Через несколько минут к нему присоединился командир второй группы и, криво ухмыльнувшись, спросил:
– Смотрю, Македонец, ты решил нас проверить? Или доверять перестал?
– В нашем деле даже за отца с матерью поручиться нельзя. Опять тебя учить надо? – недовольно ответил человек в маске.
Парень поднял руку.
– Не тебе меня учить, начальник. Скажи лучше: нам тут всю ночь кантоваться или все-таки вечером груз заберут?
– Я же сказал, не получилось сегодня с «вертушкой». Кацо только завтра прилетит, к десяти утра. На этот раз я сам его встречу, разговор к нему есть серьезный. – Македонец спрятал бумаги в папку, показал на камень рядом с собой. – Устраивайся, Шерхан, рассказывай, что в поселке разузнали.
– В поселке полный шухер. Опер из края шерстит всех подряд, ищет, кто Абсолюта поджарил. Зря ты его, Македонец, замочил, мало тебе зелени за товар, еще и золотишко решил к рукам прибрать?
– А это не твое сучье дело! – Македонец угрожающе поднялся и навис над Шерханом. – Тебе задание было разнюхать обстановку, а не указывать, что и как мне делать. И языком поменьше тренькай, пока я его тебе не укоротил!
Шерхан поднялся с камня, тщательно отряхнул камуфляж, затем прищурился так, что узкие глазки вовсе пропали в складках кожи.
– Базара нет, Македонец, не мне тебя учить, только не много ли ты на себя берешь? Круче Кацо никого нет, а он мой кореш, мы с ним и не такие дела проворачивали! – Шерхан вдруг подцепил пальцем и чуть не сдернул маску с лица Македонца. – Ты эту тряпку когда-нибудь снимаешь? С бабой небось трахаешься тоже в ней, а в как бане моешься?
Македонец отбросил его руку и сильно толкнул в грудь:
– Спокойно, браток. Еще слово, и я тебя кончу, как Абсолюта.
– На бабе кончай! – захохотал Шерхан. – Им это нравится!
Даже издали было заметно, как напрягся Македонец. Он выхватил из кобуры пистолет и навел на Шерхана, но тот уже понял, что зашел слишком далеко.
– Ша, корешок! Пошутили, и хватит! А то гляди, мои пацаны рты разинули. Прячь пушку, я тебе еще одну новость не пересказал.
Македонец переложил пистолет из одной руки в другую, но все-таки убрал его в кобуру.
– Что там еще стряслось?
– Завтра, я думаю, сюда делегация пожалует: Ковалев, лесхозовский директор, а с ним училка, что Абсолюта первым нашла, и папаша ее – телевизионщик. Могут прямо к «вертушке» поспеть, вот кино будет!
Лена и Алексей переглянулись. Лена заметила, как промелькнули злые огоньки в глазах Ковалева, а губы сжались в узкую полоску. Он сосредоточенно вслушивался в разговор. Сомнений не оставалось: перед ними на самом деле преступники, к которым они только по счастливой случайности не попали в руки.
Впервые Лена вживую увидела настоящих бандитов. Филька со своими приятелями им и в подметки не годился. Эти нелюди несколько дней назад жестоко пытали несчастного старика, а сегодня хладнокровно, даже с оттенком бахвальства обсуждали случившееся. И так же спокойно решали чужую судьбу.
– Завтра с раннего утра выставишь человек пять своих парней у входа в долину, – приказал Македонец, – скорее всего, они идут через перевал, поэтому мимо вашей засады не пройдут. Первым делом нужно убрать Ковалева. Он – настоящий волчара, в Чечне воевал, и справиться с ним будет непросто. Если что, не церемоньтесь, мочите, не раздумывая. Если он базу обнаружит, все наши дела насмарку!
– А девку куда и мужика? Туда же?
– Нет, их не трогайте. Просто свяжите и припугните как следует! Но предупреждаю, если кто попытается к девке под юбку залезть, самолично стервецу яйца оторву!
– Слишком быстро в гору скачешь, Македонец! – процедил сквозь зубы Шерхан. – Из-за какой-то сучки моих пацанов обидеть хочешь? Смотри, как бы самому юшкой не умыться.
Македонец хрипло выругался сквозь зубы.
– Я, кажется, тебе русским языком сказал: если тронете девку, на свою долю не рассчитывай.
