными зарослями. Спина твоя взмокла от пота, в ботинках хлюпает, за шиворот попала сухая хвоя и неприятно колет кожу, но все это несравнимо с красотой дикой тайги, запахами пробудившейся от зимней спячки природы, птичьим гомоном и воздухом, которым невозможно надышаться. Тело словно парит в воздухе от ощущения небывалого счастья и оттого, что ты молод, силен и способен преодолеть не только таежные дебри, но и все испытания, как бы тяжелы они ни были...
На дне ущелья протекала небольшая река, густо заваленная обкатанными водой валунами. Перейти ее не составило труда, но пришлось основательно побороться с зарослями красной смородины, заполнившей противоположный берег. Поднявшись выше по склону, они почувствовали слабый запах дыма. Алексей, сделав Лене знак подождать, скрылся в кустах.
Ни стука, ни шороха вокруг. Лена затаила дыхание и даже испуганно вздрогнула, когда Алексей внезапно появился снова. Взяв ее за руку, прошептал:
– Пошли, там балаган.
Действительно, метрах в пятидесяти от них, на ровной площадке среди камней стоял небольшой балаган, покрытый успевшими пожелтеть ветками пихты и огромными кусками коры. Дымок поднимался от небольшого кострища, очевидно, залитого водой.
Они выждали некоторое время: все вокруг дышало безмятежным покоем, звонко перекликались птицы, в кронах деревьев шелестел легкий ветерок.
Неподалеку монотонно стучал дятел. Вдруг вдали глухо закуковала кукушка. Лена подняла голову, и тотчас же Алексей мягко надавил ей на спину, прижал к земле.
– Осторожно, мало ли кто рядом ходит, – прислушался, начал шепотом считать: – Раз, два, три...
Кукушка куковала долго, и Алексей весело сверкнул глазами.
– Ого! Слышала? Еще добрых полсотни лет проживем на пару с тобой.
– С чего бы это на пару? – сердито глянула на него Лена.
– Так она ж для нас двоих куковала, – тихо рассмеявшись, Алексей перевернулся на спину, привлек девушку к себе.
– Бог мой, как я люблю, когда ты сердишься! – Он шутливо надавил ей на кончик носа, пальцем повторил очертания губ. Заметив испуганный взгляд, помрачнел: – Не бойся, я тебя не трону, – и уже виновато произнес: – Прости меня, если сможешь, за все, и за вчерашнее особенно. Я совсем не хотел тебя обижать, наоборот, пришел мириться, и словно бес меня попутал!
Он вплотную приблизил свои губы к ее губам, и она, подавшись вперед, невольно прильнула к нему.
– Изыди от меня! – Он засмеялся и легонько оттолкнул ее от себя. – На все время похода я себе зарок дал – к тебе не прикасаться, так что не искушай!
Пригнувшись, он проделал несколько шагов до кострища, всмотрелся в землю и помахал Лене рукой:
– Иди сюда, посмотри!
На почве явственно проступали многочисленные следы. По вороху свежего лапника в балагане и нескольким консервным банкам в кострище можно было понять, что люди побывали здесь, переночевали и ушли в неизвестном направлении. Алексей потрогал рукой один из следов.
– Ушли совсем недавно, уже после дождя. Видишь, края четкие, не размытые, да и пепел... – Он приложил ладонь. – Еще теплый. Думаю, человека три их было: один в кроссовках, а двое в армейской обуви, причем, заметь, у одного – ботинки натовского образца.
– Почему ты так решил?
Алексей усмехнулся:
– Этот рисунок подошвы мне с Чечни хорошо знаком. Было у них одно бандформирование, в основном из арабских наемников, даже один угандец затесался, в таких вот ботиночках. – Он поднялся на ноги. – Было, да сплыло... – Тут он заметил в кустах обрывки промасленной бумаги, понюхал. – Оружейная смазка, – пошарил в траве и поднял несколько гильз, – скорее всего «АКМ» или «АКСУ». Автомат Калашникова складной, укороченный, мы «мечтой кулака» называли. – Подойдя к громадной ели с белым стесанным пятном на стволе, начал что-то выковыривать ножом из древесины. Вернувшись, протянул ей горстку сплющенных пуль. – Новое оружие тут пристреливали. – И задумчиво подбросил пули на ладони. – Неужто теперь на медведя или на марала с автоматом ходят, или что похуже задумали? Но что может быть хуже?..
На лес медленно опускались сумерки. Обратный путь занял более часа, и вдруг Алексей, вскрикнув, вытянул вперед руку: по скалистому гребню по направлению к вершине двигались три крошечные точки. Прижавшись к биноклю, Ковалев наблюдал за их передвижением. Линзы приблизили к нему фигуры сильных, рослых парней в камуфляже, лиц разобрать не удалось, но по тому, как они ловко и уверенно преодолевали крутой склон, стало понятно, что проделывают они это не впервой. Идущий впереди, очевидно, старший группы, остановился и, что-то крикнув, махнул рукой. Парни тоже остановились. Алексей заметил, как оружие переместилось на грудь. Ковалев не ошибся. Это были «АКСУ», которые запросто можно спрятать под одеждой. Парни настороженно, как звери, огляделись по сторонам, видно, прислушиваясь. Старший опять махнул рукой, и они скрылись за снежным увалом. Алексей с досадой хлопнул себя по колену.
– Говорил же Терентьев захватить рацию, нет, дурак, отказался, думал: что за четыре дня может с нами случиться? Хотя... – Он обвел взглядом горы. – Рация здесь бесполезна. Если только спутниковый телефон... Жаль, что нельзя прищучить этих «туристов»!
– А вдруг это пограничники? – предположила Лена.
– Какие пограничники за сто с лишним километров от границы? Ох, неспроста здесь крутые ребята шныряют!
– Для нас они опасны?
– Кто знает? Правда, прииск в той же стороне, так что на всякий случай нужно держать ухо востро.
Добрались они до лагеря, когда первые робкие звездочки появились на небосклоне. Максим Максимович и Рогдай извелись, ожидая их. От костра наносило вкусными запахами, и, наскоро умывшись, они уселись около плоского камня, который Максим Максимович приспособил под стол. Алексей скоренько обрисовал ситуацию, и мужчины принялись ломать головы по поводу бравых ребят с автоматами. Видя, что их вряд ли теперь остановишь, Лена нырнула в пещерку, вернулась с фляжкой коньяка.
– А ну-ка, друзья, подставляйте кружки, выпьем за благополучный исход нашего путешествия!
Чокнувшись эмалированными сосудами, они закусили аппетитно розовеющей ветчиной. Языки развязались. Максим Максимович рассказал несколько баек из своей журналистской практики, Алексей вспомнил курсантские приколы. Лена чувствовала, как по телу разлилось благословенное тепло, запылали щеки, и все проблемы показались ей вдруг пустячными и безобидными. Она радостно про себя улыбнулась. Двое дорогих ей мужчин хохотали от души над каким-то незамысловатым анекдотом.