– Мы по-русски мала-мала понимай, – ощерился Шерхан, – однако, начальник, не пыхти. Не тронем твою шмару, коли на то пошло! Зови пацанов, и в избу, расслабимся до утра, а твоим Ковалевым я сам займусь, посмотрим, чему его чеченские университеты научили.
Македонец пронзительно свистнул и махнул рукой. Парни у входа подхватили автоматы и быстрым шагом начали спускаться под гору. Алексей почти втиснул Лену под камень, придавил ее своим телом. Руки его сжали ложе карабина так, что побелели суставы. Двадцать с лишним пар прочных, подкованных стальными набойками армейских ботинок прошлись почти у них над головами.
Парни беспечно болтали, перемежая каждое слово отборным матом.
Лена привстала, глядя им вслед.
– Они к поселку идут, а там папа...
– До твоего папы им еще семь верст до небес, да все лесом. – Алексей посмотрел на девушку. – Тебе Македонец никого из поселковых не напоминает? Похоже, он всех нас хорошо знает, а в некоторых дамах еще и особо заинтересован. – Алексей криво усмехнулся. – Вспоминай, кому авансы давала?
Лена презрительно посмотрела на него:
– У тебя поразительный талант, Ковалев, походя оскорблять людей.
Алексей заметил, как побелели ее щеки даже под слоем грязи, и притянул к себе:
– Прости, я по-дурацки пошутил, но, согласись, все это кажется подозрительным, тем более что никому в поселке, кроме нескольких человек и начальника отдела кадров, не известно, что я когда-то служил в Чечне. Хорошо, хорошо, – заметив ее протестующий жест, Алексей еще сильнее прижал Лену к себе. – Нужно признать, что ты Македонцу по какой-то причине нужна, мне же в его милости отказано раз и навсегда. Ну что ж, посмотрим, чему нас учили в чеченских университетах, как этот туземный ублюдок выразился.
– Что ты задумал? – Лена ухватила его за руку.
– Пока ничего особенного. Перво-наперво пробегусь до шахты и обратно. Часового они не выставили, не знают, бедолаги, что их два любопытных экскурсанта засекли. – Алексей торопливо прижался к ее губам и через минуту странными зигзагами помчался к шахте.
Вокруг стояла тишина. Голоса парней хоть и были еще слышны, но сливались в невнятный булькающий говорок, а может, это река билась на перекатах и все Лене мерещилось. Легкий шорох раздался откуда-то сбоку, и девушка испуганно вздрогнула: на расстоянии вытянутой руки чуть выше на камне сидел маленький полосатый зверек. Черные глазки-бусинки с любопытством смотрели на Лену. Он еще не знал, надо ли ему бояться незнакомого существа. Встав на задние лапки, передние он молитвенно сложил на груди, светлое брюшко слегка подрагивало. Лена осторожно нашарила в кармане несколько хлебных крошек, медленно протянула руку. Зверек тут же метнулся в сторону и, обиженно свистнув, скрылся в камнях. Но через секунду вынырнул опять, прокрался к крошкам, торопливо захватил их в рот и соскочил с камня в заросли кашкары.
– Кое-кто сегодня получит наряд вне очереди. – Алексей свалился откуда-то сверху, изрядно ее напугав. – Где это видано, чтобы часовой на посту в куклы играл?
– Просто вокруг все затихло, а тут такой забавный бурундучишка, – попыталась оправдаться Лена.
– Правильно, а в это время другого бурундука, покрупнее размером, могли раз десять в шахте застукать и пристрелить на месте, – заметив ее огорчение, Алексей улыбнулся: – Ну ты, право, шуток не понимаешь. Смотри лучше, какие подарки от Македонца я тебе принес.
Только сейчас Лена заметила, что жилет у него надет на голое тело, а через плечо висят три автомата.
– Господи, у них что там, арсенал?
– Почти. Небольшой армейский склад. Оружие, боеприпасы, несколько приборов ночного видения и бесшумной стрельбы. Это то, что я успел рассмотреть. Интересно было бы узнать, кому все эти богатства предназначены? Кавказ от нас далековато, а здешние соседи вроде Россию штурмом брать не собираются, хотя бандитские группировки порой бывают вооружены не хуже армейского подразделения! На такой товар
